Мой бывший враг (СИ) - Елена Алексеевна Шолохова Страница 3

Потом он всё-таки выдавил сипло, с дрожью в голосе:

– Прости меня… и спасибо тебе за дочь. Ты… Прости.

И чуть ли не опрометью выскочил из палаты.

4

В августе на сайте госунивера обновили окончательный список поступивших. И я оказалась в их числе.

Ещё недавно я так этого ждала, так к этому стремилась, и вот, пожалуйста, цель достигнута, а у меня ни восторга, ни даже банального удовлетворения. Умом я понимаю, конечно, что это здорово, но в душе – полнейшее равнодушие.

Честно говоря, я и узнала-то о том, что меня зачислили на бюджет от Веры Филимоновой. Она тоже поступила в госунивер, но на экономический. И позвонила поздравить себя и меня.

К слову, я и документы подала вовремя благодаря ей. Такая несобранная была в те дни, да вообще весь июнь как будто в прострации всё время находилась. Ничего не хотелось, голова не соображала, каждый день на нервах. Она тогда буквально заставила, спасибо ей, конечно.

В общем, с грехом пополам я всё, что нужно, отправила в приёмную комиссию, заполнила анкету, подала согласие, а затем просто благополучно позабыла.

Нет, вру, один раз я всё-таки вспоминала и заходила на сайт проверить. Меня тогда по баллам переплюнули уже два человека, а бюджетных мест на год выделили всего пять. Но я ничуть не расстроилась, не напряглась, мне было всё равно. В моей личной шкале ценностей приоритеты резко поменялись местами.

Вчера, когда к Димке в больницу приезжал какой-то светило по поводу его зрения, я сидела под дверью, пока он проводил осмотр, ждала его заключения, как приговора, и молилась, точно сумасшедшая: «Пусть я стану уродиной! Пусть я никуда не поступлю! Пусть меня все ненавидят! Только бы мой Дима…».

Хотя понимала ведь, что всё это бормотание – бред чистой воды.

А Филимонова продолжала ликовать в трубку:

– Я за вчерашний день прямо извелась вся. Вчера же должны были появиться результаты. А вечером вообще сайт глючил. А сегодня как увидела с утра… Боже, до сих пор успокоиться не могу! Танька, мы поступили! Ты в курсе, что экономисты и юристы в одном корпусе сейчас? Значит, вместе учиться будем… Нет, ты только прикинь, мы – студенты!

– Да, круто, – вяло поддакнула я.

Димка вот вообще никуда не смог даже просто подать документы. И потеряет теперь, как минимум, год. При самом лучшем раскладе. Хотя он с его результатами вообще мог бы пойти куда угодно.

Филимонова не дура, поняла, что её восторги разделить я не в состоянии, вздохнула и уже без всякого ажиотажа спросила:

– А как твой Рощин?

– Плохо, – вымолвила я и тут же разрыдалась. От нервов.

Зрение к Димке так до сих пор и не вернулось. Самое ужасное – никто даже не знает, почему.

Ожог роговицы у него поверхностный, так сказали. По такой причине Дима лишь на время мог видеть хуже, испытывать жжение, боль, светобоязнь, но ослепнуть из-за этого никак не мог. И тем не менее он до сих пор ничего не видел. Абсолютно.

И светило, на которого я возлагала надежды, тоже ничем не обнадёжил.

Рощин-старший почти всегда на связи. Даже я с ним уже несколько раз по телефону общалась. Теперь он собрался отправить Диму в Германию, уверенный, что если помогут – то только там. Однако светило сказал, что пока его лучше обследовать у нас, в клинике Федорова. Мол, там тоже всё круто: новейшее импортное оборудование, суперспециалисты, передовые технологии. Так что Диме для начала стоит пройти полную диагностику у них.

А потом вообще выдвинул дикое предположение, что Димка, возможно, ослеп не по-настоящему. То есть по-настоящему, конечно, но не из-за травмы глаз, поскольку глазное дно, сосуды, сетчатка, нервы, что там ещё есть – всё в норме, в общем. По всем признакам он должен видеть! Но... не видит. Не различает даже тень и свет. И живёт мой Димка в полной темноте уже почти два месяца.

– Мы, конечно же, проведём самое тщательное обследование, – заверил профессор, – но подозреваю, что это одна из разновидностей амблиопии. И если так, то мы вам тут вряд ли не поможем.

Меня аж пошатнуло от его слов в первый момент. Подумала, это что-то страшное, необратимое и неизлечимое. Но, оказалось, он имел в виду совсем другое. Иногда после пережитого сильного стресса или травмы человек может ослепнуть без всякой физиологической причины, просто потому что мозг что-то там у себя блокирует и перестает анализировать увиденное глазами.

Психогенная слепота, вот как это называется.

Последние два дня я только и делала, что изучала это явление. Прочла в интернете все медицинские статьи и исследования, которые нашла. Прошерстила кучу форумов, где писали люди с подобной бедой. Оказывается, вот так не только ослепнуть можно, но и оглохнуть, и онеметь, и заработать паралич. Я просто в ужас впала. Получается, не очень-то ты и хозяин своему телу?

А самое плохое то, что нет каких-то конкретных способов лечения. Невозможно просто взять и заставить мозг «включить» клетки, отвечающие за зрительное восприятие. И такая слепота может длиться и пару часов, и несколько месяцев и… в общем, до бесконечности. Пока мозг сам "не решит", что пора видеть.

Я вычитала, что некоторым было достаточно и нескольких сеансов с психотерапевтом, ну или поваляться недельку-другую в неврологии, а некоторые годами мучаются, пытаясь побороть это расстройство.

Кому-то помогает просто отдых, комфорт и ощущение покоя, а кому-то, наоборот, понадобилось новое потрясение, чтобы прозреть – ну, вроде как, клин клином вышибло. А кому-то – вообще ничего не помогло.

И что ужасно, невозможно предугадать, что поможет, а что ещё больше усугубит... Это всё равно что блуждать в дремучем лесу, ну или ходить по минному полю.

Завтра Димку повезут в эту самую клинику Федорова. И я уже не знаю, если честно, что хуже. Потому что, если б у него обнаружилась какая-то патология, там, по крайней мере, понятно было бы, что лечить и как. А тут… тут только ждать, надеяться и верить не пойми во что…

***

Светило не ошибся в своих подозрениях. Два дня Димку смотрели и обследовали. Я возила его из кабинета в кабинет, с этажа на этаж. И отчаянно надеялась, что они найдут какую-нибудь причину, понятную