Как приручить мужа—изменника (СИ) - Андреева Паулина Страница 3

Но похоже меня поцеловала фортуна. Да не в то место. Потому что стоило мне устроиться поудобнее, чтобы пережить это эмоциональное похмелье в царстве розовых единорогов и загорелых мулатов, как дверь в мою комнату, со стуком, ударяясь о стену, распахнулась.

Мишаня в одних трусах, так аппетитно облегающих все его достоинства, с ошалелым взглядом и растрёпанными волосами, влетел ко мне в спальню.

Я, как бы помягче сказать — маленько выпала в осадок.

— А ты не при… — хотела я выкрикнуть, но мне не позволили.

— Убавь звук! — рявкнул на меня полуобнажённый Миша. — Бесишь меня! Всю ночь покоя не давала.

Вот тут бы мне стоило закричать о том, что он хам — нахал, да просто беспредельщик. Но ориентироваться в трудных жизненных ситуациях — не мой конёк. И мой законный муж, по совместительству заноза в моей упругой заднице, это знал. Видя моё замешательство, Мише хватило секунды, чтобы сориентироваться.

Этот хам — нахал по мановению волшебной палочки оказался рядом с моей постелью.

После вчерашних выкрутасов я могла представить только казнь. Жестокое, беспощадное удушение подушкой. Но вот чего я точно не ждала, так это того, что Зотов меня поцелует.

Мир рассыпался на осколки, когда Миша схватил меня обеими руками за лицо и впился горячим поцелуем в мои губы.

Так сладко и остро одновременно. Он буквально вгрызался мне в рот, не давая сделать и вдоха.

В своей голове я часто представляла, какого это — целоваться с таким мужчиной. Но ни одна фантазия не смогла бы сравниться с реальностью. Это за гранью. За пределами вселенной. Этим поцелуем Миша отправил меня к звёздам.

Тело покрылось испариной, а желание ухватиться за мужчину, как за спасательный круг во время шторма, стало невыносимым. Мне захотелось ощутить всё, что может дать Зотов. Его руки на теле, горячее дыхание на своей коже. Ту близость, которую он так бессмысленно раздавал всем тем девушкам, которые велись на него, как на смазливую картинку с пухлым кошельком.

Бесспорно, я тоже, отчасти, повелась на его внешность. Эти тёмные, густые волосы. Глаза, смотрящие на тебя с прищуром. Эдакий взгляд надменного критика, саркастично смотрящего на людей вокруг. Жёсткие, на первый взгляд, губы, сомкнутые в тонкую линию. Манящая внешность, в купе с высоким ростом и широким разворотом плеч, не могла оставить равнодушной ни одну женщину. Но главное различие между мной и его пассиями в том, что я влюбилась в него гораздо позже. Меня покорил сам Миша, а не его оболочка. Его мысли, характер. Даже трудоголизм. Да что уж там… Меня зацепило даже его умение с лёгкостью заполучать новых девушек.

Мои чувства зародились, когда я разглядела его. Не было спонтанного всплеска гормонов. Бабочки не устраивали шабаш в животе. Я не представляла себя в свадебном платье рядом с ним. Всё случилось размеренно. Шаг за шагом. Именно поэтому я понимаю, что всё это не так радужно и легко, как кажется на первый взгляд. Такая любовь — глубинна. Она не проходит, как те розовые сопли, принятые считать влюблённостью. Тут уже не про прогулки под луной в мороз с одной варежкой на двоих. Мне ничего этого не нужно. Просто быть вместе. Идти по жизни рука об руку. Быть одним целым.

Этот вероломный поцелуй длился целую вечность. Я уже сгорала от нетерпения. Дыхания не хватало и, чтобы ухватить хоть каплю воздуха, мои вдохи превратились в стоны.

Миша за весь поцелуй так ни разу и не сместил своих рук. Я чувствовала, как тяжело ему. Руки были напряжены. Мышцы стали каменными. Мужчина боролся с самим собой, чтобы не переступить ту черту, за которой только бездна. А я всячески толкала его в неё.

Может он и был инициатором этой вакханалии, но не на долго. Вцепившись в его плечи и оголив своё тело, сбросив одеяло, я стала ведущей. То, что должно было стать сопротивлением, стало атакой.

Моё возбуждение, так долго копившееся внутри, смешалось с азартом в причудливый коктейль. Мне хотелось, чтобы Миша шагнул дальше. Хотелось проверить насколько хватит его выдержки. Каким будет финал этого спонтанного порыва. А о последствиях я подумаю позже.

