Красавица и Бо - Р. С. Грей Страница 32

— А не староваты ли мы для таких напитков? А это что-то новенькое?

Он одним глотком осушает три четверти стакана в ответ на первый вопрос, прежде чем провести рукой по смокингу для второго:

— Так и есть. «Том Форд».

— Ты выглядишь как придурок.

— Богатый придурок, — он ухмыляется и поднимает свой бокал, как будто произносит тост. — И меня это вполне устраивает. Выпьем за одну ночь плохого поведения.

— Одну ночь?

Рассу не нужны оправдания.

— Одна ночь сегодня, потом одна ночь завтра и так далее — это называется жить настоящим моментом. В конце концов, сейчас сезон карнавалов.

Качаю головой и отпиваю глоток своего напитка. Расс вызывает в людях чувства, граничащие с крайностями: восторженную любовь или жестокую ненависть. Он богатый сын застройщика. Северянин по рождению, южанин по выбору. Красивый, обаятельный, немного придурковатый. Мы познакомились в Остине, когда я заканчивал последний семестр на юридическом факультете. Будь у меня выбор, я бы предпочел начать самостоятельно, но у Расса было то, в чем я так нуждался: наличные деньги — много денег.

Хотя работать с ним было нелегко. Мы могли бы быть как братья, но, как братья, мы обычно близки к драке. У Расса было совершенно иное воспитание, чем у меня, и он носит эту привилегию, как безвкусное ожерелье из бисера, ежедневно испытывая мое терпение. Я один работаю в офисе с понедельника по пятницу (и часто по выходным). Расс приходит, когда ему хочется, больше для галочки, чем для чего-либо другого. Клянусь, в половине случаев это делается только для того, чтобы он мог украсть алкоголь из моего мини-бара. Теперь я прячу все намного лучше.

Хотя я не против его отсутствия, мне нравится руководить шоу, и я не умею делиться. Иметь дело с правлением — это уже само по себе плохо. Расса хотя бы легко контролировать. Он заботится о прибыли, и я с удовольствием ее получаю, потому что чем богаче он, тем богаче я.

Допиваю свой напиток и передаю его официанту, совершающему обход.

— Кэсси здесь.

— Кто? — Спрашиваю я.

— Девушка, с которой ты некоторое время встречался в прошлом году. Я думал, она тебе понравилась.

— Да, конечно, — говорю я, успокаивая его. Не помню никакой Кэсси.

И тут меня осеняет.

— Ты имеешь в виду Кэти?

— Да, я так и сказал.

Фыркаю себе под нос. Не уверен, чего ожидал, он едва может вспомнить имена женщин в своей жизни, не говоря уже о моей.

— Тебе следует попытаться поговорить с ней, — говорит он, осматривая комнату. — Она выглядела довольно хорошо для кого-то по имени Кэти.

— Мне это неинтересно.

Он напевает:

— Это очень плохо.

— Что ты имеешь в виду?

Он поворачивается, и я вижу этот блеск в его глазах, тот самый, который меня немного пугает. Такой же взгляд был у него прямо перед тем, как он выложил на аукционе полмиллиона долларов за канареечно-желтый Porsche 918.

— Это значит, что ты наконец-то выйдешь на сцену сегодня вечером, приятель, — он хлопает меня рукой по плечу, и я борюсь с желанием врезать по его самодовольной улыбке. Благодаря моему новообретенному увлечению боксом, я мог выбить все эти красивые зубы одним ударом.

— Больше не запирайся в офисе.

Расс не любит пустых слов. Я сужаю глаза.

— Что ты сделал?

Он кладет руку мне на плечо, чтобы развернуть меня к переполненному залу.

— Ты видишь эти маленькие карточки, которые держат женщины?

Не видел, пока он не упомянул об этом. Они маленькие, изящные, с позолотой, размером не больше визитной карточки. Некоторые из них носят их, повязав на запястье ленточкой.

— Это карточки для танцев, — объясняет он, и я хмурюсь. Что это, 1800-е годы? — И давайте скажем, что до конца вечера Бо Фортье будет танцевать.

— Забавно.

— Ты думаешь, я шучу, но это не так. Скоро начнется первый танец, и посмотри сюда, я думаю, это твой первый партнер.

Симпатичная брюнетка подходит к нам с робкой улыбкой на розовых губах. За своей маленькой черной маской она переводит взгляд с Расса на меня.

— Бо Фортье? — застенчиво спрашивает она. — Кажется, я должна танцевать с вами первой?

Она показывает свою карточку так, словно это повестка в суд. В ячейке номер один я вижу свое имя, написанное грубыми каракулями Расса. Хочу протестовать. Хочу вытащить Расса за шиворот на улицу и научить его не вмешиваться в жизни людей. Хочу сказать этой милой женщине правду и отшить ее, но мои манеры укоренились в ДНК. За нами наблюдают люди, и я не буду ставить ее в неловкое положение перед друзьями.

Поворачиваюсь и хлопаю Расса рукой по плечу, чувствую, как его колени подгибаются под моим весом. Его темные глаза вспыхивают страхом как раз перед тем, как у него хватает ума скрыть это.

— Не уходи далеко, приятель. Я хотел бы перекинуться с тобой парой слов после того, как этот танец закончится.

Он моргает и сглатывает. Страх уже прошел. Это та привилегия, которая снова приходит на ум, Расс создает последствия, но он никогда от них не страдает. Для него люди — игрушки.

— Я буду прямо здесь, — обещает он с веселой ухмылкой, но мы оба знаем, что это ложь. Он будет прятаться до тех пор, пока мое раздражение не утихнет до минимума, пока я не буду готов пошутить по этому поводу. Он знает, что я никогда не умел таить обиды. Кроме того, он, вероятно, думает, что делает мне одолжение. Бывают розыгрыши и похуже.

Моя первая партнерша по танцам, Мэри, милая и разговорчивая. Она делает всю работу, пока я веду ее по крошечному танцполу. На площадке так тесно, что мы толкаемся с другими парами, но никто не возражает. Музыка звучит громко, а смех еще громче. Мы хорошо проводим время. Я мог бы танцевать с Мэри остаток ночи и пойти домой счастливым, но потом замечаю человека, ради которого пришел сюда.

Лорен.

Никогда еще в моей груди, в моих ушах не было такого сильного биения. Я слышу, как оно стучит.

Мэри продолжает говорить, а я киваю, но мое внимание приковано к Лорен ЛеБлан. Она танцует с кем-то на другом конце танцпола, то появляясь, то исчезая из виду. Я вытягиваю шею, чтобы снова найти ее там. Ловлю ее на одну секунду, а потом она снова исчезает. В этой комнате слишком много людей, слишком много пар отделяют ее от меня. Поворачиваю Мэри, и мы