Враг моего отца (СИ) - Владимирова Анна Страница 31

— Слав? — Ее голос вернул в реальность. — Все нормально? — Кристина сидела, скрестив ноги, рядом с ноутом и недоуменно смотрела на то, как я пялюсь в комод.

— Да, — тряхнул головой, отгоняя видение. — У нас есть проблема, но о ней позже поговорим.

— Ладно, — недоуменно пожала она плечами и повернула ко мне экран.

Кажется, я это видео ни разу так целиком и не посмотрел.

Все начиналось с моих рук. И каменной столешницы.

Я потом купил себе в квартиру такую же — не устоял.

Вот моя ладонь ведет по ней и натыкается на горячую чашку кофе, обнимает ее… В следующем кадре меня снова не видно — только губы и кромка белой чашки. Я делаю глоток, щурюсь на солнечный луч, который бьет прямо в глаза…

— Как круто, — выдохнула рядом Кристина. — У тебя цвет глаз красно-карий, Багратов!

— Это пост-продакшн, — усмехаюсь я.

— Да как же! — фыркает она.

И снова я не смотрю видео — вид Кристины при просмотре нравится больше. Особенно теперь, когда в картине вступает женская партия.

Актриса обнимает меня со спины, и ее Марика показывает полностью — девушка прижимается щекой мне между лопаток, недвусмысленно ныряя ладошкой в джинсы. Дальше пошло немного не по сценарию — я схватил ее и усадил на столешницу, хотя мы должны были переместиться на диван. Но уж очень нравился мне этот кусок благородного камня...

— Ух ты, — выдохнула Кристина, когда я достал из ящика ленту и начал завязывать актрисе глаза.

Даже хорошо, что она посмотрит — будет знать, с кем имеет дело. А Марика отлично играла на контрасте — безмятежное утро, чашка кофе, белый и пушистый я…

Вот целую актрису нежно в губы, стискивая ягодицы. И снова руки крупным планом, пальцы скользят вдоль ее позвоночник вверх, под топик, задирают его по шею…

Я будто смотрел на себя в прошлой жизни — насколько обезличено я трахался. Мне было все равно с кем. Главное — более-менее одинаковые параметры, чтобы не надорваться в процессе, если захочется зажать у стены или трахнуть на весу, исключая любой ее контроль. Я не выбирал брюнеток, блондинок или рыжих — была бы готовая на все.

Кристина кусала губы, а я чувствовал, как это вкупе с открытием заводит меня. Не та, на экране, которую я уже потащил в другую комнату, где начну со вкусом распинать на распорках, а эта — в маечке и шортиках, с закушенной губой и сосредоточенной складочкой меж бровей. Моя недотрога…

— Обалдеть, Слав, — не могла оторваться она от экрана. — Да ты — настоящий знаток.

— Дурное дело нехитрое, — завороженно отозвался я.

В видео уже послышался первый стон — крупный план был прикован к похотливо влажным губам актрисы… как ее звали, блин? В следующем кадре моя рука сжимает ее грудь…

— Я хочу тебя, — процедил.

Кристина глянула на меня вопросительно:

— А…

— Сейчас.

Только хотел я ее сегодня не так, как обычно. Просто не сразу это понял.

— Давай попробуем?

Откуда взялась эта смелость, сложно было понять. Я не пил, не накуривался, но было ощущение, что… зря мы посмотрели это видео. И в ее взгляде в ту же секунду отразилось все, что успел подумать только что я сам.

— Слав, я не смогу так… — Ее глаза потухли.

— Мне все равно как, — соврал.

— Врешь. — Она встала, захлопнула крышку ноутбука и понесла его на комод. — Слав, — обернулась, — я хочу тебе это дать, потому что ты мне дал то, что нужно мне. Но я боюсь…

=43

— Ты боишься меня разочаровать, — взглянул на нее. — Но этого не будет, Кристина, потому что у меня есть намного больше безликой связанной женщины на распорках. Да, хочу тебя по-всякому, но я хочу тебя не только трахать, я хочу с тобой спать, есть, строить планы и смотреть кино по вечерам… — Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но я перебил: — Иди сюда и трахай меня, пока я не трахнул тебя…

— Да что ты говоришь! — оскалилась она. — А ну!

Я сузил глаза, выпрямляясь:

— Уверена?

— Нет, но к черту, — и она вжалась попкой в комод, прямо как моя партнерша по видео.

Я порочно усмехнулся и направился к ней. В голове петардами стреляли мысли, что, может, она уже достаточно доверяет? Предвкушение этого момента захватило, как ожидающего на новый год подарка ребенка. Я подхватил Кристину под бедра и усадил на комод под ее вздох.

— Стоп-слово помним?

— Да… — расслабленно выдохнула она, запрокидывая голову, и я впился поцелуем ей в шею, еле оттянув себя вовремя, чтобы не оставить засос. Задрал ее майку и оголил грудь, не касаясь кожи, а она сама обвила мои бедра ногами.

— Может, портвейна? — шепнул ей на ухо.

— Я передумаю, пока ты будешь за ним ходить…

— Ладно… — потянул с нее шортики. — Не трогаю…

— Ага, — закусила она губы. — Не трогай…

Я опустился на колени:

— Держишься?

— Ммм… — она вцепилась руками в комод и развела ноги.

— Держись…

Ничего вроде бы не поменялось — мы сублимировали свободу, которую так и не решились испробовать на прочность. Я не трогал ее… ласкал губами, а она насаживалась на мои пальцы, скользя ногами по ящикам. Тот же компромисс, что и раньше, но уже не совсем… Я мог взять ее в руки в любой момент — меня уже не связывали. И это больше не было пыткой — я сознательно оттягивал опасный момент.

А еще я был идиотом… Вид женщины, смотрящей в глаза и при этом насаживающейся на член — запределен. А ведь стоило только начинать давать, а не только брать, и сколько всяких ракурсов открылось! Кристина обхватила мои бедра одной ногой, упиралась другой и, соблазнительно изгибаясь, двигалась навстречу и обратно, открыв влажный рот. Снова трахала меня, но так, что было все равно — лишь бы не тормозила. Я уперся руками в комод и жестко встречал ее, будто отбивая подачу, и она возвращалась, как мячик, привязанный к ракетке, все быстрее и быстрее. Ее стон и крик наверняка разошелся по всей вилле, но было плевать — в такие моменты всегда плевать! А когда она кончила, изгибаясь и дрожа, я все же вцепился в ее бедра, чтобы удержать и довести следом и себя…

— Крис… Крис, — притянул к себе едва ли вменяемое тело. — Ты жива?

В ответ она промычала что-то невнятно, и меня вдруг ошпарило от страха. Я схватил ее и бросился с ней к кровати. Но когда уложил и всмотрелся в лицо, она удивленно и осмысленно моргнула:

— Слав, все хорошо…

— Тьфу, блин, — свесил я голову, — я подумал…

И рухнул рядом. Так мы и лежали в тишине и сгущавшейся темноте.

— У меня руки дрожат, — простонала вдруг она, и я прыснул.

— Еще бы, так скакать на весу…

— Ну и подержал бы, — вдруг заявила она.

Я уже не понимал, кто больше боится ее приступа — она или я. У меня уже выработался рефлекс — не трогать ни при каких обстоятельствах.

— Зачем? Никогда такого не видел — хотел досмотреть…

Теперь прыснула она.

— Я же схватил тебя в конце, — повернул к ней голову.

— Да? — удивилась она, приподнимаясь на локтях. — А я даже не заметила.

Она не заметила. А у меня чуть не остановилось сердце…

Марика еще вчера выспросила у меня по Вайберу нюансы нашей близости со Славой, чтобы учесть в сценарии, а уже утром усадила нас вместо завтрака перед раскадровкой.

— Ты что, не спала вообще? — поинтересовался Слава, едва глянув на ноутбук, а я погрузилась в кадры.

— Некогда было, — отмахнулась Марика, принимая из рук Фабии кофе. — Кристина, что скажешь?

Все это очень напоминало фильм со Славой. Я его вчера все же досмотрела, когда он уснул.

За весь фильм Марика не показала его лицо ни разу, только детали — пронизывающий взгляд, сдвинутые брови, сжатые губы, руки… Мужчины у нее вообще говорят руками — это возбуждало куда круче откровенных анатомических деталей. Но несколько раз эти детали все же появились — секс у Славы с актрисой определенно был… Я смотрела на это и едва не искусала губы в кровь. А это, оказывается, неприятно. И хоть тема фильма была далека от романтичного секса — распорки, кляп и полностью лишенная воли девушка, дозу жгучей ревности я вчера получила по полной. И Слава… он вел себя так, будто играть для него было как дышать. Ни капли фальши… Или это Марика так снимала?