Анатолий Чупринский - Лихоманка Страница 33

Она носилась на своей «Ниве» по всему Подмосковью со скоростью ведьмы на метле. Работала сразу на нескольких объектах. Нанимала рабочих, доставала материалы, договаривалась с местными властями, спорила до хрипоты с заказчиками. И как ни странно, все успевала. Сдавала объекты в срок. И качественно.

Как известно, сапожник всегда ходит босой. Или в драных ботинках. В садовом товариществе «Прозаик», как уже сказано, у Анечки Барбекю был только строительный вагончик. На большее не хватило времени. И сил. Все остальное, шикарный особняк с бассейном, Анечка планировала отгрохать когда-нибудь потом. Когда чуть-чуть расхлебается с заказами. И они все пребывали и пребывали. И денег требовалось все больше и больше. Все заработанное, Анечка вкладывала во все новые и новые заказы и проекты. Вертелась как белка в колесе. Работала, по ее собственному выражению, по «пятьдесят два часа в сутки». И конца края этому стремительному забегу видно не было.

Кстати, многие из цирковых артистов отличаются подобной фантастической работоспособностью. Особая порода. Цирковые, одно слово.

Феликс решил зайти в Анечке, одолжить у нее полевой бинокль. Наверняка, пригодится. Хотя, если честно, бинокль был только поводом.

Куприн решительной походкой шел по Бродвею и напряженно вслушивался в голос девушки, доносившиеся из окна второго этажа дачи писателя Валерия Шагина.

Он уходил все дальше и дальше от своей второй улицы.

Нервный, истеричный голос становился все глуше.

Феликс подошел к знакомому низенькому заборчику и подергал за тонкий шнур у калитки, протянутый от столба до угла вагончика. Над дверью вагончика мелодично звякнул колокольчик.

«Ему чего-нибудь попроще, а он циркачку полюбил!» — тихо бубнил себе под нос Феликс. Ему очень нравилась эта песня. Вполне можно заменить, «Ах, Ваня! Что ж ты, Ваня!», на «Ах, Филя! Что ж ты, Филя! Ты сам по проволоке идешь!».

Анечка возникла на пороге вагончика, как черт из табакерки. Эдакий пухленький чертик. Будто только и ждала Феликса. Наверняка, так и было.

— Филя-а! Рыцарь мой! — улыбаясь, пропела Анечка, — Привяжи своего коня к дереву и заходи в мой замок. Огонь в камине давно ждет тебя!

— Ладно тебе… — хмуро начал, было, Феликс, но не выдержал, улыбнулся.

На Анечку Барбекю невозможно было сердиться. Она была выдумщицей и фантазеркой. Постоянно придумывала какие-то игры. С упоением втягивала в них всех соседей. Ею можно было только восторгаться. Чем наш доблестный Феликс и занимался. Последние четыре летних сезона.

Каждый день она выдумывала какую-нибудь новую игру.

— Филя! Я решила посвятить тебя в рыцари Тайного ордена!

— Анечка! — взмолился Феликс.

— Молчи! — приказала Анечка Барбекю.

— Опустись на одно колено! — строго и торжественно продолжила она.

На Анечке было надето какое-то странное пестрое одеяние. Нечто среднее между восточным халатом и лоскутным деревенским одеялом. На голове то ли чалма, то ли китайское полотенце. Смех, да и только.

Она стояла посреди своего вагончика и прижимала к груди деревянный меч, довольно приличного размера. Явно умыкнула из артистического реквизита в своем цирке на Цветном бульваре.

— Филя! Я жду! — грозно заявила Анна.

Феликс со вздохом опустился на одно колено. На Анечку, действительно, невозможно было сердиться. Хотя, пол вагончика она могла бы и подмести.

Но Анечку подобные бытовые мелочи никогда не волновали. Недаром она носила фамилию Барбекю. Это вам не кот начихал.

— Завтра ранним утром! — грозно вещала Анечка, — Едва взойдет солнце, ты должен выйти в чистое поле…

— Без этого никак? — вставил Куприн.

— Над полем завтра будет висеть радуга! — голосом Кассандры, продолжала Анечка. — В том месте, где она левым своим концом коснется земли, ты должен вбить осиновый кол.… Прочертить вокруг него большой круг…

«Ну, и фантазия!» — мысленно усмехнулся Феликс.

— И прикрепить на нем табличку: «Драконам вход воспрещен!».

— Согласен! — послушно кивнул Феликс. Честно говоря, он опасался, посвящение в рыцари будет сопряжено с более реалистическими приказами.

— В этом месте мы построим замок! — деловым тоном объявила Анечка.

Судя по всему, «проблемы Доры» для нее просто не существовало. Феликс тоже начисто забывал о жене, едва переступал порог строительного вагончика.

У любознательных дачников возникал естественный вопрос. Чем, собственно, занимается эта парочка, запершись на железный засов в строительном вагончике и, наглухо занавесив плотными шторами окна? Какие-то подозрительные ритмичные шумы, какая-то древняя допотопная музыка. Что это?

Ответ поразил бы даже самый изощренный фантазийный ум.

Феликс Куприн и Анечка Барбекю, в глубокой тайне от общественности, разучивали исключительно для себя, для души, партии из некогда популярных, сегодня, к сожалению, напрочь забытых оперетт.

«Всегда-а быть в ма-аске-е! Судьба-а моя-а-а!!!» — трагически пел Феликс Куприн. Кстати, у него был неплохой баритональный тенор.

Анечки ни на йоту ему не уступала. Ни в чем.

«Карамболина-а! Карамболетта-а! Ты солнце радостного дня-а!»

Особенно удачно у них получался дуэт из «Белой акации».

«Посмотрите, ветер тучи нагоняет! Ну и что же? Значит, дождь пойдет сейчас. Да, возможно. Значит, многое бывает. По причинам не зависящим от нас! Безусловно, кое-что, хоть и немного! С той поры, что существует белый свет!»

Ах, что это были за чудесные вечера!

На тесном пятачке строительного вагончика эти двое уже немолодых людей умудрялись разучивать десятки танцев и орий из оперетт.

Одни названия чего стоят! Менуэт, полонез, полька-бабочка, вальс бостон, галоп, краковяк! «Белая акация», «Мистер Икс», «Фиалка Монмартра»!

Необычной формы. У Анечки все всегда было необычное, экстравагантное.

— Налей полные бокалы!

Феликс с готовностью принялся исполнять приказание. Анечка Барбекю и Феликс Куприн взяли бокалы с вином и посмотрели друг другу в глаза.

— Рыцарь мой! — улыбаясь, спросила Анечка. — Чего бы ты хотел больше всего на свете?

— Для себя или для человечества? — уточнил Феликс.

— Ну… допустим, для него?

— Для человечества. Миру — мир! И хватит с него, с человечества. А для себя…

Анечка Барбекю и Феликс Куприн сидели за столом напротив друг друга. Оба улыбались. Смотрели друг другу в глаза и улыбались.

Над поселком прогремел гром. Глухо и угрожающе. Именно сегодня природа решилась, все-таки, разразиться над истринский районом незаурядным ливнем.