Александра Поттер - Жизнь экспромтом Страница 3

На борту «Боинга-747» ее встретили каменные лица стюардесс, которые уже раздавали пассажирам взлетные леденцы, и осуждающие лица пассажиров, которые нетерпеливо ерзали на своих креслах и раздраженно поглядывали на часы. Фрэнки всем примирительно улыбнулась и начала протискиваться к своему месту по узкому проходу между рядами кресел, стараясь при этом не потерять ничего из своего багажа. Краем глаза она заметила знакомую шляпу, которая угрожающе маячила где-то впереди, над другими головами, и, подойдя ближе, с ужасом обнаружила, что свободное место есть как раз в этом ряду, у окна. У нее упало сердце. Ей не надо было даже сверяться со своим билетом, чтобы узнать, что это место ее.

Безропотно распихав свои пакеты по верхним багажным полкам, она втиснулась в узкое кресло салона эконом-класса и пристегнула ремни. Она смотрела только перед собой, стараясь в сторону своего соседа даже не оборачиваться, но постепенно любопытство пересилило, и она чуть-чуть все-таки обернулась. Конечно, самым незаметным образом, едва повернув голову и скосив глаза. Подперев подбородок ладонью, ковбой сидел с закрытыми глазами и дышал ровно и глубоко, как будто находился в первой стадии сна. Пряди темных волос, выцветшие на солнце едва ли не до белокурого состояния, выбивались из-под полей его шляпы; вокруг глаз можно было различить мерцающие светлые линии — результат того, что он много щурился на солнце. Фрэнки заметила даже его ресницы, густые и темные на фоне загорелой и слегка веснушчатой кожи, и маленький волнистый шрам через левую бровь. По всем признакам ему можно было дать тридцать с небольшим, и — как ни противно ей самой было это признавать — он был очень красив, но какой-то грубой, неряшливой красотой.

Не то чтобы Фрэнки любила грубых и неряшливых мужчин. Наоборот, она любила мужчин гладко выбритых и щеголевато, с иголочки, одетых. Тех, которые ходят в крахмальных рубашках, хорошо отутюженных костюмах и благоухают легкими, изысканными лосьонами после бритья. В точности как Хью. Закрыв глаза, она явственно увидела его в костюме от Ральфа Лорана, с аккуратно завязанным галстуком, со смазанными гелем короткими волосами и приподнятой челкой. Джордж Хью. Ее Хью. Она закусила губу, стараясь не расплакаться, но слезы уже успели навернуться ей на глаза и заструиться по щекам теплыми струйками.

Легкий шум в салоне самолета внезапно перерос в высокочастотный вой, и реактивный лайнер начал выруливать на взлетную полосу. Выгнув голову, Фрэнки прильнула к маленькому иллюминатору, наблюдая, как аэропорт Хитроу начал постепенно отъезжать назад, превращаясь в глыбу бесформенного серого цемента. Внезапно под ней взревели двигатели, и она почувствовала толчок подъемной силы. Самолет резко рванулся вперед, шасси оторвались от земли.

Фрэнки глубоко вздохнула и поплотнее уселась в свое кресло. Итак, это свершилось. Можно сказать, что важный шаг в ее жизни сделан. Она помахала ручкой Лондону и всей своей прежней жизни. Ее обуревал целый букет чувств: облегчение, паника и что-то еще, непонятное и щемящее. Правильно ли она поступила? Она не могла ответить на этот вопрос. Она знала только, что вчера еще была убита, уничтожена, находилась в полной растерянности, а сегодня на борту «Боинга-747» уже летит в Лос-Анджелес, к манящим огням Голливуда. А это значит, что уже поздно менять решение и каким бы дурацким и устрашающим оно ей теперь ни казалось, она знала, что оставаться на прежнем месте все равно уже не могла. Это было просто невыносимо. Она начала плакать с закрытыми глазами, и слезы текли по ее щекам, носу и подбородку. И одновременно она начала улыбаться — впервые за эту неделю. Да, решение принято бесповоротно и, нравится ей это или нет, назад возврата нет. Фрэнки летела в Голливуд.

