Эрин Даттон - Полное погружение Страница 32

– Однажды станет волновать. А что, если ты решишь стать доктором или юристом? Тебе понадобятся хорошие отметки, – возразила Мередит.

– Я уже решил, кем буду. Я буду пожарным, как папа.

– У тебя ещё есть время подумать, – вставила Изабелл. – Суть в том, что чтобы стать кем захочешь, ты должен хорошо учиться в школе.

– Я хочу быть пожарным.

– Тогда ты не сможешь поступить в академию с плохими оценками, – сказала Рид.

– Не смогу?

– Не сможешь. Перед тем как поступить в академию, тебе придётся сдать кучу тестов. В том числе по математике и естественным наукам. Тебе придётся очень хорошо написать этот тест, иначе тебя не допустят до других испытаний.

– Понятно, – пожал плечами Чейз. – Я могу идти?

– Да, иди, – Изабелл не хотела портить Чейзу праздник. Он соскользнул со стула и отправился в гостиную. Изабелл осталась помочь Мередит с тарелками. – Директор порекомендовал сводить его к психологу. Думаете, ему надо с кем-то поговорить?

– Не знаю, откроется ли он перед кем-либо из специалистов, – пожала плечами Мередит.

Все трое переносили оставшуюся посуду на кухню.

– Но они помогают людям. Это же их работа.

– О чём вы тут говорите? – вмешалась Рид. – Ему не нужны мозгоправы.

– Только потому, что ты упрямая ос…

– Да ладно, Из, я просто говорю, что ему не надо говорить с мозгоправом.

– Ему пойдёт на пользу разговор со специалистом. Ему всего лишь семь лет, а он уже пережил огромную потерю. Я пытаюсь делать то, что лучше для него.

– Так, девочки, успокойтесь, – прервала их Мередит. Она видела, к чему всё идёт, и добром дело не закончится. – Не так много времени прошло. Дадим ему возможность прийти в себя, и если он не справится сам, то вернёмся к идее с психологом. Договорились?

Обе женщины кивнули, но Мередит видела, что ни одна из них не согласна.

– Ты расстроилась, когда Чейз заговорил о своём будущем. – Мередит положила кусок тыквенного пирога на тарелку и передала Изабелл. Та полила его сверху взбитыми сливками и потянулась за следующей порцией.

– Сначала расстроилась, – призналась Изабелл. – Но он еще ребёнок. Он, возможно, передумает ещё десять раз, а потом по-настоящему выберет себе профессию.

– Рид так и не передумала.

– Вы не переживали?

– Конечно, переживала, – вздохнула Мередит. – Участь матери – беспокоиться за своего ребёнка. Нам хочется, чтобы дети не знали боли. Но мы не можем уберечь их от жизни, остаётся только молиться, чтобы с ними всё было в порядке.

– Почему вы не пытались отговорить её?

– Ты, видимо, никогда не пыталась отговорить Рид от чего-то, что она вбила себе в голову, – сказала Мередит, скривившись. – Она упрямая… как и её отец. К тому же, я не помню, чтобы она хотела заниматься чем-то ещё. Сложно спорить с таким твёрдым решением.

– Могу себе представить. Но если он действительно решит стать пожарным, я точно буду пытаться его отговорить.

– Возможно, к тому времени ты уже изменишь своё мнение.

– Нет, не изменю.

– Пока что он ещё мальчик. Сложно представить его в подобной ситуации. Но когда придёт время выбирать профессию, он будет мужчиной. С другой стороны, сейчас нет надобности переживать. Время покажет.

– Возможно, вы правы, – уступила Изабелл, глубоко уверенная, что когда придёт время, она сделает всё возможное, чтобы оградить Чейза от участи пожарного.

– Может, это не моё дело, но я почувствовала между тобой и Рид какое-то напряжение, – сказала Мередит после недолгого молчания.

Первым порывом Изабелл хотелось всё отрицать. Не было причины обсуждать их проблемы с мамой Рид, тем более Изабелл сама еще до конца во всем не разобралась. Казалось, что рядом с Рид она всегда ходит по краю. Она не могла объяснить даже самой себе, иногда возникающее сладкое томление внизу живота при взгляде на Рид.

– Это как-то связанно с Джимми? – Изабелл застыла с тарелкой в руках. Они с Мередит никогда не говорили о Джимми. Легко было обсуждать Чейза и его будущее, потому что, казалось, Мередит заинтересована в этом так же, как и она сама. Но когда доходило до противоречивых эмоций, касающихся её брата, она предпочитала держать всё в себе. – Как-то раз она упомянула, что ты винишь её в смерти Джимми, – призналась Мередит.

– Послушайте, – начала Изабелл, подбирая слова. Она была потрясена прямолинейностью Мередит.

– Ты должна знать, что она вся извелась, покидая то здание без него.

– Мередит, я…

– Ты должна знать, Изабелл. Если бы там не было маленькой девочки, Рид умерла бы рядом с Джимми. У меня сердце кровью обливается, говорить такое… – Мередит почти шептала, слова давались ей с трудом, но она продолжала. – Иногда мне кажется, что она жалеет, что не умерла.

– Мередит, я сожалею. – Ей, в самом деле, было жаль. Жаль, что на лице Мередит было страдание. И жаль, что и она частично в ответе, раз Мередит приходится признавать страшную правду о Рид. Но, как и Мередит, Изабелл начинала понимать, что это правда.

Рид бы забыла о себе и осталась там с Джимми, если бы могла.

– Нам лучше отнести тарелки, – в конце концов, вымолвила Изабелл.

Подхватив посуду, Мередит направилась в столовую.

Изабелл спрятала лицо в ладонях. Насколько бы сильно она ни тосковала по Джимми, она не могла представить, что Рид тогда тоже могла погибнуть. Девушка, которую она видела всего несколько раз за последние годы, в считанные недели стала невероятно важна для неё. Несмотря на все внутренние противоречия, на слова, что всё только ради Чейза, у Изабелл появились и другие причины. Рид будто стала её другом, на самом деле даже больше чем другом, и Изабелл не могла объяснить причин.

Глава одиннадцатая

– Трудно поверить, что уже День Благодарения, правда? – Изабелл открыла заднюю дверь и вышла на крыльцо. В дальнем конце двора Рид сидела на качелях, поджав под себя ногу.

– Красиво сегодня. – Слишком тепло для конца ноября. Никто не ожидал, что будет пятнадцать градусов выше нуля, после того как на прошлой неделе ударили внезапные морозы. – Присоединишься ко мне? – Рид перестала качать ногой, и Изабелл смогла присесть рядом.

– Я думала, ты будешь смотреть игру. – Рид с Джимми всегда смотрели футбол в День Благодарения, и неизменно вместе. Рид была ярым фанатом Ковбоев, а Джимми… ну а Джимми не был.

Изабелл считала, что футбол – единственное, в чём их взгляды расходились. Теперь она поняла, что ей нравилось видеть трещину в их нерушимой дружбе.

Ох, как она их ревновала тогда! Изабелл всегда осознавала, что завидует Рид, что та так близка с её братом. Рид знала Джимми таким, каким Изабелл и понятия не имела. И сейчас, сидя рядом с Рид в дружелюбной обстановке, Изабелл осознала, что в равной степени ревновала и Рид к брату. Она начала чувствовать, что упустила что-то, не общаясь с Рид все эти годы.