Мои руки стали назойливее. Шаловливые пальчики стали исследовать напряженное тело Миши. Я прижималась к нему ближе. Целовала развязнее, играя языком и прикусывая его губы.

И вот, когда я уже хотела провернуть с ним вчерашний трюк с исследованием достоинства, всё прекратилось. Мишу, как ветром сдуло. Я только слышала неразборчивый рык и маты. Очень много матов…

Думаю, можно смело начинать вести турнирную таблицу. По предварительным итогам я опережаю своего мужа в борьбе за первенство по сведению с ума на один балл. Вчера вечером я открыла счёт, а утром он его сравнял. Но не подрассчитал, что я могу и из этого выхватить своё.

А вообще, спустя часы, я так и не поняла, что это было. Зачем полез целоваться? Почему не продолжил? Не верю я в то, что Миша такой порядочный, а это его так бес попутал. Не воспылал же он ко мне неземной любовью? Бред!

А если не бред? Что тогда?

С такого ракурса я не рассматривала нашу с ним ситуацию.

Какова вероятность, что у Михаила есть ко мне чувства и он, зная, что я его, якобы, терпеть не могу, не приближается ко мне? Правильно — минимальная! А иначе, всё, что сейчас между нами происходит, это борьба с ветряными мельницами. Он — изменяет, чтобы не сорваться и не наброситься на меня. Я — всеми силами пытаюсь привлечь к себе внимание изменника. Слишком сложное хитросплетение. Я бы сказала — книжное. Такое только в бульварном чтиве можно найти. Но мы же не на страницах книги, верно?

Это утреннее происшествие оставило неизгладимое впечатление. Меня постоянно откидывало в прошлое, чтобы пережить это вновь. Ни бодрящий душ, ни тренировка в спортзале не смогли вытравить из меня воспоминания о жарких поцелуях. Словно на повторе Миша брал меня в плен своих губ и доводил до кипения. Снова и снова…

Моё прозябание в собственной памяти прервал звонок, за который я благодарна всему божеству, что воспевает человечество. Такой вселенский пинок под зад смог хоть как-то меня переключить.

Расскажу небольшую предысторию.

Жила-была девочка Аня. Мелкая была до жути. Но шебутная… Как-то раз эта неугомонная пятиклашка решила, что погулять возле заброшенного барака — гениальная идея. Весело ей было. Скакала по ветхим ступенькам, палкой гоняла барабашек, разговаривала с невидимыми жильцами дома. И всё бы ничего. Да только в её детской голове не было никакого знания техники безопасности и инстинкта самосохранения. Прыгнула она на очередную ступеньку, трухлявая дощечка хрустнула и сломалась под небольшим весом пятиклашки. В общем, застряла наша Аня, так сказать, в текстурах. Ноги на первом этаже болтались, а туловко на втором. И висеть бы ей так до посинения, корчась от боли, которую доставляют острые концы поломанной доски, и кричать до хрипоты. Но везучая она оказалась. Два местных восьмиклассника — Марк и Вано очень любили собираться в этом бараке, чтобы скурить по паре сигареток, пока отец с матерью не видят. Эти два паренька и нашли Анютку. Вытащили девчушку из западни и домой проводили.

Дружба их была странной. Два здоровенных лба кавказской национальности и мелкая забияка стали неразлучны. Они везде таскали её за собой, особенно, когда та стала постарше, а она натравливала их на своих обидчиков. Родители мальчишек даже ставку делали за кого из братьев близнецов выйдет замуж наша Анютка. Но любви ни у кого из них не случилось. Мальчики, отпраздновав своё совершеннолетие, укатили в большой город на встречу светлому будущему, а Анютка познакомилась с Зотовым. Эх, если бы они улетели на пару месяцев позже, то не сносил бы Мишаня головы. Уж её названные братья показали бы ему, где раки зимуют. Но увы…

Вот такая история знакомства.

Когда Вано позвонил и сообщил, что они с Марком вместе прилетели к нам в город, я от счастья чуть не захлебнулась. В последний раз я видела этих двоих вместе больше пяти лет назад. Не могу сказать точно, почему ребята перестали общаться. Но их мама как-то обмолвилась о том, что они не поделили девушку. Поэтому собраться, как в старые добрые времена, у нас не получалось. Виделась раз в год то с одним, то со вторым братом. А тут такое счастье! Меня не то чтобы мысли о Мише покинули, я забыла, как меня зовут.