Ломота - Дарья Данина Страница 30

Он достиг поворота, ведущего к выходу, и остановился, оглядываясь по сторонам. Осмотревшись, всё же решает отправиться на улицу.

— Да, Рустам?

— Здорово! Чем занят?

Чёрт! Марат напрочь забыл о том, что они договаривались с другом сегодня попить пивка.

— Бля, Рус... — трёт переносицу, опуская голову, — я сейчас с Глебом на ужине. Получится только часа через два освободиться. Ты торопишься?

— Не особо. Ты на колёсах? Или тебя забрать?

— Я на машине. Сам доеду. Ну, так что? Договорились? Через пару часов у тебя?

Марат машинально шагает вдоль дорожки, рассматривая плитку под ногами.

— Да! Давай, до связи тогда!

— Давай, — тихо произносит Марат, и сбрасывает вызов.

Последнее сказанное слово повисает в тишине. Марат против воли сделал шаг вперёд, всё ещё сомневаясь в правильности своих действий.

Она ведь сказала, что пошла в машину? Так? Или наплела всем?

Замер, стараясь взять под контроль эмоции. Стоит ли туда идти?

Если она там, то ему наверняка не поздоровится. Его глаза всё ещё целы. Но это только пока.

Кто знает, что в её голове после того, как он чуть не залез ей в трусики на глазах мужа? Почти на глазах мужа.Но сути это не меняет. Скорее всего, она готова его убить.

Но... когда его это останавливало?

Размеренным шагом молодой человек двинулся в сторону большой парковки. Свернул в правый сектор.

Он знал куда идти. Не просто же так он высадил Глеба с Робертом напротив парадного входа. А сам отправился искать свободное место. И её автомобиль.

Не смог сдержать ухмылку, когда обнаружил карман рядом со знакомым Рено.

Это судьба, не так ли?

И сейчас, направляясь в нужную сторону, Марат не мог не улыбаться. Насвистывая себе под нос произвольную мелодию, парень приблизился к своему внедорожнику.

Заметив мельтешение в соседнем автомобиле, он окончательно убедился в том, что Дина там.

Прячется. Уж не уехать ли собралась?

Облокотившись на багажник своего авто, Марат достал сигарету и, зажав ту в зубах, чиркнул зажигалкой. Ждал, когда она выйдет из своей норки, и рассматривал кольца из дыма, что плавно растворялись в ночи.

Члену всё ещё было тесно в брюках. Его сознание в очередной раз услужливо подрисовывало всё более откровенные картинки. Если уж совсем откровенно: он днём и ночью видел губы Дины, плотно обхватывающие его член. Или то, как её стройные ножки обхватывают его талию, а тонкие пальчики впиваются в шею, притягивая ближе.

Он тряхнул головой, в попытке прогнать непотребные мысли.

Сука... но оно того стоило. Кожа — бархат. Даже лучше. Пока его пальцы исследовали новые территории, он всё больше убеждался в том, что она безупречна. Даже в гневе. Даже в спортивном костюме. Даже без грамма косметики. И в бессилии. В состоянии спокойствия. Везде и всегда. Для него. А что уж думать о постели...

Марат бросил окурок себе под ноги и обернулся.

Сколько можно там прятаться?

Он поднял голову, устремляя взгляд в чёрное небо. Скептически вздохнул, не обнаружив на нём ни единой звезды.

Херов город.

Его внимание от пустого неба мгновенно переключилось на шум за спиной. Точнее: на характерный щелчок, который издаёт автомобильная дверь при открытии.

Вышел из своего укрытия, молча наблюдая, как Дина одну за другой, опускает свои ножки на асфальт. Выходит из машины, но за собственным шуршанием не слышит и даже не обращает внимание на то, что позади неё возвышается мужская фигура.

Она хлопнула дверью и, поправив на себе милое и при этом сексуальное платье, развернулась к Марату лицом.

— Долго же ты, — на выдохе произносит парень, радуясь как ребёнок, её долгожданному появлению.

Девушка врезалась в его грудь и тут же отпрянула, почувствовав знакомый запах. Марат ни без удовольствия скользнул плотоядным взглядом по красивому женскому лицу. Успел вытянуть руки, чтобы подхватить Дину, которая от неожиданности потеряла равновесие.

Она вскрикнула, а он едва удержался от того, чтобы закрыть ей рот.

Не кричи! Я же не убивать тебя пришёл...

— Тебе уже лучше? — обжигает её кожу своим дыханием. Ему вот лучше не стало. Совершенно. Тем более сейчас. Когда она впивается пальчиками ему в плечи, и смотрит так, словно Марат её сейчас сожрёт.

Его взгляд против воли соскользнул ниже. Туда, где пряталась небольшая и упругая грудь. Та самая, которой он касался несколько дней назад. Та самая, от совершенства которой ему просто сносило крышу.

— Подонок! — её голос прозвенел в тишине. Кажется, в него она вложила всю кипучую смесь из ярости, ненависти, гнева, растерянности и смущения одновременно. Только Марат уже не особо вдавался в смысл сказанного. В голову ударил её запах. И это даже не духи с нотками пряного имбиря и красного перца. Он почувствовал тончайший аромат грейпфрута и даже... что это? Чёрная смородина? Что за ведьмино зелье?

Но это ни шло ни в какое сравнение с тем запахом, который источало её тело. Её кожа. Блять... в глазах Марата на секунду потемнело. Нежный и настойчивый аромат. Порой ему казалось, что она пахнет дождём.

— Как ты смеешь?! — зашипела, задирая голову и дёрнулась в его руках, — ты... сволочь! У тебя совсем нет граней разумного?! Что ты творишь?! Марат! — пискнула, поняв, наконец, что он даже не слышит её.

Не слышал. Только смотрел. Чувствовал. Пропитывался ею. Каждым движением и каждым колебанием воздуха.

— Убери свои руки! — голос срывался. Но она не кричала. Это было самое настоящее змеиное шипение, — пусти!

Попыталась вывернуться из цепкой хватки, чувствуя, как кожа, стянутая его пальцами, начинает гореть. Выронила ключи от своего автомобиля.

Марат стиснул челюсти и вновь рванул её на себя. Сильнее прежнего. Так, что воздух из её лёгких, ударил ему в лицо. Перевёл взгляд на полные губы. Хищно облизнулся.

— Не ври, — проговорил, склоняясь ниже. Почти касаясь своими губами кончика её носа, — посмотри на себя, Дин... тебе же нравится. Всё нравится. И я нравлюсь тоже...

— Отпусти. Меня. — выплюнула ему в лицо, ощущая внутри себя вязкую горечь. Смотря прямо ему в глаза и не видя там ничего, кроме густой и липкой черноты, — не забывай. Меня. Ждёт. Муж. Уяснил? Муж! — ядовито, — ты знаешь, что это значит? Нет? Если Роберт...

Не успела. На полуслове замолчала, и бешено забилась в мужских руках.

А он не мог это больше слушать. Да и не хотел.

Перехватил её лицо, больно впиваясь в женские губы своими. Врезаясь в неподатливый ротик. Кусая и рыча. Рывком