Светлана Демидова - Любовь к человеку-ветру Страница 37

Маша включила электрический чайник и углубилась в чтение детектива. На самом деле она уже давно догадалась, кто убил богатенькую старушку, но делать было нечего, а потому приходилось следить за действиями на удивление тупого сыщика, который пропускал самое очевидное и удалялся от разгадки все дальше и дальше. Страниц до конца книги оставалось еще много. Электрочайник отключился, но Маша продолжала читать. Может быть, она ошиблась, и убийца все же кто-то другой. Да нет же… Наверняка эта тетка и убила… Вот если бы она, Маша, была автором, то сделала бы убийцей девчонку. Уж больно положительная. Такие – самые змеюки и есть.

Книжный сыщик продолжал выслеживать совсем не того, кого нужно, и Маша отложила книжку. Вот сейчас она перекусит и дочитает до конца. А вдруг убийцей окажется сам сыщик? Только этим можно объяснить его странные действия.

Маша сделала себе бутерброд, налила чаю и, придвинув поближе книжку, снова углубилась в чтение. Она прочитала еще страниц пять, жуя бутерброд и запивая еду чаем, и неожиданно зевнула. Надо же, какая скучная книга, аж глаза закрываются. Спать хотелось все сильнее. Сразу видно, что она явно нездорова. Да, и голова тяжелая, и во рту сухо и как-то горько… Неужели опять температура поднялась? Найти, что ли, у Лешки градусник? Где он может быть? Наверняка в комнате. Что-то уж очень нехорошо… Хоть «Скорую» вызывай… Глаза просто не разодрать… Как говорится, хоть спички вставляй…

Маша попыталась подняться. Кухня Задворьева качнулась и поплыла перед ее глазами. Маша хотела ухватиться за край стола, но руки ее не слушались. Девушка пошатнулась, покачнулась и упала рядом со столом, чиркнув лбом по краю табуретки. Боли она не почувствовала, потому что не чувствовала уже вообще ничего.

Дине Сергеевне приходилось нервничать, стоя у окна в кухне, потому что в большой комнате Туська смотрела по ящику какое-то невероятно тупое шоу. Никак не насмотрится, дурища! Вместо того чтобы Лешке, как говорится, ноги мыть и эту воду пить, она в телик таращится! Так никогда замуж не выйдешь! Конечно, та девка с кровавыми губами – явление временное! Это ясно, как день! Но надо же было держать руку на пульсе и не допустить, чтобы к Лешке проскользнула другая! Надо же было мужика ублажать… Но… не учить же ей дочь сексуальным премудростям… Как-то это не того… Да и вообще, не ей наставлять Туську, как обходиться с Лешкой…

Дина Сергеевна уже хотела отойти от окна и волевым усилием прекратить в большой комнате всяческие шоу, как вдруг увидела, что по двору к их подъезду направляется та самая молодая женщина с длинными темными волосами, которая явно была настоящей задворьевской любовью. Дина Сергеевна быстрой ланью скакнула к дверям и припала к «глазку». Из ванной вышел Денис и с удивлением спросил:

– Ма! Ты че?!

– Ниче! Эти… как их… цыгане тут какие-то ходят… – мгновенно среагировала Дина Сергеевна.

– О! – обрадовался Денис. – Дай посмотреть!

Дина Сергеевна развернулась к сыну так, чтобы головой перекрыть «глазок», и гаркнула:

– А ну дуй физику учить! У тебя завтра контрольная!

Денис почесал затылок, тяжко вздохнул и «подул» в маленькую комнату, сожалея о цыганах, посмотреть на коих хоть с минуту было бы куда интереснее, чем пялиться на бессмысленные, с его точки зрения, формулы.

