Анна Джейн - Музыкальный приворот. Часть 2 Страница 34

 - Хочешь, я буду называть тебя рыбкой?

 - Ты не похож на рыбака, скорее, на мудака. А Кей где? - между делом поинтересовалась Нинка. - Уже пришел?

 Келла промолчал.

 - Пришел, - ответил ей со второго уровня Фил, - он на крыше.

 - Эй, ты! - раздалось тоже сверху, - иди-ка сюда, моя маленькая плюшевая детка!

 - Странно он братца называет, - подняла брови Нинка.

 - Рэн часто Фила подкалывает, не обращай внимания. Черт, опять они спорят, задолбали уже, психи. Сначала мы все угорали над ними, потом они всех задрали к чертям собачьим. Они даже не могут в одном номере жить, когда мы на гастролях. - Пожаловался ей Келла.

 - А с кем они живут? - Поинтересовалась блондинка, желающая все знать о любимой группе.

 - Когда как. Рэн частенько со мной, Фил с Арином или одним из наших техников.

 - А Кей?

 - Этот дебил по-буржуйски живет один, - заржал Келла. - На самом деле он еще хуже нашего дурачка. Любого может до дядюшки Кондратия довести.

 - А выглядит спокойным и уверенным, - отозвалась с легким изумлением Нинка.

 - Черт, да я тоже могу, как угодно выглядеть. Даже как бабочка. - Покачал головой синеволосый, помахав руками, словно крылышками. И выдал друга с потрохами, с удовольствием наблюдая за реакцией девушки. - Наш кэп, ну, Кей, может вывести любого. Сам при этом остается спокойным, как удавище. Его спокойствие - своего рода глумление. Он псих. Но… клевый псих.

 - Это в смысле? - спросила Нинка, для которой фронтмен "На краю" продолжал оставаться богом. - Как он доводит людей?

 - Да по-разному. Он тупо может вставать посредине ночи, не позаботясь о том, что ты вообще-то дрыхнешь, и начать играть на гитаре под ухом, или разговаривать по мобиле, или страдать еще какой-нибудь хренью. Но это самое простое. Этот чувак может начать читать умные лекции и лечить ими часами! Прикинь, ты с похмелья, а он тебе про мечту впаривает умную философскую дрянь! И ведь знает, что у тебя башка болит, ему в кайф мучить. – Келла заржал. - Иногда к нему в голову приходят шутки. Королева, его шутки почти всегда похожи на жуткий развод и заканчиваются шантажом.

 - Дааа? По твоему описанию Кей - кто-то вроде озлобленного на весь мир угрюмого меланхолика, - вдруг сказала я. Келла очень весело взглянул на меня и ответил:

 - Не меланхолик, девочка, а кое-что другое угрюмое. Наше местное УГ. Да он всяким бывает. Даже веселым. Если Кей веселый - это нормально, если очень веселый - тоже неплохо, но если конкретно веселый - это полный писец. Пострадают все в округе.

 С этими словами парень отчего-то задумчиво глянул на меня, легко встал со своего дивана и подошел к Нинке, чтобы обнять и положить ей голову на плечо. Та машинально, как собаку, погладила парня по волосам.

 - Побольше страсти, - тут же сказал Келла. - Поиграй со мной в страстную влюбленную.

 Нинке тоже пришлось его обнять, хотя выражение ее лица было отнюдь не влюбленным.

 - Моя красавица, - вдруг прошептал парень ей. – Моя. Моя, поняла?

 Куда только делся "дядюшка Келла"? Почему я вижу тут влюбленного идиота?

 Сейчас, по ходу, целоваться начнут... Уже начали. Никого не стесняются. Но за Нинку я почему-то была рада. Чтобы не мешать им, отошла на другой конец комнаты.

 - Ты опять взял мою гитару! - в это время разорялся на втором уровне Рэн. Я посмотрела наверх. Он держал в руках черно-зеленый музыкальный инструмент. Фил, стоящий на широкой лестнице без перил, только руками разводил.

 - Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не брал мои вещи, осел волосатый?

 - Осел - символ Демократической партии США, - меланхолично возражал ему брат, - перестань кричать. У нас гости. Девушки.

 - Умник! Ты всех задрал своими рассуждениям! - Еще больше рассердился его брат. - Партия США, говоришь? А засунь ты эту партию, знаешь куда?

 - Да хватит, - с мученическим видом говорил его брат. - Поверь, ей там не понравится. Успокойся, не ори, а?

 - Нет, твою плюшевую медвежью дивизию, я буду орать! Я тебе миллион раз говорил - не бери мою гитару, козел! Ну, чей символ козел, скажи мне? Чей? Не знаешь, а я знаю! Это твой символ!

 - Что-то ты разошелся. Сам ты козел. Брат козла не может быть человеком!

 - Пофилософствуй мне, гаденыш!

 - Если бы мы были в глубоком детстве, я бы сказал: "кто как обзывается, тот так и называется". Но я взрослый. Я промолчу. - Рассудительно произнес Филипп. - А вот ты - вечный ребенок.

 - Какого ты меня достаешь?! - Еще больше озверел Рэн из-за спокойствия близнеца. - Заткнись, не перечь и запомни: это мой инструмент, не прикасайся к нему!

 - Жадность, говорят, фраера сгубила, - с задумчивым видом отозвался Фил.

 - Я тебя сейчас сгублю, недоумок! - Взвыл его брат.

 И это известные музыканты. Ребятня какая-то....

 Что-то я чувствую себя здесь лишней. Одни кричат, другие обжимаются в углу. Странный он какой-то, музыкальный мир.

 Мне захотелось найти Кея. Раз он здесь, может быть, у него прямо и спросить насчет кулона. Мол, Кей, где твой топаз? Но не думаю, что беловолосая зазнайка ответит мне. Зато представляю, как он удивится, увидев здесь!

 Я немного осмотрелась, прикидывая, как можно пройти на крышу, поднялась по лестнице мимо орущих друг на друга близнецов, один из которых умудрился с легким полупоклоном пропустить меня (Фил), а второй подмигнул (Рэн). И уже через четверть минуты была на крыше. Лестница, по котрой я поднималась, вела не только на второй уровень, но и на нее. И первым я увидела синее бескрайней чистое небо, и только потом самого солиста "На краю". Зато слышать начала его еще со второго уровня.

 Кей, в темно-серых джинсах и такого же цвета рубашке с принтом в виде восточного узора, сидел недалеко от входа, прямо на широких полуметровых перилах с гитарой в руках, играл и негромко пел, склонив голову - наблюдал, как пальцы ловко и привычно перебирают струны. У меня все-таки был хороший слух, поэтому пение его доставляло мне эстетическое удовольствие: Кирилл не фальшивил, а его голос пробирался прямо в душу.

 Ветер трепал его светлые волосы, и мне тут же захотелось стать ветром.

 Я тихо-тихо уселась на зачем-то стоящий здесь стул, поставила локти на колени и, подперев кулаками щеки, и стала слушать голос этого эгоистичного, мерзкого, глупого нарцисса с замашками тирана, который так притягивал к себе меня, бедного нечастного мотылька, с неразумным удовольствием летящего на огонь.

В сторону, я кидаю тебя в сторону.

Почему? Не хочу, чтоб досталась ты ворону.

Больно? Я твоей звездой, слышишь, буду.

Освещать тебе путь буду всюду.