Линдси Келк - Я люблю Вегас Страница 32

Разломив хлебную палочку, она откинулась на спинку стула.

Корова.

— Отлучусь-ка я в туалет. — Я швырнула салфетку на стол и резко отодвинула стул. Не буду плакать на людях, я не ребенок. До общежития в Пик-дистрикт отсюда как до Луны, и Сэди не Карен Томпсон, моя немезида в девятом классе. Я не поддамся, не дождется.

Оказавшись в приятном уединении кабинки, я дала волю скупым слезам обиды. Вот откуда берутся такие дряни? Отчего им непременно нужно смешать человека с дерьмом, а иначе им жизнь не в радость? Чем они успешнее и красивее, тем обиднее их слова. Я словно снова очутилась в школе Робинстон: духи «Пушок персика», помада «Бутс 17» и слезы в подушку перед сном. Прекрасно помню, как в шестнадцать лет убеждала себя — все изменится, когда я вырасту, но вот я, благоухающая «Шанелью», с помадой «МАК» и в «лабутенах», всхлипываю в туалете. Но рядом нет Луизы, чтобы меня утешить. Луиза дома, с мужем, ждет ребенка. Эрин тоже. А оседлавшая фортуну Дженни слишком занята салонными разговорами со своей новой лучшей подругой. Я сто раз смотрела «Дрянные девчонки» и знаю, как это бывает.

Я проделала всю процедуру-девушки-плачущей-в-туалете: тщательно стерла потеки туши, подкрасила губы, напудрила нос и проверила сообщения на телефоне. От Алекса по-прежнему ничего. Имейл от папы с пожеланием хороших выходных. Слава Богу, родитель не написал «не делай того, чего не стал бы делать я». Сообщение от Луизы: ребенок только что разбудил ее, толкаясь в животе. Очередные свидетельства того, что жизнь продолжается и без меня. Если мне придется уехать из США, как скоро меня забудут нью-йоркские подруги? За какие-нибудь полтора года у моих знакомых в Англии жизнь совершенно изменилась: Луиза замужем и беременна, а мои родители превратились в свингеров-наркоманов. Мой бывший нашел мне замену, не дожидаясь моего бегства. Сколько времени понадобится на это Алексу?

— Энджел, ты здесь?

Вызывающие, высокие каблуки Дженни процокали по плиткам пола, и прежде чем она заговорила, я успела немного прийти в себя от испуга. Я помахала рукой перед сенсором, чтобы включился смыв, и под шум воды как следует высморкалась, чтобы Дженни не догадалась о моих слезах. Идеальное преступление.

— О Боже, ты там плачешь, что ли?

Черт…

— Нет, — ответила я, опустив крышку и присев. — Я тут думаю.

— В туалете ресторана?

— Отвянь.

— Энджи, Сэди хочет извиниться. Она устала и не хотела быть такой стервой.

— Тогда почему она сама не пришла?

— А у нее фобия общественных туалетов, — отозвалась Дженни. — Да знаю я, знаю. Выходи, а?

— Что-то не хочется. — Иногда я бываю очень взрослой.

— Не заставляй меня ломать дверь.

— Зашла одна такая, — сказала я, глядя на большой просвет под дверью. Она и пролезет без труда, но не в «Эрве Леже». — Ай, боюсь, боюсь.

— Ну держись!

Все-таки я балда. Конечно, Дженни не стала вытирать плитку туалета алым платьем (на трезвую голову, во всяком случае). Она полезла через верх, прямо на шпильках высотой шесть дюймов.

— Как ты это делаешь? — с невольным восхищением спросила я, когда она перебросила через перегородку одну ногу, затем другую, приподнялась на руках и спрыгнула на пол.

— Сразу видно, ты никогда не бегала на свидания через окно ванной, — отозвалась Дженни, извиваясь и поправляя задравшееся до задницы платье. Хорошо, она хоть трусы носит. — Ты поразишься, узнав, что я вообще умею, Кларк.

