Руфь Уолкер - Мара Страница 34

А Салли продолжала трещать без умолку: на этот раз она увлеченно рассказывала о том, как Лорд Джоко поссорился с каким-то клоуном. Мара делала вид, что внимательно слушает, а сама все ждала, когда же Салли наконец уйдет.

Когда над столовой подняли флаг, Мара пошла ужинать вместе с остальными девушками, хотя у нее совершенно не было аппетита. Она уткнулась в тарелку, не обращая никакого внимания на окружающих, и с грустью думала о предстоящем свидании с Лео. Интересно, каково заниматься с ним любовью? Заставит ли он ее пробыть у него долго, или — на последнее она очень надеялась — все закончится быстро? Говорили, что женщины часто возвращаются от Лео в синяках. Но она не должна допустить до такого. Она ляжет с ним в постель — к этому она давно уже была готова, — но бить себя она больше никому и никогда не позволит…

В столовой сидело за ужином довольно много народу, и было очень шумно. Джоко ужинал вместе с остальными клоунами и, увидев Мару, весело ей подмигнул. Она ответила ему кислой полуулыбкой. Одна из девушек заметила, что Мара с ним переглядывается, захихикала и спросила у нее ядовито:

— А правда, что у этого недомерка большие богатства?

Но Мара сделала вид, что не слышит ее вопроса.

Вдруг все смолкли. Мара обернулась и увидела, что пришел Лео. Он сел за свободный стол в углу, и Мара знала наперед, что никто к нему не подсядет. Она вновь склонилась над тарелкой, как вдруг чья-то тяжелая рука легла ей на плечо.

— Присоединяйся ко мне, — сказал Лео.

Она хотела было отказаться: вроде как она уже поела и собирается уходить, — но внутреннее чутье подсказало ей, что это будет не слишком умно. И, не глядя на других девушек, она встала и пошла вслед за Лео к его столику.

Они сидели молча, пока к ним не подошел официант. Как и другим артистам и режиссерам, Лео приносили то, что он заказывал. Но кое-что уже заранее стояло на столе — например, пикули, специи и блюдо с хлебом и булочками.

— Что ты будешь есть? — спросил Лео.

— Я уже поела, — покачала головой Мара.

— Принесите леди кусок пирога и чашку кофе.

Они не перекинулись ни единым словом, ожидая, когда вернется официант. Казалось, Лео полностью погружен в свои мысли. Наверняка он не мог не замечать, что на них смотрят все вокруг, но его это, видимо, не волновало. «За каким дьяволом, — думала Мара, — ему понадобилось зазывать меня к себе за стол? Он же знал, какие после этого пойдут сплетни. Спать с танцовщицей из кордебалета — одно, но ужинать с ней — во сто раз хуже».

Руби, сидевшая за столиком вместе с костюмершами, не сводила с них глаз. Лео она, разумеется, ничего не скажет, а вот Маре устроит хорошую взбучку, это ясно. Неужели Лео сделал это специально?

Мара почувствовала, как у нее начинает гореть шея — верный признак того, что она вот-вот выйдет из себя.

— Не забудь, — сегодня в восемь, — сказал вдруг Лео.

— А как же быть с вечерним обходом?

— Плевать на него. Ты же теперь гимнастка.

— Ты имеешь в виду…

— Ты получила работу.

— Но мистер Сэм сказал, что нужно пройти испытательный срок…

— Он передумал. Номер твой. И не будь наивной. Испытательный срок будет длиться теперь всю жизнь — от одного билетика до другого.

Мара уже знала, что это значит. Когда наступал день выдачи жалованья, все артисты начинали нервничать. Деньги раздавали в конвертах, и если в твой конверт был вложен желтый билетик, это означало, что цирку ты больше не нужен и должен до заката собраться и уйти. Но это не имело сейчас значения. Ее взяли, и это главное.

— Если ты думаешь, что только эта старая задница Руби гоняет своих девок, то предупреждаю: Кэл Армор еще хуже, — процедил Лео.

— Не беспокойся, я буду работать изо всех сил. Очень скоро я сделаю собственный сольный номер.

— Не будь дурой! — тихо рявкнул Лео. — Ты должна быть счастлива, что тебя вообще взяли в группу синхронных гимнасток. Может, когда-нибудь какой-нибудь захудалый цирк из Дерьмотауна и возьмет тебя работать в акробатическом номере на первом плане, но соло тебе не видать как без зеркала ушей.

Официант принес Маре пирог и кофе. Она сидела в раздумье, ковыряя пирог вилкой. Есть его она не собиралась. Лео вновь заговорил о предстоящем свидании, объясняя Маре, как найти его «берлогу» — пульмановский спальный вагон. Он, казалось, был уже в довольно мирном расположении духа, но Мару это еще сильнее взбесило.

«Ну ничего, — подумала она, — через несколько часов все уже будет кончено. И я больше никогда в жизни не подойду к этому шакалу».

Мара лежала на своей верхней полке и размышляла, есть уже восемь или нет. На улице стемнело, а ей совсем не хотелось опаздывать. Она слезла с полки и спросила у Салли, игравшей с тремя девушками в карты, который час. Салли кивнула ей на стоявший на полке будильник.

Время Мара определять не умела, но виду не подала и, поблагодарив Салли, достала из-под подушки сумочку и вышла. Едва она закрыла за собой дверь, девицы принялись перемывать ей косточки. «Черт их дери, — подумала Мара. — Сами-то вечно нарушают все установленные правила». Интересно, что сказали бы эти драные кошки, если бы узнали, что за всю жизнь у Мары был всего лишь один мужчина, и то один раз? Наверное, они бы просто очень долго смеялись, отпуская в ее адрес самые разные шуточки, смысл которых Мара, кстати, не всегда понимала. Мара знала, что служит постоянным объектом их насмешек. Они, кажется, уже всему цирку успели сообщить, что «у рыжей-то рубашка латаная-перелатаная».

Пульмановский вагон Лео стоял в тополиной рощице, вдали от остальных фургонов и палаток. Мара нашла его не сразу, но когда наконец отыскала, почувствовала, что ей совсем не хочется подниматься по металлическим ступенькам.

Дверь открылась, и на пороге возник Лео.

— Ты опоздала, — сказал он, увидев ее, но тотчас повернулся и вошел в дом, не дожидаясь ответа.

Мара медлила, не решаясь войти, но, перешагнув через порог, ахнула от удивления. Деревянный пол блестел, покрытый лаком. Повсюду лежали пестрые ковры, переливавшиеся всеми цветами при свете лампы со стеклянным плафоном. Причудливый резной шкаф стоял у одной стены, а у другой — диван и стулья, обитые темно-красным бархатом. Такой красоты Мара не видела никогда в жизни.

— Нравится? — усмехнулся Лео.

Мара взглянула на него. Только теперь она заметила, что на нем темно-красный пиджак, такой длинный, что он закрывал ноги наподобие короткой юбки. Лео, должно быть, заметил ее удивленный взгляд и пояснил:

— Это смокинг. Хочешь чего-нибудь выпить?

Мара хотела было сказать «нет», но передумала: