Сдавайтесь, шериф! - Галина Валентиновна Чередий Страница 31

— Ну, давай попробуем, — пожала я плечами.

— Итак, некоторое время назад, как я понимаю, примерно месяца четыре назад, в твоем округе начали происходить убийства, которые ты классифицировала как серию. Некий преступник выбирал в жертву определенный вид девушек. Каким-то образом знакомился с ними, выманивал их из дома — либо в обратном порядке, сейчас это не суть — вступал с ними в… контакт, — на этом месте он резко помрачнел и прищурился, глядя в окно, — а затем подонок убивал их и прятал тело. Но прятал не особо тщательно, как будто хотел, чтобы их нашли довольно быстро. Поскольку все эти случаи происходили на вверенной тебе территории, ты забила тревогу и начала писать запросы в вышестоящие инстанции. В качестве ответа через какое-то время сюда приехали важные парни с серьезными лицами и вместо ответов на вопросы забрали у тебя дело. Ну, забрали и забрали, серия — дело серьезное, и, ты уж прости, задачка не для простого окружного шерифа с парой-тройкой помощников.

Он потер переносицу, явно пытаясь подобрать слова.

— А теперь начинается странное…

Соседний шериф, волею случая осведомленный об этом деле, вдруг начинает суетиться и зачем-то привлекает тебя к практически нелегальному расследованию. И у меня возникает вопрос — зачем шерифу Кроули это надо? Не его округ, не его юрисдикция, в конце-концов он тебе никто. Значит ли это, что он заинтересован в этом деле лично? Или ему надо скомпрометировать именно тебя? А что? Все шишки в случае чего прилетят не ему, а тебе.

— Он точно не убийца. У него железное алиби на все случаи. Я проверила.

— Это хорошо, что проверила уже. Меньше работы, — одобрительно улыбнулся Ричард. — Но ведь он может быть заинтересованным лицом, а не преступником. Возможно, ему кто-то заплатил за эту информацию?

— Счета его я проверить не смогу, нет оснований для такого запроса.

— Ну, счета мы проверим, это не вопрос. Давай думать и рассуждать дальше, а шерифа Кроули и его возможную заинтересованность отметим в списке задач на ближайшее будущее. Скажи, пожалуйста, верно ли я понимаю, что в крови найденных жертв были найдены следы неких специфических препаратов?

— Остаточные следы «наркотика для изнасилований».

— Дьявол, а это что за хрень?

— Вещество, при котором жертва все понимает и чувствует, но обездвижена и не может сопротивляться тому, что с ней… происходит.

— Но ведь в твоем случае было использовано что-то другое? — сглотнув, прокашлялся он.

— Верно. Другое. Но эти уроды из больницы отказали мне в ответе на запрос. Типа, полученные данные могут быть предъявлены только лицам, официально ведущим расследование или что-то в этом духе. Я даже не знаю, чем меня опоили!

— Я знаю.

— Откуда?

— Братец твой постарался.

— В смысле?

— В смысле преступил закон и втихаря хакнул базу той больнички. Но я тебе этого не говорил, — быстренько открестился Смит от палева.

— Хакнул? Коннор?

— Не-а. Вообще не понимаю, о ком ты сейчас, — честно заморгал «напарник».

— Ладно, пока проедем этот момент. Но я к нему обязательно вернусь чуть позже, — пригрозила я. — И что же он… вы нарыли?

— А нарыли мы, сахарочек, странную штуку. Я тебе оставлю распечатку, но очень прошу ее уничтожить сразу после изучения.

— Где ты это взял? — я заглянула в первую страницу, и мои руки задрожали. — Только не говори, что тоже Коннор…

— Нет, не Коннор. Другие источники. Более чем надежные, — предупредил он мой явно написанный на лице вопрос. — И лучше тебе сейчас не хранить дома ничего такого, что может попасть на глаза не тем людям. Потому что это след, ведущий к кому-то, тесно связанному с армейскими секретными разработками.

— Армейскими? — округлила я в недоумении глаза.

— Именно так. Вещество, идентифицированное в твоей крови, они называют БиБи-69. Поганая штука, должен сказать. И используют его в очень специфических целях. А доступ к подобному есть только у военных.

— Значит, круг поиска сужается? — вдохновилась я, но Ричард лишь покачал головой и вздохнул.

— Сахарочек, послушай меня. Ты же училась в полицейской академии, верно? Припомни статистику по раскрываемости преступлений, в которых замешаны военные. Только настоящую, реальную статистику, а не те придуманные истории, которыми наслаждаются зрители в кинотеатрах, типа крепких орешков и мистеров борнов. Армия слишком надежно хранит свои секреты, поверь, — передернул он плечами. — Любой косяк, любое самое мелкое правонарушение с участием военнослужащих очень быстро пропадает как с газетных полос, так и из людской памяти. Это слишком серьезная игра, детка. Боюсь, ты, сама о том не зная, попала под крупную раздачу.

Смит побарабанил пальцами по столу и положил передо мной пакет с подозрительно знакомым кружевом.

— Но у нас есть кое-что, что, как я надеюсь, поможет нам выйти на след того, кто нацелился конкретно на тебя.

Он открыл тот самый пакет и вытащил двумя пальцами мой безнадежно испорченный бюстгальтер.

— На нем кровь. Кровь подлившего тебе в пиво отраву подонка. Можно сделать анализ ДНК и найти человека.

Дьявол! Ведь на майке тоже наверняка были следы крови! Но искать их после того, как ее стащила с меня мамита и наверняка уже тщательно отстирала все лишнее по ее мнению, абсолютно бесполезно.

— Ты думаешь, в базе данных есть все граждане США?

— Я уверен, что в определенной базе совершенно точно есть данные обо всех военнослужащих. И мы его найдем. Итак, резюмируем. Сейчас мы займемся двумя направлениями. Тебя я попрошу накопать максимум информации о твоем коллеге — с кем дружит, кому должен, на кого работает, родственники, ближайшее окружение, с кем играет в гольф или покер, в общем, мне не нравится его суета вокруг тебя, и я хочу выяснить, каковы его мотивы для столь тесного взаимодействия с тобой по этому делу. А я возьму на себя анализ ДНК и поиск мерзавца из бара. Кстати, единственная найденная мною свидетельница того вечера поделилась со мной одним интересным наблюдением — она уверена, что он из «солдатиков», как она называет бывших военных. И это вторая зацепка, говорящая в пользу того, что нам придется иметь дело с очень непростыми ребятами.

— Свидетельница? Господи, когда ты успел?

— Сахарочек, когда речь идет о дорогом мне человеке, в моих сутках откуда ни возьмись появляются дополнительные часы.

— Тебе так дорог мой брат?