Элин Хильдебранд - Сезон любви Страница 30

Итан принес шавру, ровно столько, сколько нужно для тарта. Протянул сыр Маргарите, и та заметила, что у Итана дрожат руки. Женщина, с которой он разговаривал у витрины с сырами, теперь стояла у прилавка. Веснушчатый мальчик внимательно осмотрел ее покупки, взвесил овощи и сложил все в коричневый бумажный пакет с логотипом супермаркета «Эй энд Пи». Больше никого в теплице не было. Маргарите вдруг стало любопытно, женат ли по-прежнему Итан на своей сводной сестре. Вот интересно, почему многие считают инцестом брак между людьми, у которых нет кровного родства?

– Спасибо, – поблагодарила она.

Конечно, можно было бы молча пойти к кассе, а потом через залитую солнцем парковку к джипу, однако Маргарите это показалось неправильным. Когда-то она была если не мастером, то вполне пристойным специалистом в искусстве беседы. Могла изложить свою точку зрения и посторонним людям, и друзьям. Итан ее друг. Что там говорят друзья при встрече?

– Как ты? Правда, как ты?

Он улыбнулся, загорелое лицо сморщилось. От солнца кожа Итана покрылась морщинами, как у фермера, но из-за волос, кротких глаз и чувствительной души Маргарита считала, что он похож на поэта или философа.

– Отлично, Марго. Я счастлив.

– Ферма выглядит превосходно.

– Да, и скучать не дает! Мы ввели столько новшеств…

Казалось, Итан сейчас пустится в рассказ о редких сортах, гидропонике, холодной пастеризации и прочих вещах, которые Маргарита, как бывший шеф-повар, несомненно бы оценила, но он остановился на полуслове.

– Я счастлив в браке.

– С…

– Да, с Эмили. И мальчишки так быстро растут!

– Это твой сын? – спросила Маргарита.

– Да.

Они оба посмотрели на мальчугана, который, увидев, что в теплице всего лишь одна покупательница и с той разговаривает отец, достал книгу и погрузился в чтение. Маргарита почувствовала гордость за него и за Итана. Любой другой подросток схватился бы за какую-нибудь ужасную игровую приставку.

Итан кашлянул.

– Так ты нашла все, что нужно для тарта?

– Даже больше, – кивнула Маргарита.

Она на миг закрыла глаза и прислушалась к внутренним ощущениям. А вдруг она сейчас совершит огромную ошибку? Где-то раздавалось блеянье коз, шумела холодильная установка. Маргарита встретилась с Итаном взглядом и сказала, понизив голос:

– Сегодня на ужин придет Рената.

Выражение его лица не изменилось. Неужели он не помнит Ренату? Конечно, тогда она была совсем крохой.

– Это дочь…

– Да, я знаю, – прошептал Итан.

– Ей уже девятнадцать.

Он негромко присвистнул и покачал головой.

– Извини. Зря я…

Итан схватил ее за руку:

– Не извиняйся. Я и так почти догадался. Если ты снова готовишь, то, должно быть, для девочки. Или для Дэна. Или для Портера.

– Для девочки, Ренаты Нокс.

– Если бы я мог, упал бы перед ней на колени. Умолял бы ее о прощении.

– Зачем? Ты ни в чем не виноват.

– Да, но Уолтер…

– Вот именно, Уолтер. – Голос Маргариты прозвучал так резко, что она сама удивилась. – Ты не Уолтер, а он не ты. Не нужно было взваливать на себя его вину.

– Я не мог по-другому.

– Понимаю.

– Когда у меня появились дети, я дал себе слово… – Итан сглотнул. – Я дал себе слово, что всегда буду поступать так, чтобы они мной гордились.

– Правильно. И они гордятся тобой, я уверена. Здесь благословенное место, твой труд благороден, а сам ты – очень хороший человек, и всегда был таким. Даже в его возрасте. – Маргарита кивнула на сына Итана. – Я не хотела говорить про Ренату, боялась пробудить в тебе застарелое и бесполезное чувство вины. А сказала только потому, что знаю, ты поймешь, как важен для меня сегодняшний ужин. И разделишь мою радость.

– С удовольствием! – отозвался Итан. – Спасибо, что пришла. Я даже представить не мог, что сегодня тебя увижу.

Он взял Маргариту под руку и повел к прилавку.

– Марго, познакомься с моим сыном Брендоном. Брендон, это Маргарита Биль, мой старый друг.

Маргарита протянула мальчику руку.

– И как только у твоего отца хватает совести называть меня старой?

– Приношу извинения! Я имел в виду, мой давний друг. Мы дружим много лет.

Смущенно переводя взгляд с отца на Маргариту, Брендон пожал ей руку. Маргарита едва сдержала смех. Она чувствовала себя необъяснимо счастливой. На душе полегчало. Самое трудное осталось позади. Теперь все будет хорошо.

Брендон выложил Маргаритины покупки, но прежде чем он успел их взвесить, вмешался Итан.

– Все за наш счет.

– Итан, нет. Я не могу этого допустить.

– Можешь, можешь. Это подарок лучшему шеф-повару на острове и ее уважаемой гостье.

Брендон аккуратно упаковал покупки, а Итан с Маргаритой молча наблюдали. Маргарита улыбалась: мальчик-то вылитый отец! Брендон коснулся ее лба, когда она подняла сумку, и Маргарита вспомнила, как много лет назад священник благословил ее похожим жестом.

– Иди домой, – сказал Итан. – Приятного ужина!

13.14

Мейдкьюкам оказался весьма красивым местом. Там царила атмосфера праздника и веселья, как в старой музыкальной комедии «Пляжные игры». Неудивительно, что мама бегала по этой дороге! Даже глубокой зимой местность, должно быть, выглядела потрясающе. Прямо за грунтовой парковкой берег круто обрывался, взору представала ярко-синяя гладь океана и белая полоса пляжа. Рената спустилась по полуразрушенной лестнице, держась за хвостовую часть доски для серфинга. Салли тащила нос доски, как мать, которая тянет за шиворот непослушного ребенка. Глядя под ноги и осторожно ступая по ступенькам, Рената уголком глаза наблюдала за разворачивающимся внизу действом: красивые молодые люди с тарелочками фрисби и собаками, цветастые пляжные полотенца и зонтики, из радиоприемников льются песни Джимми Баффета и группы «Ю-Ту», кое-где шумно открывают банки с пивом… В общем, субботнее веселье в самом разгаре. Меж тем Салли смотрела только на волны.

– Быстрее! – торопила она Ренату. – Прибой зовет меня!

Рената ускорила шаг, почувствовав, что доска выскальзывает из рук. Майлз тащился где-то сзади. Впрочем, какая разница? Рената оставила здравый смысл на Халберт-авеню в доме Дрисколлов, а сердце – у белого креста на обочине и теперь ощущала себя непривычно пустой и свободной, как будто у нее не осталось забот.

Они ступили на мягкий горячий песок. Рената выпустила доску, и Салли сразу же помчалась к морю. Кто-то окликнул ее по имени, она помахала в ответ и показала на волны. Вдруг Салли остановилась, побежала назад к Ренате и вручила ей свои солнечные очки.

– Держи! – сказала Салли и поцеловала Ренату в щеку.

– Ого! – воскликнул Майлз, подходя сзади с полотенцами и сумкой-холодильником с пивом и бутербродами. – Похоже, ты ей нравишься!