Как только сын ушел, Дина Сергеевна опять припала к «глазку», и, как оказалось, вовремя. Темноволосая женщина именно в этот момент вышла из лифта и направилась к Лешкиной двери. Она несколько раз надавила на кнопку звонка, но ей никто не открыл, чему Дина Сергеевна очень обрадовалась. Но радость оказалась преждевременной и быстро сменилась раздражением. Незнакомка достала из сумочки ключи, по-свойски открыла соседскую дверь и скрылась за ней. Да-а-а-а… Лучше бы по их дому действительно ходили цыгане… Хоть какие: хоть «погорельцы», хоть с «медом» из жженого сахара…

Дина Сергеевна вернулась в кухню в самом дурном расположении духа. У этой Лешкиной зазнобы уже и ключи от его квартиры есть… Значит, все между ними серьезно… Получается, что Туське – полная отставка… Да что же у нее за дочка такая… ни рыба ни мясо… Впрочем, как известно, яблоко от яблони недалеко падает. Чем она, Дина, лучше? Она даже хуже! У Туськи хоть детей нет! А может, это и не лучше? Кто ей в старости подаст тот самый пресловутый стакан воды? Не Дениска же! У него уже сейчас девок – пруд пруди. Он в них, как в сору, роется!

Дина Сергеевна согрела себе чаю, сделала несколько больших бутербродов с ветчиной, чтобы, значит, забыться. Подольше двигать челюстями и не думать ни о Туське, ни о Лешкиной зазнобе. Пожалуй, надо взять какую-нибудь книжку, а то бредовые мысли в голову так и лезут, так и лезут…

Дина Сергеевна вытащила из сумки детектив, который читала в троллейбусе по дороге на работу и обратно, разложила на кухонном столе, но сосредоточиться на сюжетных перипетиях так и не смогла. В конце концов она закрыла роман, посчитав его дурацким. Вот жизнь – она круче любого детектива… А что, если сейчас, пока Лешки нет дома, сходить к этой его красотке и поговорить по душам: как там что… какие планы… Кто ее осудит, если она радеет о родной дочери? А если и осудят, тоже ничего страшного. Плевать ей на любые суды-пересуды.

Дина Сергеевна быстро запихнула в рот остатки бутерброда, допила чай и давно отработанным движением запихнула недоеденный батон в старую кастрюлю, которую давно пора было выбросить. Накинув плащ, она заглянула в комнату, где дочь смотрела бесконечное шоу, и сказала:

– Тусь, я в магазин. Что-то у нас ни булки, ни хлеба…

Дочь, не отрываясь от экрана, угукнула. Дина Сергеевна сказала то же самое Денису. Взгляд, который он на нее бросил, красноречиво говорил: «Иди, куда хочешь, только не приставай». И она пошла.

Разумеется, для начала Дина Сергеевна нажала кнопку звонка. Дверь никто не открыл. Странно… Пришла – и ушла? И зачем бы? С другой стороны, какое ее, Дины, дело, зачем красотка приходила! Но как-то обидно: ее замыслы потерпели сокрушительную неудачу. Неужели уходить несолоно хлебавши? А может, все-таки зайти и посмотреть, как там и что в квартире? Навезла ли мадама своих вещичек. В конце концов, она, Дина, могла это прокараулить. А если вещичек навезла, то и переговоры не нужны: ясно, что обосноваться у Лешки собирается надолго.

Подумав еще с минуту, Дина Сергеевна метнулась обратно в свою квартиру, вытащила из шкафчика в прихожей связку соседских ключей и на всякий случай крикнула в пространство собственного жилища:

– Деньги забыла!!!

Никто из детей никак на этот вопль не отреагировал, и она со спокойной совестью опять вышла за дверь.

В Лешкиной квартире удушливо пахло духами, а из кухни в коридор сочился свет. Дина Сергеевна в душе выругала растяпу-посетительницу и подумала о том, что духи у нее кошмарные и совершенно не вяжутся с обликом: чересчур сладкие, липкие какие-то, прямо хочется под душ залезть, чтобы от них отмыться. Решительным шагом она прошла в кухню и замерла на пороге, с трудом удержавшись от вскрика. Лешкина возлюбленная в нелепой позе лежала на полу, разметав по сторонам длинные волосы. На чересчур белом лбу виднелся кровоподтек.