До первого снега - Алиса Гордеева Страница 32

— Тебе показалось! — спешу усмирить фантазию Тео. — Для Дани я пустое место! Как, впрочем, и для всех здесь.

Ничего не изменилось: в школе меня продолжают не замечать. Я изгой. Для всех, кроме Тео и Бьянки.

— Не думаю, — не унимается, парень. — Дани так переживал, когда ты пропала.

— Что пропал сам, — констатирую факт. — Да, наплевать!

— Рита, — Тео внезапно тормозит. Кружится вокруг себя немного нервно, а потом, ковыряя ботинком бордюр, виновато начинает говорить: — Я должен тебе кое в чём признаться. Понимаю, поступил некрасиво и все дела, но в тот день, когда ты пропала… Понимаешь, это я виноват, что Дани всё узнал про твоего парня. Думаю, поэтому он и избегает тебя.

— Я не понимаю, Тео.

— Ты, видимо, что-то искала в интернете, а вкладку браузера не закрыла. Понимаешь?

— Нет! — волна паники окутывает с головой: в дурацкой спешке заметая следы, я оставила слишком много улик. Вот только в голосе брата я не слышу укора.

— Ну, мы же не знали, что тебя заперли, — мнётся парень, подбирая слова. — С Дани решили зайти на сайт школы, проверить расписание: мало ли у тебя был какой факультатив. А там фото красавчика и твоё сообщение с сердечками.

— Вы читали? — сердце ухает в пятки: я так красочно описала Пабло все «прелести» местной жизни и своих новых знакомых, что теперь готова провалиться сквозь землю от стыда. — Ты тоже читал?

— Знаешь, Рита, этот твой красавчик, конечно, хорош собой и явно богат, — Тео не облегчает моих мучений. И так ясно — прочитал! — Но глаза у него пустые. Такой предаст и не заметит. Понимаешь?

— Пабло не такой!

— Ну-ну, — понуро ухмыляется Тео, возобновляя путь.

— Что «ну-ну»? Ты его не знаешь! Так какое имеешь право, говорить о нём плохо?

— А ты сама хорошо его знаешь?

— Конечно! — отвечаю поспешно, а потом спотыкаюсь о жалостливый взгляд Тео. — Что ты имеешь в виду?

— Ты ему написала, а ответа не дождалась, верно?

— Не было времени.

— Понятно.

— Что тебе понятно, Тео?

— Что тебе стоит ознакомиться с его ответом, Рита.

Нужно ли говорить, что каждая минута, проведённая в школьных стенах, тянется невыносимо долго, а разбушевавшаяся фантазия рисует в голове отвратительные картинки. И как не убеждаю себя, что Тео просто не понял сути сообщений, вернувшись домой первым делом бегу в его комнату и захожу в интернет.

«Не пиши мне больше, Рита. Между нами всё кончено. Думаю, ты и сама понимаешь, что отныне мне не пара».

Всего три коротких предложения, но я в сотый раз провожу по ним взглядом, задыхаясь от слёз. Надеюсь на чудо. Ищу потаённый смысл, который всё объяснит, только его нет. Сын сенатора просто не имеет права на чувства: голый расчёт, в котором отныне я — лишняя.

Дрожащими пальцами набираю прощальное «Мерзавец», а потом безвозвратно удаляю свой аккаунт из социальной сети и тихо вою, проклиная весь мир.

Не знаю, сколько времени я провожу в чужой комнате, бесцельно созерцая пустой экран монитора, только Тео понимающе не мешает и терпеливо ожидает за дверью. Его наивная доброта ко мне сводит с ума наравне с омерзительным предательством Пабло. Я не заслужила ни того ни другого.

С поникшим видом и распухшим от слёз до состояния кривой картофелины носом всё же решаюсь вернуться к себе, но стоит спуститься в гостиную, как входная дверь отворяется, а на пороге появляется Мика с огромной счастливой улыбкой от уха до уха и запотевшими от перепада температур очками в половину лица. Она радостно машет рукой и, позабыв снять обувь, несётся ко мне, чтобы тут же обнять:

— Рита! Я так скучала! — щебечет девчонка, от чистого сердца сжимая меня хрупкими ручонками, а потом переключает внимание на Марту, выскочившую на шум из кухни. Я же перевожу взгляд в сторону прихожей, куда следом за дочерью заходит Рон, и замираю: рядом с отцом Мики собственной персоной стоит Сальваторе и будто невзначай костяшкой указательного пальца проводит по своим губам, а затем мерзко и презрительно ухмыляется.

— Вы на пляж ходили? А океан видели? Правда, что в Росоне намного теплее? Я читал, что…

— Тео! Думаю, Мика и Рон устали с дороги. Дай им спокойно поесть!

— Всё нормально, дедушка! Там и правда красиво. Но, знаешь, Тео, не так, как у нас. Да, шумит океан, и воздух насквозь пропитан солью, но из окна не видно заснеженных вершин, да и пение птиц услышишь разве что по телевизору.

Мика сидит напротив меня и, отложив вилку в сторону, мечтательно рассказывает о поездке. Блеск её лучистых глаз смешивается с бликами стекляшек на носу, а щёки покрыты здоровым румянцем. Непослушные кудряшки недлинных волос искристо переливаются в тёплом свете лампы, а грудь волнительно вздымается от переполняющих эмоций. Она вся такая радостная, окрылённая, воздушная, что невольно погружаешься вместе с Микой в эту её атмосферу непринуждённого счастья. Удивительно, но с её возвращением вновь в дом вернулся смех, а всё вокруг пропиталось уютным теплом.

— Мика, поешь, родная! — Марта впервые за эту неделю улыбается без шлейфа грусти. Безграничная любовь к дочери сквозит в каждом её взгляде и каждом слове.

— Ага, — кивает девчонка и тянется за вилкой, но вместо столового прибора случайно задевает ладонь Вика, который сидит рядом.

— Ой, прости! — робко шепчет она и хочет убрать руку, но Сальваторе перехватывает её тонкие пальчики и нежно сжимает в своей ладони. И как бы упорно весь ужин я взглядом ни упиралась в тарелку, сейчас невольно смотрю на этот невинный жест, пока внутри всё стягивается в тугой узел.

— Все хорошо, милая, — ласково отзывается Сальваторе, а затем лёгким касанием оставляет на кудряшках девчонки мимолётный поцелуй. Подонок! Лжец! Негодяй! С Микой он трепетный и нежный. Чёртов пай-мальчик. Вот только я знаю, что за личиной идеального бойфренда скрывается подлый монстр!

— Рита! Рита! — Тео дёргает меня за рукав. — Что думаешь?

Закусив губу, смотрю по сторонам, тогда как все до одного смотрят на меня в ожидании ответа.

— Рита, ты сегодня какая-то рассеянная, — склонив голову набок, замечает Марта и