— С тобой любые пари бесполезны, Лопес. — Я подвинулась, освободив место для ее заметно уменьшившейся задницы. — Тебя что, правда повысили?

— О, да ничего особенного, — поморщилась Дженни. — Тоже мне, повышение. Больше работы навалили, и все. Фактически понизили. Верно?

— Ну нет. — Трудно обнимать кого-то, сидя рядом на толчке, но я ухитрилась. — Как называется должность? Денег много прибавили? Расскажи!

— Если в двух словах, Эрин прислала имейл с просьбой взять больше клиентов, пока ее не будет, и организовывать мероприятия. — Дженни говорила деланно-равнодушным тоном, но я видела, что она еле сдерживает ликование. — Придется руководить, под моим началом будет несколько сотрудников. Кошмар!

— Это просто здорово, и ты это знаешь.

— Ага. — Она положила голову мне на плечо. — Скажи, я профи?

— Что есть, то есть, — согласилась я. — Ты в любой профессии ас. Ты была крутой секретаршей, крутым стилистом. Могу поспорить, нянька из тебя тоже была крутая.

Дженни решительно кивнула:

— Четыре года профессиональной воспитательницей, и ни одного несчастного случая.

— Ого, одно пари я все же выиграла!

— Так когда ты соизволишь выйти из сортира? Мы собираемся в «Гостбар». — Дженни встала и протянула руку. — Или будешь здесь сидеть в образе Зануды Дебби?

— Останусь в образе, — буркнула я.

Дженни шлепнула меня по макушке.

— Хочешь, завтра куда-нибудь сходим, только ты и я?

— Не сочти меня занудой, но — с удовольствием, — согласилась я, хватая предложенную руку, как спасательную веревку. — Слушай, а мне обязательно возвращаться за стол и общаться с этой?

— Не хочешь, не ходи, — ответила Дженни. — Это твои выходные. Поедешь в гостиницу? Вызвать тебе такси?

Я подумала. Ехать в гламурный клуб, где шикарные женщины пьют и танцуют до рассвета в платьях, при виде которых я кажусь себе учительницей закона Божьего, либо посмотреть, насколько быстро наполнится ванна посреди моей комнаты, помыться и лечь спать. Долгие три секунды я убеждала себя, что хочу в клуб, а потом спросила:

— А завтра будет еще клуб?

— Будет.

— Тогда я в гостиницу.

— Ваше желание для меня закон. — Дженни галантно показала на дверь. — Мы живем в сказке, и я твоя фея-крестная.

— Дженни, ты сколько выпила?

— Много. — Я так и думала.

Через двадцать минут я уже проводила ревизию мини-бара у себя в комнате и наполняла лучшую ванну в мире. Первый день в Лас-Вегасе оказался не слишком удачным. К тому же у меня есть из-за чего себя накручивать. Волнения по поводу визы задвинуты в дальний угол и позже, вероятно, обеспечат мне язву, но пока все в порядке. Отбрасывайте от себя проблемы, откладывайте на завтра заботы. Но сейчас мне — вот радость! — приходится делить номер и выходные с Сэди, и эту проблему я отбросить не могу, как бы ни хотелось.

Сняв обкромсанное платье и стянув панталоны мамаши Сэди, я опустила в ванну ногу, затем другую и присела, чувствуя себя испорченной аристократкой. Мне не хватало только «Флейка», дурацкого американского шоколада. Из английского я скучала, разумеется, по семье и Луизе, по субботним выпускам «Икс-фактора», по «Бутс», где привыкла слоняться, убивая максимум десять минут. Мне не хватало мармелада «Перси пигс», сырных палочек «Уотситс» и настоящего лимонада (ну как же они тут, в Америке, лимонада не делают? «Спрайт» совсем не то), но все это и в сравнение не идет с тем американским, чего мне будет не хватать. Вряд ли три выпуска «Званого ужина» по воскресеньям можно считать компенсацией утраченной любви. Кстати, о любви: на предусмотрительно поставленном у самой ванны столике зажужжал сотовый.