Ирина Надеждина - Полюбить таким... Страница 3

– Что скажет твоя мама?

– Ничего. Мы ведь уже об этом поговорили. И потом, это будет наш ребенок. Ты ведь сам всегда говорил, что тебе всё равно, чьи дети. Это дети.

– Ты думаешь, что об этом никогда никто не узнает?

– Меня не интересует, узнают об этом или нет. Тем более, если учесть, что когда я Олежкой ходила, живот у меня только на восьмом месяце появился, мы можем быть спокойны. Просто я не доносила…

– Ты, как всегда права, – отец вздохнул.

Олег зашел в их комнату. Здесь горел торшер. Отец был в костюме и, сгорбившись, сидел на краю кровати. Мама, тоже одетая, будто собиралась уходить, заканчивала закалывать волосы в «улитку». Занятые разговором, они не слышали, как он зашел.

– Вы куда-то собираетесь? – робко спросил Олег.

– Да, Олежек, – отец привлек его к себе и усадил на колено. – Сейчас я и мама должны уехать. Это очень важно. Мы вернемся через несколько дней.

– А куда вы уезжаете?

– К дяде Андрею, – у отца дернулось лицо и глаза наполнились слезами. Голос у него снова стал глухим. – Ты побудешь это время с бабушкой. Обещаешь слушаться?

– Обещаю. Только вы возвращайтесь поскорее.

– Конечно, Олежек.

Родители уехали. Они вернулись через десять дней. Олег к этому времени уже поправился и даже пошел в детский садик. Вид у родителей был совершенно измученный. Отец заметно постарел. Самым странным было, что уезжали они вдвоем, а вернулись с совсем крошечной девочкой. Она была завернута в кокон из одеяла и перевязана розовой лентой. Вернее, Олег сначала даже не понял, что это девочка. Их соседка тетя Галя возила своего малыша завернутого таким же образом в коляске, только бант был голубой. Бабушка разволновалась, взяла кокон на руки, и, пока родители снимали пальто, понесла его в спальню. Олег осторожно посмотрел на второй маленький кокон, который оказался внутри первого. Это было крошечное существо, завернутое в пеленки, в смешном чепчике с кружевами. У существа были удивительно-голубые глазки, забавный светленький чубчик и крошечные, просто кукольные, ротик и носик.

– А что это, бабушка? – спросил шепотом Олег.

– Это твоя сестричка, – пояснила бабушка.

– Сестричка?

Олег очень удивился, откуда она могла взяться. Обычно его сверстникам обещали купить братика или сестричку заранее. Потом их ждали с большим нетерпением. А покупали их почему-то в больнице. Но кто мог разобрать этих взрослых с их причудами? Колбасу нужно было покупать в магазине, игрушки там же, а вот детей почему-то в больнице. Его родители ездили не в больницу, а в гости к дяде и тете. Может быть, там детей продавали в магазинах, и они купили сестричку по случаю? Тогда почему никто не говорил о предстоящей покупке? А, может быть, сестричка была не совсем настоящая? Вроде игрушки? По-видимому, желая доказать, что она очень даже настоящая, сестричка открыла крошечный ротик, который оказался совсем не крошечным, если его так открывать, и начала орать. Голосок у неё был просто командирский, не взирая на то, что саму её и видно толком не было. Бабушка взяла её на руки и стала покачивать. В комнату пришли мама и папа. Мама взяла сестричку у бабушки и эта маленькая крикунья моментально успокоилась. Сомнений в том, что она настоящая, у Олега больше просто не возникало.

Пока у взрослых происходила легкая суета с пеленками, с разборкой вещей и прочим, он, чтобы не мешать им ушел в свою комнату и уселся среди своих игрушек, прикидывая, что бы такое оставить себе, а чем бы поделиться с сестричкой. Олега просто распирало от гордости: без всякой предыдущей болтовни стать в одно мгновенье старшим братом! Это уже к чему-то обязывало. За копанием в игрушках его застал отец.

– Как дела, сынулька? – спросил он, садясь рядом с сыном на пол.

– Хорошо. Я бабушку слушался. И Валентину Ивановну слушался. И даже спал на тихом часе, – очень серьезно ответил Олег.

