Савански Анна - Триумф и Трагедия Страница 30

- Гарри, поедем со мной к деду, - начал Джордж, - Джейсон очень ценит твое общество.

- Ага, мне надо пару медицинских книг взять, - Джулия улыбнулась, ей уже стало давно ясно, чем займутся ее дети. Дженни очень увлекалась литературой, наверное, эту любовь привила Елена. Гарри же подумывал о карьере Артура и Джейсона. А М-Джейн еще рано было что-либо судить.

Джулия уехала навстречу, которую они с Еленой и организовали, Флер они в последние время не очень хотели брать, да и ее общество порой просто утомляло. Флер изменилась за эти несколько лет, для них не было секретом и ее роман с Ришаром и романы с юнцами. Когда их позвали преподавать пару курсов в Инглиском колледже, то они согласились. Джулия взялась преподавать курс фотографии, Флер же пейзажное искусство, но тогда Джулия не понимала какую роковую ошибку она совершила. Если бы она отказала, то Флер одну бы не взяли. Но мы не оракулы, мы не можем предсказывать и угадывать, только предполагать. Джулии нравилась работа со студентами, тем более со старшими студентами, поэтому Елена предложила устроить выставку студенческих работ, которая прошла с успехом.

- Где Флер? – спросила Елена, поправляя на груди бант бархатного синего платья.

- Я не взяла ее с собой, - Джулия посмотрела на часы, - она меня порой раздражает.

- Она твоя сестра, - возразила Елена.

- Мне Элеонора больше сестра, нежели, чем она, - Джулия снова посмотрела на часы, - знаешь, я все думаю, что случилось с тем ребенком.

- Я тоже, - Елена накрыла теплой ладонью, руку Джулии, - хотя мы же решили все хранить в тайне.

- Знаешь, наше будущее не особо блестящее, - вдруг сказала Джулия, и сама испугалась своих слов.

- Ты так думаешь? – Елена прикрыла ладонью рот.

- Да, все меняется, Елена, - Джулия замолчала, так к ним шел их клиент.

₪

Март - сентябрь 1964.

Флора Маргарита Хомс Спенсер появилась в этом мире, когда родители устали ждать ее появления. Всем стало понятно, что Элеонора не хочет рожать сама. Энди решила делать кесарево сечение. Флора эта меленькая малышка сразу привлекла к себе внимание, она была воплощением красоты. Тонки черты лица, светлые волосы с медным оттенком, и глаза воплощение любви. Энди дала матери поддержать малышку, так произошло их знакомство в этом мире. Марк все это время был рядом с женой, он с благодарностью посмотрел на нее, и прошептал слова любви. Присутствие этой женщины в его жизни скрасило ее, им жилось вместе легко. Его отец, живя в Кенте, не вмешивались в их брак. Марк на всю жизнь привязался к дочери и жене. Он настоял, чтобы Флора носила титул своей матери и деда, он считал, что она должна знать, что она такая же Хомс, как и все.

- Спасибо тебе, дорогая, - он поцеловал ее в лоб, неуклюже держа младенца. Марк посидел с Элеонорой пока она не заснула, роды были тяжелыми, его жена вымоталась, и нуждалась в отдыхе, а не его обществе.

- Марк, - на выходе его ждала Энди, - нам нужно поговорить, - от ее серьезного тона ему стало не хорошо.

- Что-то случилось? – с беспокойством спросил он, видя, как Энди мысленно собирается сказать ему плохую новость.

- Сделай так, чтобы ближайший год она не беременела, иначе все закончиться очень плохо, - Энди выдохнула, почему ей так сложно, ведь такие рекомендации она давала постоянно.

- Хорошо, - он кивнул и пошел к лестнице.

Виктор был счастлив, как никогда, и как всегда все радости, все печали разделяла его Диана, сегодня и все эти сорок один годы. Он до сих пор любил ее, и эта любовь грела его сердце, вдохновляла его в этой бренной жизни на новые открытия и творения. Каждый раз он искал знак свыше, что небо одобряет его, и каждый раз, как благодарно цвели их любимые розы в Аллен-Холл и георгины в Гарден-Дейлиас он увидел в этом проведение Господне. Оно навсегда было с ним, присутствовало во всем, его нельзя было забыть ибо его образ хранило сердце, а пока оно билось, жила и память о его любви, этом волшебстве. Он мечтал, что его английские розы будут самыми счастливыми, самыми любимыми и самое главное, они будут все вместе, и никогда не растянуться, потому что они Хомсы, они одной крови, одного духа, одного корня.

₪

Фаррух возвращался домой окончательно, хотя теперь ему больше нравилось, когда его называли Фредди. Ему было семнадцать, и у него был диплом об окончание пансионата. Он возмужал, и сильно изменился внутренне. Годы, проведенные вне дома, научили его противостоять деспотичному характеру отца, и научили самостоятельно решать свои проблемы. Он помнил, как отец отравил его в ссылку, чтобы он умерил свой пыл. Хотя в тот день он здорово напугал своих родителей, когда поехал кататься на лодке в шторм, и ругань отца была вполне оправдана.

Но даже пансионат не укротил его страстную душу, там он по-прежнему развлекался с друзьями, при этом всегда серьезно относился к учебе. Он писал все эти годы письма домой, а летом скучал по той пансионской жизни рядом с семьей. Грустил о музыкальных концертах, что утраивали с друзьями, музыка стала его страстью и любовью, он подражал всем западным музыкантам, при этом считая себя ничтожным по сравнению с ними. Чтобы его не задирали он занялся боксом, и выигрывал кубки, считаясь одним из лучших бойцов. Он тянулся к свету, мечтая, навсегда вырваться из провинции, и оказаться на Западе, найти там свое счастье. Каждый вечер смотря из своего окна на море залитое оранжевым светом его сердце громко билось, а дыхание сбивалось. Там на другом береге его ждала его судьба, он это знал.

Фредди когда-то был влюблен - ее звали Гита, она училась в соседней школе. Она приходила к ним на концерты, он пел для нее, бегал за ней как пес, а она его игнорировала. Он был уверен в себе, считая, что не любить его невозможно. Ребята говорили - хватить бегать, она не стоит того. Потом Фредди влюбился в молоденькую учительницу по французскому языку. Хотя тогда в нее были все влюблены. Он искал любви, так отчаянно, что иногда он думал, что ее просто нет, что это просто миф, который придумали люди, чтобы успокоить свою совесть, для оправдания своих глупых поступков, которые они свершали ради любви. Он ведь тоже делал ошибки, когда писал стишки дамам своего сердца, когда присылал свои рисунки, но им он не нужен был, им не нужны были его чувства.

Он вернулся на Занзибар, и радовался, что осенью поедет в Англию к другу отца, но Фаррух не хотел быть промышленником, он мечтал рисовать. Как-то на столе у отца увидел фотографию: там была девочка лет восьми в греческой тунике с букетом георгин в руках, позади нее стояли другие девчонки, зал был оформлен, как греческий храм. Отец сказал, что она англичанка, и он жениться на ней, когда она вырастет. Она была внучка его друга. В общем, он влюбился, хотя это были больше чувства брата к сестре, нежели, чем парня к девушке.