Дороти Иден - Любовь в стране эвкалиптов Страница 3

Эбби неохотно подошла к двери:

— Привет, Дедра. Ты почему не в школе?

— У нас выходной.

— Тогда почему бы тебе не заняться чем-нибудь поинтереснее? Заглядывать в чужие окна — занятие не из самых увлекательных, как мне кажется.

Чистые невинные глаза округлились от удивления.

— Да чем тут займешься?

— Ну… мама твоя на работе…

Дедра пожала плечами:

— Она сказала, что купит мне новое платье, если у нее время будет.

Тоненькие запястья Дедры вечно слишком далеко высовывались из рукавов школьной формы, а юбки поднимались все выше и выше, оголяя худые длинные ноги. Но сама Лола всегда одевалась по последней моде. «Приходится», — как бы извинялась она. Нельзя работать в шикарном салоне и выглядеть оборванкой. Отец Дедры не появлялся с самого рождения дочери. Оставалось лишь теряться в догадках, носила ли Лола имя миссис Хендерсон по закону. Глядя на дочь, мать постоянно твердила, что, по крайней мере, имя девочке выбрали подходящее. Это действительно что-то с чем-то!

— Это здорово, Дедра, — сказала Эбби. — Чем собираешься весь день заниматься? (И хотя Эбби уже давно выросла из возраста маленького одинокого ребенка, она так же, как эта девочка, несла бремя слишком долгого пустого дня. В этом они были похожи.)

— Не знаю пока. Гулять по округе, наверное, — невозмутимо ответила девочка, как будто была даже не против столь удручающего времяпрепровождения. — Мэри говорит, Милтон сегодня плохо спал, так что на глаза ему лучше не попадаться. Может, Ба даст мне поносить свои бусы. Правда, в прошлый раз я нитку порвала, вот она бесилась! Бусы-то были янтарные, но мы все до единой нашли. Мэри говорит — шут со мной, слава богу, что ракету пока не сделала и дом не подорвала. — Дедра невольно оглянулась на окно, за которым вполне мог прятаться Милтон. — Скорее бы уж он в больницу уехал, — без всякого выражения произнесла девочка.

— Он в больницу собирается?

— Думаю, да. Время уже подошло. В последний раз он на прошлые школьные каникулы уезжал.

Зять миссис Моффат страдал непонятным недугом, даже Люк почти ничего по этому поводу не знал. Говорят, попал в аварию и повредил позвоночник, и теперь приходится постоянно ложиться в больницу. Милтон не из тех, кто любит обсуждать с посторонними свои болячки. Выражение довольно красивого лица напряженное, раздраженное, манеры резкие. Жить с ним все равно что постоянно рядом с высоковольтным проводом ходить. Ничего удивительного, что Дедра стремится убраться подальше, а Мэри, его жена, стала нервной, во всем ему подчиняется, смирившись со своей злой участью. Полная противоположность сестре Лоле.

— Тогда не лучше ли тебе пойти к бабушке? — предложила Эбби. — Мне пора за уборку приниматься.

— Да. Наверное. — Девочка скисла, но внезапно лицо ее засияло, словно медный чайник. Она протянула Эбби маленький, завернутый в бумагу предмет. — Чуть не забыла. Я тебе подарок принесла.

— Но, Дедра! Не надо было делать этого!

— Бери. — Глаза Дедры горели нетерпением. — Это всего лишь помада.

Эбби развернула обертку и увидела помаду в золотом футлярчике.

— Но она же совсем новая, Дедра. Где ты ее взяла?

— У мамы сто штук таких.

— Сто штук? Это вряд ли.

— Правда-правда, она их направо и налево раздает. С работы приносит.

— Но я не думаю…

— Тебе не нравится мой подарок? — надулась Дедра.

— Нравится, конечно. Это очень мило, но твоя мать…

— Да не волнуйся ты о ней! — Дедра замахала костлявыми ручонками. — Ей все равно.

Девочка резко развернулась и исчезла за углом дома. Всегда так — внезапно появляется, бесшумно исчезает.

Эбби недоуменно пожала плечами. Помада Лолы. Зачем она ей? Но девушка все же сняла колпачок и поглядела, какого она цвета. Чудный розовый оттенок, и называется «Гала», скорее всего, в честь австралийских попугаев с розовыми изнутри крыльями. Значит, это продукт местного производства. Эбби заметила маленькую бумажку на полу, наверное, от футлярчика отвалилась. «Роуз-Бей косметикс», — прочитала она. И больше ни слова.

Она скомкала бумажку и бросила ее в мусорное ведро. Однако какой приятный цвет! Сегодня вечером Эбби наденет свое белое платье и накрасится этой помадой.

До сих пор она мало что успела поносить из своего гардероба. Возможности не представлялось. Если бы Эбби не за Люка замуж выходила, то свадьбу можно было бы назвать довольно скучной и совершенно неромантичной. Короткая брачная церемония в современной церквушке в пригороде Сиднея, обед в очень дорогом, но мрачном ресторане со странным названием «Утконосый утконос» и — домой. Люк предложил ей выбор между номером в гостинице и домом, и Эбби без колебаний выбрала последнее. «Молодожены должны проводить первую брачную ночь под родным кровом», — говорила она сама себе.

Она до сих пор так думала, хотя в то утро впервые проснулась в холодном поту от душераздирающего смеха кукабарр, и тогда ей показалось, что все в этой чужой стране издеваются над ней, даже Люк. Хоть муж и посмеялся над ее страхами, но тяжелый взгляд никуда не делся, будто он не о ней думал, а о чем-то другом. Или о ком-то…

А потом Люк заявил, что ему надо ненадолго отлучиться в офис. Это в первый-то день после свадьбы! И он уехал, предоставив ей самой открыть для себя странного полуголого человека на лодке, который все время смотрел вверх, и Моффатов, с которыми она, конечно, познакомилась накануне, но при этом понятия не имела об их дурной привычке все время глазеть в окна в сторону ее дома. К тому же похожая на огородное пугало Дедра постоянно болталась вокруг.

Так и получилось, что походить в приготовленной на медовый месяц одежде ей не удалось. Но чего еще она ждала, ведь Люк был против ее приезда из Англии. Он хотел отложить свадьбу еще на год, говорил, что к тому времени сумеет наладить свое дело, а пока с финансами проблема.

Но Эбби предпочла денежные проблемы разлуке. Она очень любила Люка. Молодые люди познакомились в Лондоне два года тому назад, и тогда ее избранник был не в пример веселее и легче в общении. Не то что теперь. Глупышка, она полагала, что подобные отношения сохранятся и после свадьбы, считала, что раз она за два года не изменилась, то и Люк тоже. Но письма его говорили об обратном, просто ей не хотелось замечать этого. «Подожди», — настаивал он. Он ее конечно же любит, просто надо подождать.

Неужели все их проблемы из-за финансовых неурядиц? Может, пока Люк был холостяком, ему вполне хватало на жизнь, но содержать дом и семью — совсем другое дело? Или он старался оттянуть бракосочетание до возвращения горячо любимого брата, который отправился исследовать Аляску?