Джанет Дейли - Наследство для двоих Страница 3

– Тем не менее со мной уже все в порядке. Спасибо за заботу, мистер… – Эбби запнулась, не зная, как его назвать.

– Уайлдер. Маккрей Уайлдер.

Имя ничего не говорило Эбби, и он это, видимо, почувствовал.

– Мы как-то раз встретились с вами в конторе вашего отца. Это было прошлой весной.

И тут память Эбби заработала в полную силу. Она вдруг вспомнила этого человека развалившимся в кожаном кресле в кабинете ее отца, его растерянный вид, когда она вошла без стука, прервав их беседу, и то, как рассеянно он водил указательным пальцем по щеточке своих усов и верхней губе, изучающе глядя на нее. В тот день на нем была рубашка цвета хаки с засученными рукавами и расстегнутым воротом, из-за которого выглядывала редкая поросль волос на груди. Эбби вспомнила сплетение тугих мышц на его руках, бронзовый цвет загорелой кожи и широченные плечи. Но ведь было же что-то еще. Эбби наморщила лоб, пытаясь вспомнить какую-то ускользавшую от нее деталь, сделала вдох и ощутила мускусный запах его мужского одеколона.

– Нефть. – Смешанный с ароматом трубочного табака, который курил ее отец, в воздухе стоял отчетливый запах нефтяных скважин. – Разве не о ней вы говорили с моим отцом?

– Именно. Я польщен, что вы меня помните.

– Правда?

Он не был похож на человека, которому могут польстить какие-либо комплименты.

– А почему бы и нет? Разве не льстит самолюбию мужчины то, что красивая женщина запомнила его после одной мимолетной встречи?

– Я знаю многих, которым это было бы безразлично.

Эбби не попалась в ловушку его мягкого обаяния – точно так же, как ранее не клюнула на приманку его впечатляющих мускулов. Она обычно хорошо чувствовала людей.

– Например, ваш бывший муж?

Эбби непроизвольно спрятала левую руку, на которой отсутствовали какие-либо драгоценности. Ее средний палец уже не украшали платиновые обручальные кольца с редкостным – в три карата – сапфиром в обрамлении бриллиантов. Этот набор она выбрала для себя в «Тиффани»[2] после романтического завтрака с Кристофером Джоном Этвеллом на Пятой авеню. Десять месяцев назад Эбби швырнула их ему в лицо и увидела, как два сплетенных между собой кольца упали на пол и развалились – точно так же, как их ужасная семейная жизнь, длившаяся ровно шесть лет. В тот же день она вышла из их дома на Лейзи-Лейн в хьюстонском районе Ривер-Оукс, вернулась в дом Лоусонов в Ривер-Бенде и снова взяла свою девичью фамилию. Если Эбби и жалела о чем-то в своей жизни, то уж никак не о кончине своего брака.

И тем не менее ей было неприятно, что этот человек позволяет себе вторгаться в ее личную жизнь.

– Вы, кажется, весьма осведомлены о моих делах, мистер Уайлдер, – с легким вызовом бросила она.

– Насколько мне помнится, в тот день вы как раз получили официальное уведомление об окончательном разводе и намеревались отпраздновать это событие. Мужчина не в состоянии забыть тот день, когда молодая – и, надо добавить, на редкость привлекательная женщина – объявляет о том, что она свободна.

Что касается самой Эбби, то она уже давно забыла, зачем вломилась в кабинет своего отца тем весенним днем.

– Неужели вы и это помните? – удивленно спросила она заметно потеплевшим тоном. – Я польщена.

– Правда?

Женщина посмотрела на собеседника с внезапно проснувшимся интересом. Удивительно, как ловко он перехватил сказанную ею реплику и направил ее против самой Эбби! На секунду в ней снова проснулся интерес к окружавшим ее вещам – впервые с тех пор, как она получила известие о смерти отца, – но только на секунду. Она не могла избавиться от боли, терзавшей ее с того момента, особенно теперь, когда заколоченный гроб с телом отца все еще находился в поле ее зрения, а в воздухе стоял тяжелый, сладкий запах сотен роз.

Маккрей бросил взгляд на украшенный бронзой гроб.

– Хочу сказать вам, что я скорблю о кончине вашего отца.

Эбби пожалела, что он произнес эту затертую фразу и ей теперь необходимо ответить такой же банальностью.

– Благодарю вас, – сказала она. – Спасибо за доброту.

Он отошел, и женщина почти физически ощутила его отсутствие, однако ей было некогда зацикливаться на этом – другие люди ждали своей очереди высказать ей слова соболезнования, и печальная церемония вновь потекла своим чередом. Однако глаза Эбби неустанно перескакивали с лица на лицо в надежде отыскать загадочную женщину, кем бы она ни была.

Рейчел Фэрр наблюдала за ней с некоторого отдаления, глядя, с какой уверенностью и грацией она двигается в толпе. Все дело в этом маленьком и дорогом черном платье, решила Рейчел, простом и в то же время элегантном – с атласными накладками на рукавах, разрезом и вышитым воротом. А может, дело было в том, как она уложила свои волосы – сложным пучком на затылке, придававшим ей стильный и в то же время полный достоинства вид. В отличие от самой Рейчел, она явно не страдала от жаркой и влажной погоды. Ее платье не прилипало к телу, а волосы не были влажными от пота. Рейчел знала, что сегодня будет жарко, но не ожидала такой духоты. Вообще-то штату Техас присущ сухой воздух, бурая почва и равнинный ландшафт. Что же касается Хьюстона, то этот город, хотя и расположен на плоской местности, однако отличается обилием зелени и, как следствие, высокой влажностью.

Рейчел бросила взгляд на красную розу, которую сжимала в руке. Бархатные лепестки цветка уже начали скручиваться от жары. Она купила эту розу у цветочного лотка в терминале Хьюстонского межконтинентального аэропорта накануне вечером, прилетев сюда из Калифорнии. Рейчел собиралась положить этот цветок на гроб Дина, как знак своей любви к нему, а вот теперь стояла и боялась сделать этот простой, казалось бы, жест.

Вчера вечером она приехала к похоронному бюро, но побоялась зайти внутрь, опасаясь бурной реакции его семьи и не желая становиться причиной некрасивой сцены. А сегодня, пока в церкви шла заупокойная служба по Дину, она сидела в машине, отчаянно желая находиться внутри и в то же время странным образом ощущая себя недостаточно чистой для того, чтобы присутствовать при этом священном действе. Наконец она пристроилась в хвост длинной процессии из «Мерседесов», «Линкольнов», «Роллс-Ройсов» и «Кадиллаков» и проследовала вместе с ними на кладбище, что раскинулось на самом краю города.

Снова и снова думала Рейчел о том, что если бы ей не позвонила секретарша отца, никому и в голову не пришло бы уведомить ее о смерти Дина. Она могла бы узнать об этом спустя дни, недели, а то и месяцы. Рейчел попыталась выразить свою благодарность миссис Андерсон, но ощутила, как неловко чувствует себя пожилая женщина, стоя рядом с ней на этих похоронах.