Все наши разницы - Оксана Алексеева Страница 31

– Они уже все далеко уехали! – обозначила я очевидное.

– И пусть едут, – монотонно ответила она. – У нас же адрес есть – как доедем, так доедем.

– Вот бы не послезавтра… – пробурчала я, отворачиваясь к боковому окну.

Мишаня за нее заступился:

– Ань, она на права месяц назад сдала, не торопи и не дави. Ты хочешь быстро или живой?

Ну, если из этих вариантов выбирать, то ясно как день – лучше бы дома осталась. Но опыт действительно нарабатывается практикой, а мы обязаны новоиспеченную водительницу поддерживать. Мишаня тут же самостоятельно низвергнулся с пьедестала самого мудрого члена нашей компании:

– Слушай, я к этому цветнику присмотрелся – и немного ошалел. Как думаешь, спать с твоими студентками – это удар по моей репутации или твоей?

Я застонала. Ему клиенток в зале не хватает? Это ведь неисчерпаемый ресурс! Ответила раздраженно:

– Сдались тебе эти малолетки? Потом запросто не отделаешься – слезы, сопли, полный набор. Но если горит, то спи ты с кем хочешь. Лишь бы не в универе!

Ася мою злость интерпретировала по-своему и озвучила со смехом:

– Сама ты – лишь бы не в универе!

Кстати об этом, раз уж напомнили. Жуковский решил меня игнорировать? Обломался и утерся? Или это новая стратегия – держать меня в состоянии холодного ожидания? Где-то слышала, что такими эмоциональными качелями пикаперы к себе женщин привязывают. Даже хорошо, если он окажется такой дешевкой. Однако до сих пор этот гад ни разу не оправдал моих прогнозов.

По понятным причинам к большому полукруглому зданию мы подъехали самыми последними. И только по забитой парковке догадались, что не ошиблись с точкой назначения. Пошарпанное строение явно требовало ремонта – для нас ничего ужасного, но для выбора «золотой молодежи» диковато. В помещении было прохладно и сильно пахло машинным маслом. По шуму голосов мы без труда определили путь. Как и показалось снаружи, внутри все было каким-то старым и неизящным, облупленная краска на стенах коридоров навевала мысль, что массового спроса здесь годами не видели, но само поле для треков выглядело огромным. На таких картах мне ездить раньше не приходилось – слишком низкие, пугающие торчащими металлическими запчастями, однако мне не терпелось попробовать.

Нас заметила Зиновьева:

– Мы уж решили, что вы свинтили! Где вас носило столько времени? Анна Андреевна, переодевайтесь, сделка-то все еще в силе! Михаил! Вас ведь Михаилом зовут? – она откровенно оценила его торс, когда друг скинул куртку. Ох, не напрасно наш ловелас выбирает футболки на два размера меньше! – Вы чем-то занимаетесь? Потрясная фигура! Прокатимся потом наперегонки? Кто проиграет – платит за второго в кафешке.

– Мне-то не надо выкать – я же не препод! – он мгновенно взял быка за рога.

– Зашибись. Миша, ждем тебя в комбинезоне, – студентка указала взглядом на свой, сильно противоречащий по стилю всему, что она носила обычно, и отвернулась, чтобы посмотреть, как катаются ее одногруппники.

Ну нет, она не имеет права так быстро пасть жертвой его перекачанных грудных мышц! Она ж лощеная красотка, приехавшая на автомобиле, на который мой друг никогда не заработает. Удивительно, но на Мишаню с любопытством поглядывала не только Зиновьева. Надеюсь, у него все-таки есть совесть: пофлиртует, а в свою слишком скромную квартиру никого из них не потащит. Засмеют ведь.

Местные карты ездили с немыслимой скоростью. Девчонки визжали, когда цепляли ограждения из колесных шин. Со стороны выглядело довольно опасно, но вокруг бегали инструкторы и контролировали ситуацию. Для этого центра, скорее всего, сегодняшний наплыв клиентов перекрыл среднемесячную выручку, потому глаза работников так и горели. Алиса, с которой я и поспорила, вдалеке подпрыгивала и азартно кричала, за кого-то болея.

Ася отказалась надевать комбинезон с застиранными масляными пятнами, а мы с Мишаней поспешили переодеться. Уже сидя в машинке, я внимательно слушала указания, однако от слов сотрудника становилось не понятнее, а страшнее. Куча ремней и здоровенный шлем тоже некоторые неприятные мысли навевали. Я проехала один круг, чтобы освоиться. Максимальная скорость действительно немаленькая – аж сердце на поворотах заходилось. Но сдаваться я не хотела. Проиграю – ничего ужасного. А откажусь – будут до скончания веков называть трусихой прямо в глаза, это ж финансисты.

Пришло время нашего заезда, раз уж эта причина основная во всем мероприятии. Алиса сосредоточилась – было видно, что тоже волнуется. Остальные на трек не выезжали, чтобы не мешать чистоте соревнования. По сигналу моя соперница рванула первой, но я отстала не из-за опасений, просто запомнила, насколько крутые два первых поворота – их гораздо легче пройти, если не давить педаль до отказа. Через полминуты я ее настигла, а потом мы шли вровень, иногда по очереди обгоняя друг друга. На одном вираже девушка не вписалась в поворот – ее карт влетел в ограждение, а меня испугал звук удара железа о резину. Студентка не визжала – она уронила голову на грудь и притихла. С морозящим ужасом вспомнились слова инструктора о том, что можно и кости переломать, если не соблюдать технику безопасности.

Проехав дальше, я с трудом развернулась на узком участке трассы и помчалась обратно. В сторону аварии уже бежали два сотрудника, а я от страха себя не помнила. Доигрались, экстремалы чертовы! И ведь я тоже виновата! Боже, только бы не убилась. Насколько быстро сюда приедет скорая? Она без сознания?!

– Алиса! Алиса! – я орала до хрипа. Остановившись рядом, нервно задергала ремни, но не смогла справиться со сложной конструкцией. Мой карт заглох, но бесило то, что я не могу выбраться: – Алиса, вы меня слышите?!

Девушка вдруг бодро вскинула голову, со смехом ударила по газам и помчалась вперед. Мое мнение выразили подлетевшие инструкторы – громким и отборным матом. А у меня сердце продолжало колотиться в ушах. Но ярость быстро перетекла в облегчение: дура притворилась. Как же хорошо, что она просто притворилась!

Заводить машину снова я отказалась. Алиса в любом случае уже пересекла финишную черту. Когда меня отстегнули, поплелась к притихшим зрителям. И очень удивилась тому, что студенты не голосили радостно от своей победы.

– Нечестно! – заявил Ярмилов, когда Алиса подбегала с другой стороны.

И остальные поддержали:

– Алис, нафиг ты это устроила?! Давайте еще раз!

– В чем тогда смысл спора? Мы ж тут все за тебя болели, и че к чему?

Видимо, у них тоже есть какие-то свои понятия о чести – приятно знать.