Будь покорной, девочка - Алена Худова Страница 30

— Сможешь, Селина, — строго ответил он. — Я подарю тебе самый сладкий поцелуй.

Поцелуй?! Какое отношение этот жуткий крюк имеет к поцелую?! Или поцелуй нужен чтобы сдержать мои крики?!

— Нет! — взмолилась я, но Бергман уже снова нанес на пальцы фруктовый гель и приблизился холодной сталью к моей попке.

— Не надо! — вскрикнула я, пытаясь сопротивляться, но Бергман зажал мои бедра коленями, а верхнюю часть тела обхватил рукой.

Я отчаянно кричала ровно до того момента, когда Арон коснулся стальным шариком моей попки. Дальше я уже боялась лишний раз дернуться или вздохнуть, только бы не навредить себе этим. Поэтому Бергман беспрепятственно ввел в меня шарик и ножку вплоть до изогнутой части крюка. Затем медленно вытащил, и снова аккуратно вывел.

Так он проделал несколько раз, улыбаясь моим громким стонам, пока не получил тот результат, который хотел. В очередной раз, когда он коснулся меня шариком, я прогнулась в пояснице, отставила попку назад и позволила себе самой насадиться на шарик. К тому моменту я уже локально расслабилась и выдохнула от наслаждения процессом.

Мне по-прежнему было стыдно. Неимоверно. Но так приятно!

— Моя умничка, — протянул Бергман, запрокинув мне голову.

А затем, он вновь вошел в меня шариком поглубже, и привязал колечко крюка к тому самому короткому концу веревки, что спадал с моей косички.

Когда же я вновь попыталась вернуть голову в прежнее положение, то моя косичка натянула веревку, вызывая внутри давление крюком, шарик которого давил своей тяжестью на стеночки лона.

Я ахнула и снова запрокинула голову назад, умоляюще глядя на Бергмана.

Я ведь так долго не протяну! У меня забьются мышцы шеи!

— А теперь пришел черед самого сладкого поцелуя, — хищно оскалился Бергман.

— Хочу видеть все твои эмоции, — пояснил он и, расстегнув ремешки, снял с меня маску.

— Господин Бергман, пожалуйста! — прошептала я побледневшими губами без всякой надежды на то, что мужчина прекратит мои страдания.

Арон с предвкушением улыбнулся моим мольбам и склонился над моими губами.

— Не надо… — почти неслышно прошептала я.

Неизбежность его действий пугала до ужаса и казалось, что в эти сутки он замучает меня до смерти.

Бергман чуть коснулся языком моих губ, обхватив меня за затылок, и я почувствовала, как дрогнули мышцы шеи. А затем мужчина медленно толкнулся мне в рот языком и вскоре захватил все его пространство, опять вынуждая меня рвано дышать, когда только представлялась возможность. Чувствуя руку Бергмана на своем затылке, я позволила себе немного расслабить ноющие мышцы шеи и уложить голову на его ладонь.

Расслабление было скорее вынужденным. Внутри я оставалась максимально напряжена, так как крюк даже если его не дергать и без того вызывал нестерпимые ощущения. Ощущение крупного инородного тела там, где его в принципе быть не должно не позволяло мне даже допустить мысль, что это может быть приятно. Хотя, когда Бергман совершал им движения, я чувствовала удовольствие. Но сейчас все тревожные мысли снова взяли вверх.

Я пискнула, прося тем самым Бергмана о возможно вдохнуть хоть капельку воздуха, и он на мгновенье отстранился от моих губ.

— Господин Бергман! — быстро прошептала я, воспользовавшись моментом. — Мне страшно без вас! Пожалуйста.

Мне было жутко стыдно просить его вернуться к действиям, но и не попросить я уже не могла.

— Не торопись, — довольно улыбнулся он. — Это тебе маленькое сладкое наказание за твою рассеянность. Вот теперь учись концентрироваться только на тех чувствах, на которых тебе выгоднее. Сейчас это — возбуждение, даже если тебе стыдно, неудобно или по началу неприятно. Просто знай, что крюк — лишь промежуточная точка твоего путешествия. Я даю тебе время привыкнуть.

Боже! Будет что-то еще больше?! Он точно меня разорвет!

Но Бергман не позволил мне возмутиться, а лишь снова накрыл мои губы своими. Но в этот раз, воспользовавшись тем, что я отвлеклась он чуть приподнял мою голову, тем самым натянув веревку.

Я тихо отчаянно пискнула, окончательно потеряв надежду. Больше не было ни сил, ни желания сопротивляться. «Обреченность жертвы» — вспомнила я определение этому чувству, и в моих глазах снова собрались слезинки.

— Да, малышка, — улыбка Бергмана стала еще довольнее, и он губами собрал мои слезинки. — Умничка. Ты все помнишь и понимаешь без слов. А теперь сосредоточься только на своем удовольствии. Постарайся найти для себя наиболее приятное и комфортное положение, но помни, что я твой Хозяин, и прежде всего ты должна угодить все-таки мне.

Бергман обхватил меня за талию, просунув руку между моим телом и веревкой, чтобы ненароком не натянуть ее, а затем очень медленно и аккуратно переместил меня верхом к себе на колени.

Я зажмурилась от тянущей боли во время движения, поэтому позволила Бергману целиком руководить моим телом. А после Бергман снова впился в меня своим безжалостным поцелуем. Он властно прижимал меня к себе за талию и за затылок. В поцелуе он то запрокидывал мне голову, то заставлял меня полностью выпрямить шею, из-за чего я слезно стонала.

Тогда Бергман уже ощутимо натянул веревку, стягивая вместе с крюком, другую веревку на промежности и мои волосы. Вновь запрокинув голову, я надрывно вскрикнула, и у меня потемнело в глазах от остроты ощущений. Было невыносимо больно и приятно. Мне одновременно хотелось, и того, чтобы Бергман прекратил, и того, чтобы грубо взял меня. Мужчина продолжал дергать веревку, доводя меня до дезориентации, и мне казалось, что у меня сейчас остановится сердце.

За своими криками и неконтролируемыми слезами я не заметила, как Бергман расстегнул брюки. Пальцами он сместил веревку с моей промежности, чтобы тут же одним рывком войти в меня.

Еще один надрывный крик. Мне уже казалось, что это кричу не я — никогда прежде я не слышала у себя такого голоса! Сейчас Бергман был слишком большой для меня, даже огромный. Я заскулила от тянущей боли и от того, что теперь в совокупности и крюк, и мужчина двигались во мне одновременно, создавая еще большее давление.

— Не… могу… — рвано выдохнула я, а затем снова выкрикнула, — больше! Пожалуйста! — продолжала кричать я, а Бергман словно подстроился под ритм моих слов и буквально выбивал их из меня. — Можно мне…!

— Можно что, — Бергман яростно сжимал мою шею и бедра, продолжая грубо вторгаться в меня. Каждым толчком он ударялся об меня, создавая дополнительное движение. — Попроси меня полностью!

Попросить полностью?! Нет! Это стыдно! Я не смогу… Не смогу больше!

Бергман замер во мне, притянул к себе на грудь, заставляя прогнуться и отставить попку назад. А затем вновь принялся то медленно и