К сожалению, твоя - Тесса Бейли Страница 31

— Я не собираюсь притворяться, что мне понравилось, как вы разговаривали с моей… с Натали. Но я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы сказать это, миссис Вос.

— Ты подумал, что я стерва, давай будем честными. Возможно, это правда. — Она сделала паузу, опустила скрещенные руки в пользу того, чтобы сложить их на талии. — Но это не значит, что я не хочу лучшего для своих детей. У меня может быть странный способ показать это, но их счастье для меня не мелочь. Тем более, что они вернулись домой, я… — Она откашлялась и вздернула подбородок. — Хорошо. Я стала немного более бдительной, когда дело доходит до наших отношений. К сожалению, повреждение не всегда легко исправить. Например, очень трудно взять назад многолетнюю критику — которую я считала конструктивной — вместо того, чтобы просто показать… поддержку. Но я пыталась сделать это с Натали… по-своему.

Обсуждать Натали без ее присутствия, чтобы отвечать за себя, казалось неверным, и ему это не нравилось. Чем дольше она говорила, тем больше становилась тяжесть на его груди.

— Как это «по-своему» было?

Удар прошел.

— Думаю, я все еще в этом разбираюсь. — Она разгладила рукав рубашки. — На самом деле у меня нет примера для подражания. — Август ничего не сказал.

— Я всегда думала, что она найдет свое предназначение далеко от Напы. Она делала это какое-то время. С другой стороны, это место, моя семья, стали моим якорем, когда я была в возрасте Натали. Может быть, она должна быть здесь. Может быть, ей нужно показать, что корни не всегда вырываются так легко, как в Нью-Йорке. Семейные стали сильнее. Проклятие.

Что именно послужило катализатором ее отъезда из Нью-Йорка?

Ему потребовалось все внутри, чтобы не подглядывать, но он не стал бы раскапывать историю, которую Натали не была готова рассказать. Он думал о ней в ванной, слушая его объяснения о Сэме. Как она пришла к нему, предлагая утешение. Что, если бы он получил шанс сделать то же самое для нее? Он даст ей все, что ей нужно, эмоционально, физически. Никаких вопросов не было задано.

Может быть, ей нужно показать, что корни не всегда вырываются так легко, как в Нью-Йорке. Эти слова заняли каждый дюйм пространства между ним и Коринн.

— Возможно, я не очень умею проявлять привязанность, но я здесь. Она знала, что может вернуться домой ко мне. Я навсегда вошел в ее жизнь, и мои корни уходят глубоко. В конце концов она поймет, что не все вырывают корни и листья. Но мне кажется, что фиктивный брак без реальной ценности обязательств будет иметь противоположный эффект.

Пульс Августа участился. Вчера он использовал все свои умственные способности, пытаясь докопаться до сути алкогольной зависимости Натали, но он попытается добыть еще.

— Если бы вы могли точно сказать мне, что вы пришли сказать, миссис Вос, я был бы очень признателен, — сказал он наконец.

Она склонила голову.

— Я должна положить этому конец прямо сейчас. Эта внезапная свадьба и неизбежный быстрый разрыв могут поставить в неловкое положение мою семью и репутацию, ради которой я так усердно работала и в плохие, и в хорошие времена, а были времена, когда репутация — это все, что у нас было. Такой фарс грозит превратить нас в изюминку. — Она постучала пальцем по тыльной стороне ладони. — Я должна заплатить поставщикам еды сегодня. Но прежде чем я потрачу целое состояние на крабового рангуна… что бы ты сказал, если бы я предложила определенную сумму денег, чтобы ты ушел и никогда не возвращался?

— Я бы сказал сжечь их. — Он сказал это не подумав. Не нуждался ни в одной секунде раздумий. — И, черт возьми, туда же и краба.

— Откуда-то я знала, что ты скажешь мне, что делать с моими деньгами. — Ее глаза слегка сузились. — Я видела… кое-что. В том, как ты поступил с моей дочерью прошлой ночью в поезде. Я не могу понять, что это было. Возможно… защита твоих инвестиций? В конце концов, брак с Вос привлечет к этому месту много внимания. — Август начал говорить, не зная точно, что выйдет из его уст, только то, что он серьезно возражал против того, чтобы Натали называлась инвестицией. Но Коринн подняла руку прежде, чем он успел заговорить. — Почему-то эта теория не прижилась. Итак, я пришла сюда, чтобы спросить тебя об одной вещи. Если ты дашь мне удовлетворительный ответ, я заплачу официантам и буду улыбаться во время твоих свадебных клятв.

— Спрашивайте меня о чем угодно, — сказал Август, глядя ей прямо в глаза. Давай. Однажды он прошел девятнадцать миль в убрать тьме с укусом змеи. Его командир, возможно, был радушным во время его недавнего визита на виноградник, но однажды он спросил Августа, есть ли у него куча дерьма вместо мозгов. На земле не было вопроса, который мог бы напугать его. — У тебя есть искренние чувства к моей дочери?

Ладно, может быть есть.

Были ли у него чувства к Натали?

Август едва не рассмеялся.

Честно говоря, он должен был просто сказать «да». Этого было бы более чем достаточно. Это было бы правдой — и в этом не было бы никакой ошибки. Но по какой-то причине — и это, вероятно, имело непосредственное отношение к самим чертовым чувствам — он хотел, чтобы эта женщина одобряла его, неважно, фальшивый зять или нет. Боже, помоги ему, в этот момент он не хотел, чтобы договоренность была фальшивой. Он хотел, а может быть, нуждался в том, чтобы кто-то сказал ему, что он достоин Натали.

— Я потерял счет своим чувствам к вашей дочери. Простите меня за то, что я говорю это, но похоть действительно занимает первое место в этом списке. — Она закатила глаза, поэтому он поспешил продолжить. — Но это только начало, на самом деле. Я… Я беспокоюсь о ней. Вы понимаете? — Это признание разорвало шов, а остальное вылилось наружу. — Иногда она выглядит грустной, и я подстрекаю ее к драке только для того, чтобы калейдоскоп снова крутился в ее глазах. И когда он возвращается, мне намного легче концентрироваться. Не буду врать, иногда она меня раздражает, но чаще всего я просто пытаюсь не засмеяться. Она действительно чертовски смешная. Например, девушка может словесно отрезать мне яйца, и я это уважаю, даже когда злюсь. Имеет ли это смысл? — Лицо Коринн оставалось совершенно пустым, за исключением брови, которая медленно поднималась выше. — Я не знаю,