Лэйси Дансер - Полет ласточки Страница 36

Рич думал о будущем. Черный, без просветов, круг из видений Джоя маячил у него перед глазами. И он вдруг осознал, что Кристиане угрожает опасность гораздо большая, чем то нападение, что они отразили вместе прошлой ночью. В своей самонадеянности и в своей страсти он упустил самое важное. Женщина, которая так долго ждала появления в ее жизни чего-то особенного, неповторимого, не отдается так просто мимолетному влечению. Ее должно вести что-то большее, чем обычное физическое вожделение.

Любовь! В этот миг он со всей очевидностью понял, что Кристиана любит его. Эта мысль болезненным спазмом отозвалась в груди, а следом за ней пришла другая, не менее беспощадная. Он любит ее.

Страсть помогла ему разрушить ее барьеры. Нежность заставила тревожиться за ее жизнь, которой она рисковала ради него. Но ни то, ни другое не сумели бы вызвать приступ такой острой боли, сожаления и безнадежности в его сердце. Кристиана пришла к нему чистой, как свежевыпавший снег. А что смог ей дать он? Ничего, кроме сомнительной свежести ласк и вагона тяжелых воспоминаний, делавших невозможной веру в ее любовь и их совместное будущее. В ее объятиях он узнал неземное блаженство; на краткий сверкающий миг прикоснулся к своей мечте. Но сейчас почувствовал, как песчинками утекают сквозь пальцы все эти несбыточные надежды, как проблеск рассветных лучей растворяется во мгле такой непроницаемой плотности, какая до сих пор была ему неизвестна. Прошлое преподнесло ему тяжкие уроки. Но именно Кристиана стала виновницей самых горьких — и самых возвышенных из них. Эта женщина не создана для полумер. Ей нужен мужчина целиком, ей нужно его сердце, а не собранные его осколки. Он не мог позволить себе забыть, во что он превратился. Ой не достоин ее целомудренной души.

Рич глубоко вздохнул, собираясь с силами для огромного усилия над собой. Он обязан был разорвать узы между ними. Слова стали тем единственным оружием, которое оказалось сейчас у него под рукой.

— Ты, конечно, права. Кому как не мне знать, что ты в состоянии позаботиться о себе. Ты же не моргнув глазом справилась с нашими противниками. Сам не понимаю, чего беспокоюсь, — наконец медленно проговорил Рич. Он точно знал, что Кристиана сама в его ответ добавит красок невысказанных эмоций.

Кристиана никак не ожидала услышать подобное. Ей казалось, он понимает ее, гордится ею, принимает ее такой, какая она есть. В душу незаметно прокрался страх; сквозь прекрасные воспоминания о его страсти проник в самую глубину, туда, где все еще жили неуверенность и сомнения.

Рич ждал такого же резкого ответа. Не дождавшись, беззвучно выругался.

— Мне нужно идти. У меня еще уйма работы сегодня. Я не могу позволить себе отвлекаться.

Страх сгустился в жгучую, непереносимую боль.

— Иначе, как последним «прости», это не назовешь, — сказала Кристиана, упрямо бросая вызов его недосказанности и туманным намекам.

Рич, с мучительно исказившимся лицом, приготовился к последнему броску.

— Так и есть. Мы пережили удивительные моменты вместе. — Даже ради того, чтобы защитить от себя Кристиану, он не мог предать то, что было между ними. — Но для меня этого недостаточно. И для тебя тоже.

— Почему? — почти выплюнула она разъедающий душу вопрос.

— Брак не для меня.

— Я не просила тебя жениться на мне, — напомнила она.

Самообладание стремительно покидало ее, и Кристиане приходилось напрягать все свои силы, чтобы не показать ему, что ее сердце просто истекает кровью.

Рич мысленно проклинал себя за нечаянно вырвавшееся признание, что Кристиана могла бы продолжить череду его долговременных, но никак не законных связей — единственных, какие он признавал после третьего развода. Его очередной выпад разил как меч:

— И не попросишь. Ты заслуживаешь большего, Кристиана. А я всего лишь трижды неудачник, чью жизнь попеременно портили три женщины. Я не имел права даже думать о тебе. Я только и делал, что толкал тебя от одной опасности к другой. Я забрал то, что ты хранила для другого, того, кто будет по-настоящему важен и дорог тебе. А взамен сумел дать лишь то, что давал и другим — а потом получал обратно с пощечиной.

Кристиана закрыла глаза, испытывая глубокую боль от этих его слов. Сердце ее затопили воспоминания о времени, столь прекрасном и наполненном, что она до сих пор не находила слов, чтобы описать глубину ее благодарности.

— Я ни о чем тебя не просила.

— Значит, мы оба глупцы. Ты должна была бы просить. Обязана. — Это было его последнее слово. Рич отключился.

Кристиана опустила трубку, не замечая, что плачет впервые в жизни. Слезы — нескончаемые, беззвучные, горькие — катились по щекам, обжигали кожу и раздирали сердце, раненное слишком сильно, чтобы кричать от боли во весь голос. Сцепив на груди руки, Кристиана пыталась найти опору в том, что ее никогда не подводило. В собственном мужестве и силе. Она так много сделала, чтобы дожить до этого дня. Чтобы оказаться рядом с единственной мечтой, которая всегда казалась несбыточной. А как она мечтала найти своего единственного человека, своего мужчину — чтобы жить с ним, любить его и состариться рядом с ним. Ее лицо исказилось от муки. Судьба, эта безжалостная хозяйка жизни, всегда отказывала ей в этой роскоши. В который раз она оказалась перед лицом одинокого будущего, заполненного лишь смехом чужих детей и образами чужого счастья и чужой любви. Такой, какая связывала Джоша и Пеппу;

единственно возможной между мужчиной и женщиной. Только Рич мог стать ее спутником. Если не он, тогда никто.

Глава десятая

— Ричланд сейчас в Аризоне. Наши люди на предприятии, кажется, пока не раскрыты. Мы получили копии чертежей нового двигателя, но не формулу топлива.

Ник уставился в окно пентхауса, на простирающуюся впереди ширь неба — вид, благодаря которому эта резиденция числилась среди самых дорогих на рынке недвижимости.

Кей направилась к бару. Несмотря на ранний час, ей определенно нужна была выпивка. Всякий раз, когда ей приходилось встречаться с мертвенно-голубым взглядом своего двоюродного братца, она ощущала ржавый привкус страха во рту.

— Тебе придется проследить за Ричландом. Подобраться к нему поближе. — Ник обернулся, с ледяным спокойствием обозрел ее тонкую фигуру с ног до головы.

Она вздрогнула, настороженно следя за ним, как за приготовившейся к броску коброй. Даже ребенком он наводил на нее ужас.

— Каким образом?

— Найди способ.

— Ты же знаешь, что обо мне думает Рич. Он меня близко к себе не подпустит. Кроме того, Рич, кажется, положил глаз на новую няню Лакков. А он если заводит интрижку, то только с одной женщиной.