– Отлично! Мы знали, что ты нас не подведешь, – отец привлек его к себе. – Соскучился?

– Очень. Как там дядя Андрей и тетя Света?

Отец стал снова очень грустным и, помолчав, ответил:

– Их больше нет. Они умерли. Попали в аварию.

– Почему?! – Олег не знал, какие в таких случаях задаются вопросы. Не мог знать. Он спросил первое, о чем подумал.

– Так вышло, – отец тяжело вздохнул.

– Значит, я никогда их больше не увижу? – Олег почувствовал, что сейчас разревется.

– Успокойся, Олежек, – отец прижал его к себе. – Ты будешь видеть их на фотографиях. Люди не всегда принимают решения сами. Ты поймешь это, когда подрастешь.

– А когда я подрасту?

– Ты растешь всё время. А узнавать некоторые вещи будешь с возрастом, потому, что сейчас их просто не поймешь.

– Папа, а где вы взяли сестричку?

– Родилась у нас сестричка, пока мы с мамой ездили, – отец улыбнулся. – Ты не рад?

– Очень рад. А почему другим покупают, а у нас родилась?

– Это говорят, что покупают, – отец продолжал улыбаться. – На самом деле дети рождаются. Это мы тебе объясним тоже немного позже, когда подрастешь.

– А как её зовут?

– Ещё никак. Мы всей семьей решим, как её будут звать. Ты тоже подумай. Кстати, а что это ты делаешь? Порядок наводишь?

– Нет. Думаю, какие игрушки оставить себе, а какие отдать ей.

– Олежек, сынулька, она ещё не играет в игрушки! – отец рассмеялся. – Немного придется подождать. С полгодика.

– А что же она будет делать? – Олег даже растерялся.

– По началу есть и спать. То же, что и ты делал.

– Тогда вы телевизор и музыку громко не включайте. Вы её разбудить можете, – очень строго заметил он.

– Сынулька, да ты настоящий старший брат!

– Правда? – Олег обрадовался.

– Правда. Сейчас идем и поторопим маму и бабушку с ужином, а потом всей семьей выберем имя для нашей принцессы.

– А чего его выбирать? – удивился он. – Пусть она будет Оксаной.

– Оксаной? – отец внимательно посмотрел на него. – Возможно, ты и прав. Пусть будет Оксаной. Что ещё мама и бабушка скажут.

Мама и бабушка были согласны и, таким образом, в семье появилась не просто безымянная сестричка, дочка и внучка. В семье появилась Оксана. Оксана Леонидовна Разданова.

Глава 2

Поначалу Оксана, как и обещал отец, больше спала; мама или бабушка кормили её из бутылочки; она пачкала пеленки и временами начинала орать, но с такой громкостью, которой трудно было ожидать от столь крошечного существа. Ещё она очень забавно улыбалась своим беззубым ротиком. Мама теперь не работала. Она ушла в какой-то там отпуск. Обычно отпуск бывал коротким, родители уходили в него вместе, и они вместе с Олегом куда-нибудь уезжали отдыхать. Теперь ушла одна мама, почему-то надолго, и ехать никто никуда не собирался. Отец объяснил Олегу, что такой долгий отпуск маме дали для того, чтобы она могла позаботиться об Оксане, а отдыхать все поедут летом. Для чего бы ни дали этот отпуск, Олегу очень нравилось, что мама всё время была дома. Из детского садика его теперь забирали сразу после обеда, и он был избавлен от такой тягостной повинности, как сон в тихий час. Теперь вместо тихого часа он шел гулять с мамой и Оксаной. Оксана спокойно посапывала в своей коляске, а мама рассказывала ему очень много интересного. Иногда мама разрешала ему везти коляску. Если бы они гуляли не днем, а вечером, когда темно, фонари можно было бы не включать, так он светился от гордости. Когда на прогулке им составляла компанию тетя Галя со своим малышом, Олег начинал сравнивать Оксану и её Сережу. Сравнение всегда было только в пользу Оксаны. От этого, однажды нахлынувшее, чувство гордости вырастало в геометрической прогрессии. Он просто обожал свою младшую сестру.