Сюзан Бэрри - Так дорог моему сердцу Страница 30

Он не отводил взгляд от озера.

— Я жалею о том, что приехал сюда сегодня, — заметил он таким голосом, что нельзя было понять истинного смысла сказанных слов. — Ваш приятель, Клайв Мэддисон, тоже предлагал взять на себя обязанности сиделки, чтобы вы не пропустили праздника, но я решил, что, может быть, вы скорее отдали бы вашего маленького больного на мое попечение. Но было бы лучше, если бы я не вмешивался, и тогда, может быть, Мэддисону удалось бы уговорить вас, в чем я потерпел неудачу.

Вирджинию внезапно так потрясло все то, что она ему наговорила, что она не могла выговорить ни слова. Ее как будто вдруг поразила немота, а он бросил на нее еще один быстрый взгляд и вернулся в детскую. Он подошел к кровати, где Питер очевидно спал здоровым сном, и склонился над ним. Вирджиния увидела, как он легко положил руку налоб мальчика и выпрямился.

— Я не думаю, что вам необходимо сидеть с ним, — заметил он, когда она неслышно подошла сзади, как будто он был местным доктором, который просто делал свои визиты и давал инструкции. — Наверное, вы устали, поэтому ложитесь спать. У ребенка больше нет температуры, а утром, я думаю, он будет уже совсем здоров.

Вирджиния так ничего и не сказала, и он взялся за ручку выкрашенной в белое двери.

— Спокойной ночи, мисс Хольт. Замечу, что вы чересчур добросовестны по отношению к вашей работе, что ж это достойно восхищения. Не провожайте меня. Я хорошо знаю дом и найду дорогу обратно!

И прежде чем она сообразила, дверь была закрыта перед ее лицом, и не было слышно ни звука, кроме негромкого тиканья часов и смешного звука, среднего между храпом и вздохом, который издал Питер. Он пошевелился, повернулся на правый бок и снова спал так же крепко.

Мгновение Вирджиния стояла, оледенев, а потом быстро схватила ручку двери. Коридор был пуст, но до нее еще доносился звук шагов с лестницы. Она перегнулась через балюстраду и вгляделась в холл, но передняя дверь уже закрывалась.

Через несколько секунд она услышала, как заработал мотор машины снаружи, и вернулась в детскую. Она беспомощно сжала в отчаянии руки перед собой и безнадежно сказала себе:

— Зачем, зачем я только наговорила ему все это?…Ведь он приехал, чтобы мне помочь!.. Это было отвратительно, это было кошмарно и жестоко с моей стороны!.. А его дела не имеют ко мне никакого отношения!..

Она продолжала сжимать руки и так сильно прикусила нижнюю губу, что на ней показалась капля крови.

— И это после всего того, что он сделал для Лизы!..

Когда Мэри и Эдвард Ван Луны вернулись с великолепно удавшегося вечера на берегу озера, Вирджиния все еще сидела у постели Питера, только теперь на ней был домашний халат. Он был из темно-красной ворсистой ткани и, казалось, лишил ее лицо всех красок. Под глазами у нее были лиловые тени, которые заставили Мэри озабоченно воскликнуть, и в глазах было что-то большее, чем простая усталость. Она выглядела в высшей степени угнетенной.

— Моя дорогая! — воскликнула Мэри. — Почему же, скажите ради Бога, вы не легли спать? А что случилось с доктором Хансоном? Он позвонил, чтобы сказать, что его вызвали к пациенту, но он постарается присоединиться к нам, как только сможет, хотя этого может не случиться. Он также сказал, что ему не удалось убедить вас оставить Питера, хотя мальчику уже гораздо лучше.

— Так и есть, — ответила Вирджиния. В ее сердце зашевелилось теплое чувство. — Вы хотите сказать, что доктор Хансон не вернулся… на праздник?

Она чуть не сказала: «К Карле Спенглер?»

— Нет, и его тетушка была расстроена, потому что надеялась увидеть его еще раз. Ведь он знал сколько сил она положила на подготовку этого вечера, он мог бы разобраться со своим пациентом побыстрее.

Мэри с некоторым любопытством посмотрела на свою гувернантку.

— Он долго оставался с вами? Разве вам не показалось, что очень мило с его стороны предложить остаться здесь с Питером?

— Да, он был очень добр!

Но Вирджиния испытывала в некотором роде удивление, так как вместо того, чтобы сразу вернуться на виллу мадам д’Овернь, Леон поехал к пациенту — и почему он потерял так много времени, когда Карла ждала его?

— А как же мисс Спенглер? — спросила она. — Не была ли она так же разочарована, как и мадам д’Овернь?

Мэри позволила себе насмешливую улыбку.

— Не то что разочарована, она была просто вне себя от ярости! С ее точки зрения вечер был просто потерей времени, и она даже не согласилась спеть для гостей, отговорившись тем, что горло устало. Бедная мадам д’Овернь. Она так жалела, что не было вас!

— Я тоже жалела, — уверила ее Вирджиния. Но она чувствовала такое огромное облегчение от того, что не только она испытывала мучения, что не могла не выдать его. — Но я надеюсь, что Лиза прекрасно провела время.

— О, да. В самом деле, это был замечательный вечер.

Мэри неудержимо зевнула.

— Но вы, моя бедная девочка, вам же наверняка до смерти надоело здесь!

— Мне было не так скучно, — правдиво ответила Вирджиния.

— Да? — Мэри бросила на нее еще один изучающий взгляд, потом двинулась по направлению к двери. — Ну что же, Эдвард посылает вам стакан хереса и непременно настаивает на том, что вы должны выпить его перед тем, как ляжете спать, и я рекомендую вам сделать это немедленно.

— У двери она задержалась. — Но мне хотелось бы знать, почему Леон совсем пропал с вечеринки. Он приехал на прием и, казалось, был в хорошем настроении…, но кто этот пациент, который заставил его отлучиться на несколько часов…

— Может быть, это был важный пациент, — предположила Вирджиния, поправляя одеяло на Питере.

Мэри подумала, что ее лицо было уж слишком непроницаемо.

— Может быть, — согласилась она. И вдруг снова отбросила Вирджинию в ту же пропасть, где она находилась прежде, когда заметила: — Конечно, нет никаких сомнений, в том, что Карла намеревается заполучить его, если сможет! Раньше она не всегда выказывала подобную решимость, но теперь это видно всем. Интересно, почему?

— Вероятно, ей пришло в голову, что она может его потерять, — ответила Вирджиния, думая с тошнотой, подступающей к горлу, что любая женщина была бы дурой, если бы рискнула потерять такого мужчину, как Леон Хансон, когда при определенных усилиях она могла бы завладеть им на всю оставшуюся жизнь.

Глава пятнадцатая

В течение нескольких последующих недель Вирджиния понимала все яснее, что если когда-нибудь у нее был шанс завоевать дружбу доктора Хансона — а даже дружба стоила того, чтобы к ней стремиться, — этот шанс был упущен навсегда.

Лиза вернулась в Англию, так как внезапно мадам д’Овернь решила провести несколько недель в Париже со старой подругой. Две единственные нити, связывавшие ее с доктором, были разорваны и она практически его не видела.