На чаше весов - Наталья Кочетова Страница 3

поступать с каждым днем все больше, и пока ученые вирусологи и микробиологи из кожи вон лезли, чтобы найти возможную причину, люди продолжали жить обычной жизнью. Они продолжали пить воду, которая, как выяснилось только через две недели, была заражена новой, неисследованной, но такой опасной бактерией. В стране была объявлена эпидемия и наложен абсолютный запрет на употребление воды из любых природных источников страны. Но сколько людей за время поисков было заражено, до сих пор никто не может подсчитать. Симптомы продолжают появляться, зараженных все больше, не смотря на меры, предпринятые властями.

Ученые выяснили, что бактерия, попадая в организм поражает затылочную долю мозга, но до сих пор не могут выяснить как быстро эта бактерия начинает свое губительное воздействие с момента попадания в организм человека. Возможно, она бездействует месяцами, но ученые настаивают на том, что поражение мозга начинается в течении двух-трех дней. Однако если это так, почему регулярно появляются все новые и новые заражённые? До сих пор, спустя месяц. Есть подозрение, что люди, неспособные оплатить безумно дорогую по нынешним временам воду, продолжают брать ее из водопровода.

И это совсем не кажется мне удивительным. У людей с низкими доходами, выбор невелик: выстоять километровую очередь в воскресенье, и получить воду от заботливого правительства, из расчета три литра на человека на неделю, или продолжать пить воду из крана. У них нет выхода. Они пытаются выжить.

Да и что такое — три литра на неделю? Это четыреста миллилитров воды в день. И куда же подевались пресловутые нормы в два литра? Канули в лета. Как только с водой начались проблемы, и ученые и врачи быстренько все переосмыслили и пришли к единому мнению, что четырехсот грамм воды в день для выживания и полноценной работы организма вполне достаточно.

И да, кстати говоря, даже если вы выстоите двух-трехчасовую очередь за бесплатной импортной водой, никто не гарантирует вам, что вы ее получите. Вода в цистерне бывает заканчивается еще до того, как половина стоящих в очереди людей наполнит свои бутылки. Хотя, знаете, даже получив свою порцию, никто не гарантирует вам и того, что вы спокойно и безопасно дойдете с ней домой. У вас легко ее могут отобрать те, кому не досталось в прошлый раз. Справедливость уже не та.

— Поменяй вот этот участок. — Выдергивает меня из моих мыслей Борис, тыкая пальцем на участок кода на своем компьютере. Объясняет суть задачи и, дождавшись пока я наконец вразумлю, что от меня требуется, снова углубляется в свой процесс.

Сажусь прямо, запускаю нужную программу и принимаюсь за работу.

Стараюсь как могу, но мне никак не удается сосредоточится. Сглатываю слюну, чтобы хоть как-то смочить пересохшее горло. Ужасно хочется пить. Чувствую, что снова начинает подташнивать, а в висках дико пульсирует. Заставляю себя вникнуть в код, отвлечь себя работой, но это не помогает. Жажда так навязчива, что я не могу от нее отделаться. До обеда, я точно не выдержу. То и дело кошусь в сторону Бориного стола, где стоит уже остывший кофе и пол-литровая бутылка воды. Почти полная. Смотрю на нее, и жажда усиливается. Мне кажется, что у меня пересыхает не только горло, а и желудок.

Когда Борис отходит в туалет, я снова с вожделением смотрю на бутылку воды, стоящую у него на столе. Смотрю и презираю себя за то, что собираюсь сделать. От стыда хочется со всей силы стукнуться головой о стол, но колеблюсь я недолго — едва за Борей закрывается дверь, хватаю бутылку и делаю пару жадных глотков. Ставлю обратно и сажусь на свое место. Тру лицо руками. Боже, до чего я дошла? Я ворую воду. Просто блеск.

Мне очень-очень стыдно, правда. Я буду гореть в аду. Но что поделать, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Буквально пару недель назад, сосед, с которым я всегда вежливо здоровалась при встрече, отобрал у меня бутылку воды, потому что ему, видите ли, нечем кормить детей. Ладно, это была одна литровая бутылка из трех, но он ее отобрал, а ведь это была моя вода. Моя!

Он украл воду у меня, теперь я ворую у Бориса. Круговорот воды в природе теперь тоже понимают иначе.

До обеда работаю, не поднимая головы, и едва часы показывают 13:00, стыдливо смотрю на Бориса и, как всегда, спрашиваю, что ему купить. Бургер и кофе — как всегда отвечает Боря, и я отправляюсь в столовую.

По пути меня догоняет наш тестировщик Дима:

— Мань, привет. Слышала, три четвертых страны уже в зоне поражения? Сегодня в новостях говорили. — Возбужденно тараторит Дима и прикасается к моему плечу. Одергиваю руку и отрицательно качаю головой. Плохие новости. Калидус распространяется. Я расстроенно морщусь и тяжело вздыхаю.

— Конец близок, Манька, скоро весь мир будет заражен. Чистой воды не останется, и мы все умрем. Мы умрем, так и не сходив на свидание. — Протягивает Дима, заставляя меня усмехнуться. Хороший парень. Забавный. Ничто не повергает его в уныние. И его симпатия ощущается приятно. Она легкая и чистая, незамысловатая. Жаль, что я не завожу отношений.

— Не волнуйся, Дим. До того, как весь мир будет заражен, ученые найдут способ фильтрации и разработают лекарство от инфекции. Мы не умрем еще очень долго. — Отвечаю парню, подходя к столовой и толкаю дверь.

— А если нет, Маш? Что, если нет? — Продолжает тараторить Дима, волочась следом за мной к раздаточному прилавку. — Ты умрешь так и не узнав, что такое любовь. — Высокопарно произносит Дима, и я скептически хмыкаю.

Смотрю на меню и вздыхаю. Выбор как всегда невелик. Раньше здесь был большой ассортимент — и первое и второе, и третье, сейчас же — лишь те блюда, на которые требуется минимум затрат. Заказываю тушеные овощи и березовый сок. Терпеть его не могу, но это единственная недорогая альтернатива воде.

— Пойдем сегодня в ресторан? Я куплю тебе суп. — Произносит Дима где-то возле моего уха и прикасается ладонью к моей пояснице. Дергаю плечом, отталкивая его руку и выразительно смотрю ему в глаза. Не переношу неожиданные прикосновения и Диме это известно.

— Суп — это прекрасно, но я откажусь. — Говорю категорично, но перед глазами так и стоит тарелка с ароматным бульоном. Сглатываю, беру поднос и сажусь за свободный столик. Дима конечно же садится рядом. — Пригласи Лену, она хочет с тобой пойти.

— Лену? — Выпучивает глаза Дима. — Лена не достойна есть со мной суп, она маргин от паддинга не способна отличить.

Улыбаюсь. Все айтишники странные.

— Она и не должна. Она