Элизабет Смит - Медленный танец Страница 3

Грант с иронией покосился на нее и сухо усмехнулся.

— Готов служить даме. Если предпочитаешь, можно сразу перейти к делу. Большинство женщин любят сначала поболтать, немного пофлиртовать, возможно, выпить. Короче, полный набор того, что называют прелюдией перед сексом. Но ты, по всей видимости, ожидаешь другого. Никаких условностей. Ни жеманства, ни притворства… Словом, без всякой игры.

Он резко свернул налево, к гостиничному гаражу, и Холли качнуло в его сторону. Грант нажал на тормоза и, повернувшись к ней, долго разглядывал ее. Цвет бесстрастных серых глаз напоминал о покрытом тучами зимнем небе.

— Что же, киска, — лениво протянул он, — будь, по-твоему.

— Очевидно, у тебя немалый опыт в подобных делах, — съязвила Холли.

Полумрак скрыл внезапную улыбку Гранта. Да уж побольше, чем у тебя, крошка!

Слепящие огни хрустальных люстр в огромном вестибюле высвечивали каждую деталь фешенебельной обстановки. С горделивой осанкой Холли последовала за Грантом к отделанной мрамором стене, куда были встроены лифты. Грант нажал кнопку, сосредоточенно размышляя о своей загадочной спутнице. Ее поведение в машине странным образом не вязалось с первым впечатлением, которое произвела на него эта женщина. Возможно, малышка, как и он, пытается забыть что-то или кого-то.

Несколько минут спустя они уже стояли перед его номером. Грант вставил в прорезь пластиковую карточку и повернул ручку. Дверь бесшумно распахнулась. Холли подождала, пока он войдет и включит лампу. По комнате разлилось приятное розовое сияние, не достигавшее, однако, дальних углов.

Грант направился к окну, задернул шторы и только тогда обернулся к ней. Холли сжалась под его пристально-холодным взглядом и вздрогнула то ли от предчувствия, то ли от предвкушения неведомого.

По-видимому, удовлетворенный тем, что видит, он поманил свою гостью.

Она пересекла комнату так медленно, словно предстояло выдержать какой-то ужасный экзамен. Можно подумать, что с ним предстоит провести целую совместную жизнь. И почему сердце вот-вот готово выскочить из груди?

Будто провинившаяся девчонка, Холли безвольно замерла перед ним. Чуть расставив ноги, Грант притянул ее к себе и осторожно провел ладонями по щекам. Пальцы запутались в волосах цвета темной меди. Нагнувшись, он накрыл ее губы своими — дерзко, властно, требуя ответа. Холли приоткрыла рот и прижалась к мускулистому мужскому торсу. Мгновенное возбуждение молнией вспыхнуло в Гранте. Да, леди явно не настолько деловита и холодна, как притворяется. А ведь он отправился в ночной клуб вовсе не для того, чтобы подыскать партнершу на ночь! Просто захотелось, пусть и ненадолго, забыть об одиночестве, потолкаться среди людей. Обычных, нормальных человечков, с которыми по роду своей работы Гранту весьма редко приходилось иметь дело.

И тут он заметил Холли, такую беззащитную, испуганную в шумной толпе. Но хотя Грант ничуть не сомневался в ее намерениях, все-таки был поражен тем, какое сильное впечатление произвела на него эта женщина.

— Почему ты здесь? — прошептал он, осторожно отводя густые пряди волос от изящного, точеного личика. Холли подняла голову, и он увидел в ее глазах робость и неуверенность в себе. Грант намеренно постарался не выказать никаких эмоций.

— Потому, что я так хотела, — выдохнула она и про себя добавила: «Потому, что иначе не могла».

Грант сжал плечи женщины. Какая гладкая, совсем атласная кожа! Теплая и нежная.

Он осторожно спустил бретельки так, чтобы надежно удерживались в плену ее руки. Упругий холмик груди наполнил его ладонь. Пальцы Гранта ловко потянули внизу застежку «молния». Черный шелк соскользнул до самой талии, и Холли залилась краской от смущения. Грант слегка отстранился, с нескрываемым восхищением любуясь ее безупречными формами. Знал бы он, чего ей это стоило… Она не привыкла стоять полуобнаженной перед посторонним мужчиной! Слово редкий приз, красивая драгоценность. Вещь. Вожделенная игрушка.

Но ведь именно за этим она и пришла сюда! На это надеялась, напомнила себе Холли, пытаясь ответить таким же откровенным взглядом. А Грант был действительно вне себя от восторга, и, как ни странно, осознание этого вернуло ей уверенность в себе. Он покорен ее красотой, заворожен, словно счастливчик, перед которым неожиданно открылся шедевр искусства. Заслуживающий почитания. Преклонения. Любви.

В эту минуту незнакомый мужчина, человек, которого она никогда не встречала до этой ночи, подтвердил, что она прекрасна, желанна и неотразима. Все то, чего она так давно не видела в глазах Кейси.

Грант накрыл губами розовую вершинку ее груди, и Холли судорожно выгнула спину, не в силах противиться вспыхнувшему пламени, которое неотвратимо разливалось глубоко внутри. Все еще испытывая стыд, она принялась расстегивать пуговицы на его сорочке. Грант нетерпеливо отстранил ее руки и стал сбрасывать с себя одежду. Напряжение между ними нарастало с угрожающей быстротой, но он все-таки старался окончательно не утратить самоконтроль.

Тишину в комнате нарушило лишь шуршание шелка, когда Грант спустил с бедер Холли платье и трусики. И вновь оцепенел, будто созерцание ее точеной, идеально стройной фигурки превосходило самые дерзкие, сокровенные мечты.

Через несколько мгновений Грант наклонился, подхватил Холли на руки. На кровати тела их переплелись и замерли. Словно у последней черты… Но тут Холли беспокойно шевельнулась. Именно этого сигнала и ждал Грант.

Каждое местечко, которого касались его губы, насыщалось сладостным упоением. Каждое местечко, до которого он еще не добрался, ныло и болело, лишенное живительной ласки. В объятиях этого мужчины Холли почувствовала, как что-то неистовое, первозданное вулканической лавой вырвалось на волю. Нечто бессознательное, о существовании чего она даже не подозревала, пробудилось к жизни и полностью завладело всем ее существом. Сегодня ночью со случайным любовником она обретет вкус к подлинной страсти…

Глазами, руками, губами Грант пробуждал каждую клеточку ее тела, заставляя Холли признать собственную чувственность, требуя, чтобы она получала такое же наслаждение, как он сам. И когда оба были почти на грани исступления, Грант коленом развел ее бедра и навис над ней, опьяненный предвкушением полного соития. Холли тихо ахнула, когда восхитительная тяжесть коснулась врат ее лона и проникла туда, заполнив до основания.

Грант замер и нежно пригладил ее волосы.

— Тебе больно? — прошептал он.

Холли покачала головой и ответными движениями увлекла его в древний, как мир, ритуальный танец страсти, подчиняясь экстатическому ритму совокупления. Грант не отрывал от нее сияющих от наслаждения глаз. Личико Холли все более преображалось. Наверное, такой была Ева, когда впервые вкусила запретный плод.