Виктория Хислоп - Возвращение. Танец страсти Страница 30

Глава одиннадцатая

Поля перемежались аккуратными рядами олив, пышными виноградниками и грядками с созревшими овощами. Высоко в горах за последние несколько недель с марта по апрель снега чуть растаяли, и ростки, получив постоянную подпитку, теперь превратили землю в зеленеющие поля. На солнце, которое с каждым днем припекало все жарче и жарче, начали краснеть клубника и помидоры. Крутые горы, извилистые холмы, проглядывающие между ними побеленные деревенские домики и огромные возделанные поля… Соня вглядывалась сквозь грязный иллюминатор в расстилавшийся пейзаж, благодаря раннему теплу сильно изменившийся со времени ее последнего визита.

Из-за кондиционированного воздуха в салоне самолета Соня оказалась не готова к одуряющей жаре, которой встретила ее Испания, как только открылась дверь. Она зажмурилась, оказавшись в лучах послеполуденного солнца, у трапа самолета ее окутали потоки горячего воздуха, как будто на нее направили гигантский фен. В этот момент она почувствовала, что начала оттаивать, — за последние месяцы она продрогла до костей в морозной Англии.

Такси унесло Соню в центр Гранады, по пути она мельком увидела красоты Альгамбры. Водитель торопился, лавировал между машинами в потоке интенсивного движения, стараясь поскорее вернуться в аэропорт за другими пассажирами.

— Я не могу отвезти вас туда, — угрюмо заявил он, когда Соня показала ему адрес. Он производил впечатление человека, который получает истинное удовольствие от того, что не может помочь. — Это невозможно.

Мэгги жила в Альбайсине, старом арабском квартале, где извилистые мощеные улочки были настолько узкими, что по ним едва передвигались пешеходы. Какие уж там машины! Водитель, не слушая возражений, высадил Соню на Плаза Нуэва.

Соня, стоя на площади, огляделась. С одной стороны находился целый ряд кафе, сейчас уже переполненных людьми, в основном туристами, которые зашли освежиться и поесть мороженого под разноцветными зонтиками с рекламой пива и кока-колы. Следуя инструкциям Мэгги, Соня направилась к церкви в дальнем конце площади и поднялась по широким каменным ступеням с краю от нее.

Дорогу ей загородила группа цыган с косичками на головах: один бренчал на гитаре, другой играл на скрипке, а третий бросал мяч шелудивому псу. Пытаясь втащить на ступеньку свою тяжелую сумку, Соня перевернула одну из банок с пивом. Содержимое разлилось по каменным ступеням. Гитарист вскочил на ноги.

Не успела Соня и глазом моргнуть, как он вырвал у нее из рук сумку и бросился бежать. Сердце похолодело. Она устремилась за ним и догнала лишь на верхней ступеньке. Он стоял как вкопанный.

— Пожалуйста… — произнес он с сильным акцентом. К огромному облегчению и удивлению Сони, он бережно поставил сумку на гладкие камни.

— Gracias[32], — ответила она смущенно, теперь осознавая, что у него были самые лучшие намерения.

— De nada[33], — сказал он, его красивое бородатое лицо расплылось в улыбке.

Соня решила, что ему чуть больше восемнадцати. Щетина скрывала ангельские, почти детские черты.

До места назначения оставалось всего двадцать метров, колеса ее сумки громко тарахтели, когда она везла свой багаж по улице Санта-Ана, придерживаясь узкой полоски тени. Она позвонила в дверь восьмой квартиры в доме № 32. За стеклянной, украшенной коваными решетками наружной дверью она видела коридор, выложенный от пола до потолка ярко-синей и белой плиткой. Соня услышала, как сверху кто-то окликнул ее по имени. Она отошла от двери и подняла голову.

Ослепленная яркой голубизной неба, она все же разглядела силуэт — с балкона опасно свесилась Мэгги.

— Соня! — позвала она. — Вот! Лови!

На камни с бряцанием упали ключи.

— Серебряный! Моя квартира на пятом этаже!

Соня вошла и стала подниматься по лестнице — тут не было цыганского ангелочка.

К тому моменту, когда Соня поднялась на нужный этаж, она уже задыхалась. Улыбающаяся Мэгги встречала ее в дверях, похожая на экзотический цветок в ярком набивном восточном халате, на загорелом лице сияли глаза.

— Соня! Как я рада тебя видеть! — воскликнула она, хватая вещи подружки. — Входи.

После яркой, выложенной плиткой лестничной клетки комната показалась темноватой. Тусклая лампочка в коридоре отбрасывала неяркий свет. Сонины глаза с трудом привыкли к темноте.

Гостиная Мэгги была обставлена в марокканском стиле: множество ковриков и покрывал, арабские светильники и абстрактные конструкции из разноцветного стекла, которые тихонько позвякивали, когда по квартире проносился легкий ветерок. Соня была очарована не только убранством, но и видом из огромного окна от пола до самого потолка на реку Дарро, которая текла прямо под окном, разделяя группу строений в старейшем районе Гранады.

— Просто изумительно, — восхитилась Соня. — Как тебе удалось найти такую квартиру?

— Через приятеля одного приятеля замечательного мужчины, с которым я познакомилась, когда пришла в агентство по недвижимости, чтобы снять квартиру.

— Замечательного мужчины? — переспросила Соня, тут же отметив, как изменился тон Мэгги.

— Да, Карлоса, — ответила та, не краснея. — У него собственное агентство недвижимости.

— А как же Пако?

— Уверена, ты и сама догадаешься. Он приехал встречать меня в аэропорт, когда я прилетела. Мы провели вместе пару ночей. А после этого последовали оправдания, извинения, объяснения. Но, по правде говоря, в конце концов я и сама была не против, — философски заметила она. — Я перед ним в долгу за то, что он заставил меня приехать сюда.

— Значит, все отлично, да? — осторожно поинтересовалась Соня.

— Отлично? — воскликнула Мэгги, задохнувшись. — Намного лучше, чем просто отлично. Испанцы умеют наслаждаться жизнью. Жизнь тут истощает, когда каждый день ложишься спать в три часа ночи, а завтра утром вставать на работу. Но мне нравится. Мне нравится в Испании абсолютно все.

— И что этот Карлос? — поддразнила Соня.

— Ну, он кажется очень смышленым. Мы часто встречаемся. И он любит танцевать… — Мэгги добавила последнее, как будто для нее это было самым важным.

В течение нескольких последующих часов они сидели, развалившись на низких ярких подушках, и пили чай с мятой. Им так много нужно было рассказать друг другу, они беседовали лишь один раз с тех пор, как Мэгги переехала в Гранаду. Соня упомянула о том, что Джеймс начал все больше и больше пить, о том, как он негодовал из-за ее танцев. Но она не стала говорить о том, насколько зыбким стал их брак.