Юлия Колесникова - Первый холодный день (СИ) Страница 32

Рэнд оглядывал дом, почти с таким же интересом, как и дом отца в Денвере. Пока я прошла на кухню, он задержался, чтобы посмотреть на мои фотки, которые стояли на стеклянном столике в гостиной.

— Ты была такой смешной малышкой, — крикнул он мне на кухню, я же застыла чтобы посчитать до десяти, и не накричать на него. Мне определенно не были понятны причины, по которым он сегодня пришел ко мне, а тем более те причины, почему он преследует теперь меня.

— Будешь надоедать, пойду к тебе домой и попрошу какие-нибудь твои фото с голой попкой, и буду шантажировать! — крикнула ему в ответ я, в то время просматривая шкафы в поисках круп, или макарон. Я даже не была уверена есть ли у нас дома картошка. В холодильнике, как оказалось полным полно всяких полуфабрикатов, а также морозилка была забита фаршем и кусками отбивных, даже нашелся бекон. Я даже представить себе не могла, что такое может находиться в моем холодильнике. Мама, скорее всего тоже, она готовила всегда завтрак, но на обед и ужин у нее почти не было времени. Два раза в неделю мы с ней роскошевали, когда приходила приготовить наша домоправительница. Это были редкие дни счастливого ужина или обеда. Я даже спешила домой, специально, чтобы поскорее поесть ее свеженькой выпечки, или бурито!

— Знаешь, я все время поражаюсь твоей натуре, и тому, что у меня было совершенно другое мнение о тебе, — сказал, заходя на кухню Рэнд. Он скинул с себя куртку. И даже снял обувь, надев старые тапки папы, которые мама почему-то так и не выкинула.

— То есть? Ты нашел трупы соседей под полом? А я думала, что так удачно их спрятала! — в притворном ужасе, сказала я, всплеснув руками. — Как ты понимаешь, живым тебе отсюда не выбраться теперь.

Рэнд начал гоготать, и мне не оставалось ничего другого, как скрыть свою довольную улыбку.

— У тебя отличное чувство юмора, — сказал, наконец, он, и подойдя ко мне, тоже начал обшаривать мои шкафчики, меня же он почти тут же отодвинул на задний план. Что мне оставалось делать — я села на стол и начала грызть яблоко. Почему-то в моей голове тут же всплыли кадры из Лолиты, хотя даже ничего слишком уж похожего там не было.

— А еще, ты при этом так пессимистична, и угрюма. А потом вдруг выдаешь такие вот шутки. Странно, почему ты не гот?

— Странно, почему ты не гей, — парировала я, на что Рэнд, резко развернулся, и уставился на меня.

— Это еще почему?

— Ты умеешь готовить? А также ты разбираешься в стилях, я видела, как ты осмотрел гостиную обставленную Карен, и как теперь смотрел на мою. Одеваешься ты хоть и в спортивную одежду, но отлично сочетаешь цвета. Могу поспорить, что дома у тебя отличная подборка музыки, годов эдак 80-х, Девид Боуи например? А также ты никогда не пошлишь в компании, особенно если рядом девушки, и ты очень учтив. А еще у тебя комплекс-рыцаря!

— Прости что? — возмутился он, и как я поняла, из всех моих слов его явно задело, что я сказала какой у него комплекс.

— Нет у меня никакого комплекса, — усмехнулся он, — а все выше перечисленное, это просто хорошее воспитание. Ну что я виноват, что мама прививала мне разностороннее искусство, и учила бережно обращаться с дамами. Разве это так плохо?

— Да, если ты живой человек, а не книжный персонаж! — сказала я ему, — Ты хоть понимаешь, какой ты до тошноты правильный, и в то же время, какой идеальный парень! Я спала спокойнее раньше, зная, что такие как ты или существуют в книгах и фильмах, или же просто вымерли.

— Это можно назвать комплиментом? Ну все твои слова? — поинтересовался сухо Рэнд, странно смотря на меня.

— А почему ты спрашиваешь?

— Ну, раз я такой идеальный, какого черта ты не хочешь меня видеть? Я сделал что-то не так? Что именно?

— Да, — сказала я, не смотря на него, — задал этот вопрос.

Рэнд не улыбался, но смотрел на меня, не отрываясь.

— Прости, наверное я тогда поспешил поцеловать тебя… тебе было не до этого. Ты не подумай, я не какой-то извращенец которых привлекают расстроенные девушки, ты мне уже до выходных нравилась!

— Почему? — недоумевая, переспросила я и посмотрела на него, ожидая увидеть правду на лице, а не услышать.

— Во-первых меня тянет на странных, а ты, чуть ли не самая странная из тех что были. — хохотнул он, качай головой, и видимо не задумываясь о том, что мне это не слишком и приятно слышать. — А во-вторых — мне нравиться твое чувство юмора…а в-третьих… твои глаза. Не то зеленые, не то карие, и очень красивые. А еще у тебя очень мягкие губы, и целуешься ты так не смело…что меня это заводит…

Говоря последние слова, Рэнд начал медленно подходить ко мне, не сводя с меня своих глаз, и я тут же отметила, как его зеницы расширились. Но это было чисто механическое замечание, потому что в этот самый момент я не думала ни о чем, кроме, как его губах. Рэнд подошел вплотную ко мне, и я была немного выше его теперь, когда сидела на столе. Он устроился между моих ног, и волна тягостной жары обожгла меня. Странное медленное ощущение, которое сначала образовалось где-то в глубине живота, а потом, словно холодок пробралась по груди и спине. Протянув одну руку, почти несмело, как к пугливому кролику, Рэнд погладил меня по лицу, с явным намерением притянуть к себе. Я уже и забыла, что не хотела его и что не понимала причин, по которым он продолжал приходить, даже тогда, когда сказала, что не хочу его видеть. Рэнд словно гипнотизировал меня, не позволяя отклониться от его поцелуя. Я податливо наклонилась ведомая его рукой, и теплые губы Рэнда легко прикоснулись к моим губам. Почти невинный поцелуй, но мне захотелось большего. Рэнд же тут же отстранился.

— А что тебе нравиться во мне? — спросил он, и я, даже не подумав, сказала правду, осевшим голосом.

— Твоя улыбка.

— Ну, это не совсем то, что я ожидал услышать, но подойдет.

— А что ты хотел услышать? — тут же насторожилась я, слегка отталкивая его, недовольная тем, что только что произошло.

— Что я самый красивый из тех парней, что ты знаешь, — усмехнулся Рэнд, и я уже с большей силой толкнула его в сторону рабочей зоны. Рэнд рассмеялся, и снова принялся за поиски припасов. Я же была сбита с толку от такого быстрого перехода от поцелуя к чему-то более обыденному. Все ему хихоньки да хаханьки!

— Иногда ты ужасно не сносный! — возмутилась я.

— Я стараюсь преодолеть эту ужасную черту в своем характере, но кажется, мне не удается, — наигранно покаялся Рэнд, читая что-то на пачке со спагетти. — Кстати как ты относишься к макаронам?

— Я на четверть итальянка, так что как ты думаешь?

— Ты итальянка? — в немом изумлении взглянул на меня Рэнд, что мне показалось, сейчас спагетти выпадут и его рук.