Украденное счастье - Ольга Ивановна Маслюкова Страница 32

— Это было бы очень хорошо. Женя, мне нужны деньги.

— Сейчас у меня нет, но я привезу. Сколько?

— Тысяч пять. Долларов.

— Надя, это много. У меня сейчас в сейфе только две тысячи долларов.

— Это только начало. Дорогой, если ты хочешь получить большие деньги, не скупись.

— Завтра постараюсь снять.

— Уж постарайся, пожалуйста. Только я не пойму, куда ушли деньги? Говорил, что там полный сейф.

— Я же тебе объяснял про долг.

— Нужно пополнить, ведь любое промедление играет против нас.

Женя задумался: «Дела на фирме на грани банкротства, но на подставной у меня есть средства. Фирму нужно закрыть и срочно перевести деньги за границу, — решил он. — Сегодня же этим займусь».

Глава 30

Соскучившись по домашним делам, Оля, оставшись одна, занялась уборкой. Она с удовольствием наводила чистоту. Когда-то, изучая рецепты по приготовлению разных блюд, выпекала торты, пирожки, печенье. И сегодня хотела порадовать мужа чем-нибудь необыкновенным. Решив испечь пирог с рыбой, она нашла свою тетрадь, где вела записи, и стала искать. Ей очень хотелось удивить мужа, когда он вернется с работы. Только замесила тесто, как раздался звонок. Она увидела на определителе, что звонит Никита.

— Олечка, добрый день, — услышала знакомый голос.

— Здравствуй, Никита.

— Я очень по тебе скучаю, так тебя не хватает!

— Никита, мне приятно слышать тебя. У меня все хорошо, думаю идти работать. Как у тебя дела?

— Я уже на работе и полностью окунулся в нее.

— Вот и хорошо.

— Оля, я все же мечтаю, что мы с тобой встретимся. Каждый вечер вспоминаю санаторий и наше пребывание там. А море, какое было море, помнишь?

— Помню, конечно.

— Олечка, прошу, не забывай меня. Если ты забудешь, я умру.

— Не шути так. Я тебя не забуду. Не так много на свете таких хороших людей, как ты.

— Вот видишь, все-таки я оставил след в твоей душе. Разреши иногда звонить тебе.

— Никита, я замужем, и может такое случится, что ты позвонишь, а муж рядом.

— Олечка, если вдруг когда-нибудь тебе будет плохо, не дай Бог, конечно, звони, я прилечу, ты только дай знать.

— Что со мной может случиться? У меня все хорошо. Я обязательно тебе позвоню, когда выйду на работу.

— Договорились, дружба — понятие круглосуточное, не забывай об этом.

— Хорошо, Никита, спасибо. До свидания.

— До свидания, моя любовь.

Оля отключила телефон. Ей было приятно, что Никита не забыл ее. «Хороший друг, — подумала она. — Побольше бы таких. Но любовь бывает одна, и ничего я с этим поделать не могу. А он найдет себе девушку, которую полюбит, и женится на ней».

Приготовив праздничный ужин, она зажгла свечи, поставила бутылку шампанского и посмотрела на часы.

— Ого, время-то как пробежало. Уже начало восьмого, я и не заметила, — произнесла она вслух.

Женя не звонил. Она решила сама его набрать.

— Женечка, ты где? Я тебя жду к ужину.

— Оля, я задержусь сегодня. Ты же понимаешь, три дня не был на работе, дел накопилось.

— Жень, ты уже и так задержался, — надула губки Оля. — Я так готовилась.

— Понимаю, любимая, постараюсь, конечно.

— Я буду тебя ждать.

— Пока. Целую.

Телефон замолчал, Оля села в кресло и задумалась: «Ничего не меняется, а я-то думала, все к лучшему. Ну, нет, — продолжала она. — Не может же он быть сейчас с женщиной, это было тогда, теперь все по-другому. Он же мне говорил, что наделал много ошибок. Нет-нет, выкину это из головы. Ведь теперь все будет иначе. Он у меня опора и надежда», — успокаивала себя Оля.

Она включила телевизор и стала смотреть сериал, не вникая и не понимая происходящего на экране. Ей нужно было успокоиться и ждать. Время шло. Она беспокойно смотрела на часы. Когда стрелка остановилась на одиннадцати, она заплакала. Нервы были на пределе. Оля открыла бутылку шампанского и налила в фужер. Пена вылилась на скатерть, она аккуратно промокнула салфеткой. Залпом выпила до дна и стала смотреть в экран. Через несколько минут почувствовала, что стало легче. Напряжение прошло, но слезы все равно катились по щекам.

Глава 31

Надежда пыталась задержать Евгения как можно дольше, понимая, что Оля нервничает. Она мысленно радовалась и наслаждалась, представляя, как ей плохо. Женя неоднократно пытался уйти раньше, но Надя под любыми предлогами заставляла его остаться. Ровно в час ночи она сказала:

— Любимый, теперь можешь ехать.

— Почему сейчас? — удивился он.

— Женя, ей нужен стресс, а стресс — это ты, дорогой. Потом больничка, а затем наше счастье. Ты же сам сказал, что она здорова, или я ослышалась?

— Да, была здорова. Мне жалко ее.

— А меня? Меня тебе не жалко? Сколько может это продолжаться? Твоя жалость, нерешительность тоже на мне отражаются, но кто-то должен все взять в руки? Ты будешь всю жизнь тянуть и никогда не придешь к какому-то единому решению. Я так не могу. И не считай меня стервой, слышишь? Не считай! — возмущенно закричала Надежда. — Я же вижу, как ты на меня смотришь. Я борюсь за наше счастье.

— Ладно, успокойся, все будет хорошо.

Он направился к дверям, надел куртку. Надя подошла к нему, обняла и сказала:

— Милый, прости, не принимай все так близко к сердцу, иначе не доживешь до счастливых дней. Шучу, конечно. Будь мужчиной. Женские слезы — это бутафория. Мы, женщины, иногда пользуемся этим, надеясь, что нас пожалеют и решат проблемы. Но ты не поддавайся и смотри на это проще, иначе не выдержишь.

— Наденька, я все понял. Ты у меня такая умная.

— И только? — кокетливо посмотрела она на него.

— И сексуальная. Я тебя очень люблю.

Она чмокнула его на прощание и тут же захлопнула дверь. Мыслей у нее было много, хотелось поскорее со всем этим покончить и уехать из России. Она мечтала, что где-то далеко от родины ее ждет богатая жизнь и счастье, о котором она грезила и стремилась воплотить его в жизнь.

Евгений вернулся домой в два часа. Оля не спала, лежала на кровати и ждала его. Услышав шаги, она даже не пошевелилась.

Он подошел к ней, посмотрел на заплаканное лицо и вспомнил слова Нади про бутафорию, но тут же произнес:

— Олечка, прости.

— Я столько раз это слышала, Женя, что начинаю привыкать и не реагировать. Пожалуйста, не объясняй ничего, ложись спать. Если голодный, можешь поесть, все на столе.

— Нет, я не хочу есть.

Оля подумала: «Значит, он сыт, и мои старания не нужны».

Он принял душ