ГЛАВА 2

Все это началось менее недели тому назад, когда она нашла в кармане своего дружка квитанцию из ювелирного магазина Тиффани. Не то чтобы Фрэнки нарочно собиралась шарить по карманам Хью, но дело было в понедельник утром, и она опаздывала на работу, и ей надо было во что бы то ни стало найти мелочь на метро. Перевернув в комнате все вверх дном, она ощупала одну за другой диванные подушки, заглянула под скатерть на столе, опустошила маленькие подсвечники и сосуды в этнографическом стиле, стоящие на каминной полке, и уже почти отчаялась что-либо найти. Но тут ее взгляд упал на серый шерстяной плащ Хью, висящий в гардеробе в прихожей.

Нагрудный карман — ничего. Внутренний карман — пустая обертка из-под сникерса и лотерейный билет. Боковой карман — монета в один фунт и скомканный чек. Она уже собиралась двинуться дальше в своих поисках, но что-то ее остановило. Какая-то инстинктивная реакция, шестое чувство, женская интуиция: как его ни назови, но это чувство заставило ее внимательно отнестись к найденному клочку бумаги, положить его на кухонный стол и бережно расправить. Именно тут она увидела, что это квитанция из магазина Тиффани, на которой значились слова: «Ювелирное украшение». Почувствовав внезапное волнение, она попыталась разглядеть сумму покупки, но чернила расплылись и не позволяли этого сделать с первого взгляда. Она поднесла бумажку к окну и прищурилась — похоже на двойку с несколькими нулями. В ее уме немедленно засветилась цифра в две тысячи фунтов. Две тысячи фунтов!

В погоне за воображением ее пульс немедленно перескочил с первой скорости на пятую. Хью сделал покупку в ювелирном магазине Тиффани на сумму в две тысячи фунтов! Страшно вообразить, что может стоить таких денег… разве что… если, конечно, не считать… Она не могла себя заставить даже додумать начатую мысль и тем более облечь ее в слова. Через пару дней будет день ее рождения, и он вел себя накануне весьма странно. Нет, ну конечно, не может же он… разумеется, он не может… а если может? Она снова посмотрела на квитанцию. Он может! Он покупал обручальное кольцо! Вот наконец она себе это сказала. Он купил в магазине Тиффани обручальное кольцо и собирался на ее день рождения сделать ей предложение!

Она почувствовала, как у нее подгибаются ноги, как будто она собирается вот-вот упасть, и ей пришлось немедленно опуститься на крышку мусорного бачка из нержавеющей стали. Квитанцию она при этом не выпускала из рук. В животе у нее начались спазмы, ей хотелось смеяться и плакать одновременно. Вот это сюрприз. Просто фантастический сюрприз. Она поглядела на свою левую руку и в предвкушении подвигала безымянным пальцем. Миссис Гамильтон, миссис Хью Гамильтон. Она мечтательно заулыбалась и начала думать о Хью. Конечно, у нее раньше были и другие бойфренды, но ничего подобного с ними она не испытывала никогда. По сравнению с ним они ничего не стоили и просто бесследно исчезли из ее жизни, как будто их и не было. Никто из них никогда не умел одним взглядом с легкостью превращать ее из двадцативосьмилетней деловой женщины с индивидуальным пособием по оплате учебы и с карточкой члена гимнастического клуба в кармане в сумасшедшего, прямо-таки чокнутого подростка, теряющего от восторга дар речи. Никогда раньше она не проводила свои драгоценные уикенды, сажая травяные пятна на свои бриджи или дрожа под зонтом под проливным дождем, наблюдая за его игрой в регби, в то время как могла бы уютно провести время на софе с чашечкой чая в руках и просматривая по видеомагнитофону какое-нибудь старое черно-белое кино. А вот с ним она это делала. И просто млела от восторга от такого времяпрепровождения. Фрэнки была влюблена.