Ширли Конран - Месть Мими Квин Страница 35

Четверг, 4 июня 1914 года

Дэниел и Бетси встретились, и он повел ее в мрачный кабинет братьев Фишер в «Планета Продакшн». Бетси стало стыдно, что она в нем сомневалась. На студии требовалась замена ведущей актрисе. Ангельской внешности существо благополучно упорхнуло в неизвестном направлении.

Братья Фишер были несколько растерянны. Поэтому, только взглянув на изысканное лицо Бетси, впрочем уже известной им по комедиям, они сняли несколько проб и подписали с ней контракт на полгода с жалованьем в сто пятьдесят долларов в неделю. Контракт со студией был заключен всего за два дня до того, как мрачный австрийский эрцгерцог был застрелен в Боснии мятежным студентом. Кто мог знать, что этот выстрел развяжет мировую войну?

Пятница, 26 июня 1914 года

Работа по контракту предполагала, что Бетси могли задействовать на любых ролях и даже в массовке. Но больше никто и никогда не мог швырнуть ей в лицо торт с заварным кремом! Наконец-то она достигла статуса звезды, хотя «Планета Продакшн» была студией скромной.

Бетси чувствовала, что она на пути к вершине, и старалась изо всех сил. Она по-прежнему была застенчива при чтении сценария и скованна на репетициях, но, как только начинала работать камера, она расслаблялась и раскрывалась ей навстречу.

Главный костюмер возил Бетси в лучшие магазины города, и это было просто воплощением ее мечты.

Когда покупки доставляли, Бетси сразу же начинала все заново примерять. Ей очень нравились только что изобретенные бюстгальтеры и эластичные пояса, заменившие жесткие корсеты на китовом усе, мягкая, чувственная кисея и сексуальный шифон, пришедшие на смену тяжелым тканям. Она могла часами любоваться на свое отражение в зеркале, надев шарф или тюрбан на свои недавно коротко остриженные волосы.

Первые фильмы, в которых Бетси снялась на новой студии, были легкими и незамысловатыми. Названия говорили сами за себя – «Оазис любви», «Пустыня страсти» или «Лед и пламя». Каждую неделю миссис Бриджес требовала, чтобы Бетси пересказывала ей сюжет следующего фильма.

– Я буду играть робкую молодую гувернантку, которая влюбляется в отца своего воспитанника. Но когда дело уже идет к свадьбе, я узнаю, что он женат и прячет сумасшедшую жену на чердаке. К счастью, она устраивает пожар и погибает.

Миссис Бриджес с сомнением спрашивала:

– Разве это не «Джен Эйр»?

– Нет, гувернантку в фильме зовут Лореттой.

Миссис Бриджес изумлялась еще больше, когда Бетси рассказывала следующее:

– На этой неделе я буду Жанной д'Арк, я поведу французскую армию сражаться с англичанами. А потом я выйду замуж за французского короля и стану королевой Франции.

– Но ведь ее сожгли на костре! – негодовала миссис Бриджес. – И она точно не выходила замуж за короля!

Бетси отвечала как ни в чем не бывало:

– А в фильме выйдет.

Пятница, 18 декабря 1914 года

Спустя полгода новый контракт Бетси заключал уже ее агент, получавший двадцать пять процентов комиссионных из пятисот долларов ее еженедельного жалованья.

В бунгало в «Констант корт» Бетси и миссис Бриджес обнялись и заплакали от облегчения. Они обе чувствовали, что могут наконец расслабиться. Теперь будущее Бетси и в плане карьеры, и в плане денег обеспечено.

Бетси больше не сомневалась, что оправдала надежды матери. Между прочим, агент недвусмысленно намекнул Бетси, что отказ от ухаживаний режиссера или продюсера только повредит ее карьере. Но миссис Бриджес не сдалась и на этот раз:

– Моя Бетси воспитана как леди, – твердо заявила она, – и всем на студии лучше это понять. Иначе они будут иметь дело со мной.

Бетси тут же получила прозвище Снежная королева, и ее больше не приглашали на общие пикники.

Хотя миссис Бриджес нравился Дэниел, она начала беспокоиться. Да и действительно странным было его упорное нежелание представить Бетси своей матери. Бетси, до сих пор терявшая голову при виде Дэниела, устроила настоящую истерику, когда миссис Бриджес заявила, что пора присмотреть Бетси в мужья кого-нибудь другого. Ведь ей уже двадцать семь.

– В рекламных проспектах студии говорится, что мне двадцать два, и я зарабатываю уйму денег! Занимайся своими делами, мама!

Миссис Бриджес и занялась. Частный детектив, оплаченный ею, легко все выяснил. В Сан-Франциско и в самом деле жила угрюмая миссис Дэниел Блум вместе с двумя маленькими сыновьями. К отчету прилагалась фотография памятника на могиле матери Дэниела.

Оказавшись, впрочем не в первый раз, пойманным с поличным, Дэниел начал подыскивать себе новую девушку. Делал он это неохотно. Пусть Бетси и не была самой лучшей женщиной в мире, она явно была самой хорошенькой.

Бетси не могла поверить, что Дэниел скорее всего никогда ее не любил. Нельзя сказать, что это известие разбило ей сердце, но она получила тяжелую рану. Сначала Бетси была слишком изумлена, чтобы плакать, но потом слезы потекли ручьем. Мать забеспокоилась. Ведь утром Бетси не сможет появиться перед камерой. Поэтому она положила Бетси холодный компресс на лицо на всю ночь. Лежа в постели, Бетси поймала себя на том, что ей отчаянно хочется, чтобы рядом с ней оказалась Мими. С ней бы она могла поговорить откровенно, не то что с матерью. Слава богу, что они с Дэниелом всегда были осторожны.

Бетси все еще любила Дэниела и никак не могла поверить в его предательство. Боже мой, она попалась на ту же удочку, что и героини фильмов, в которых она играла. Бетси была шокирована, изумлена, разочарована. Дэниел лгал ей, обманывал ее. Что ж, этого Бетси больше никогда не допустит! Она никогда больше не влюбится. Так, пожалуй, можно потерять все, ничего не получив взамен.

Лондон, 1914–1916 годы

Шла война, и у Мими в Лондоне были куда более серьезные проблемы. Британская империя объявила войну Германии в 1914 году, и Тоби немедленно записался добровольцем. Из-за перенесенного в детстве туберкулеза в армию его не взяли. На его долю досталось ежевечернее патрулирование улиц от Блэкфрайерса до Вестминстера.

После изнурительного дня работы в театре его ночные дежурства в затемненном Лондоне были нелегкими. Но удивительно, ночные бомбежки, расстрел цеппелина над Темзой как рукой снимали усталость. Все мысли его были о том, что такой постановке мог бы позавидовать сам Макс Рейнхард. Правда, потом Тоби становилось стыдно.

С началом войны Мими отказалась от многообещающей карьеры актрисы музыкальной комедии и вернулась к старому занятию – исполнению песенок в мужском костюме.

– Это мне нравится больше всего, – сказала она Тоби за завтраком. – Я не актриса. Сердце к этому у меня не лежит. Но мне нравится играть мужчин. Это такая разрядка. Как только я оказываюсь на сцене, в меня словно бес вселяется. Я чувствую, что могу сделать все, что угодно, и мне все сойдет с рук. Я кажусь сама себе ребенком в комнате, полной игрушек. Я становлюсь тем, кем никогда не могла бы стать.