Вера Юдина - Письма в Лондон Страница 37

На поле играли. Маша сразу узнала Диму, но не смогла отыскать Стаса. Заморосил дождь. Маша продолжала стоять у забора, пальцами вцепившись в железные прутья. Один из футболистов заметил ее и толкнул Диму. Дима обернулся. Узнал Машу и подбежал.

- Привет. – Радостно поздоровался он.

- Привет. А где Стас?

Дима растерялся, услышав вопрос, и тревожно обернулся на товарищей по команде. Видимо он решал, говорить или не говорить.

- Оксана прошлой ночью в аварию попала. Он сейчас у нее в больнице. – Дима сказал правду, но далась она ему нелегко.

Маша закусила губу, и затаила дыхание.

- Маш, я может и не прав, но все же скажу - возвращайся в Лондон. Так будет лучше для всех.

- Дим! Играть будем? – крикнули с поля.

- Иду – ответил Дима и обернулся к Маше. – Она ребеночка ждет. Стас с ней остается. Прости. Он хотел сам тебе все рассказать, но не успел. А у тебя все в порядке? Выглядишь неважно.

- Все хорошо. Я с мужем развожусь. – С натянутой улыбкой ответила Маша.

- Сочувствую. – Искренне произнес Дима. – Я пойду, мне пора.

- Да, иди.

- Еще увидимся?

- Вряд ли… Я в Лондон возвращаюсь. Так действительно будет лучше. - Ответила Маша, и обхватив себя руками в плотное кольцо, ушла.

Одинокая, раздавленная, покинутая, она бездумно слонялась по улицам. Несколько часов, под дождем, совершенно не думая, что может простудиться или попасть в руки преступников. Она шла, опустив голову, и рыдала навзрыд. Мир, который Маша рисовала в своих мечтах – рухнул, оставив пустоту, одиночество и отчаяние. Со временем, она перестала следить за собой. Перестала краситься и наряжаться в красивые платья. Свои роскошные волосы спрятала под тугим хвостом. Собрала в мусорный мешок всю обувь на высоких каблуках и без сожалений отнесла на помойку. Зачем ей красота, если ее некому дарить. Лучше спрятаться за маской серой обыденности и не привлекать к себе лишнего внимания. Спрятаться в серой толпе, и молча доживать отпущенные жизнью года. Так будет проще – теперь придется учиться жить без него.

Через месяц умерла бабушка, но Маша решила остаться в России. Она боялась возвращаться в Лондон. Боялась встретиться даже случайно с Антоном, вспоминая кошмар их последней встречи.

При разводе, Витанский заплатил бывшему зятю круглую сумму отступных, и без Машиного присутствия, в этом вопросе поставили жирную точку.

В очередной раз, Маша попыталась начать жизнь заново. С чистого лица. С душой надломленной и задавленной жестокой реальностью. В полном одиночестве. Не любимая и не жена…

Глава 7.

Прошло пять лет.

Пять лет пролетели незаметно. Со временем Маша бессознательно начала ловить себя на мысли, что внимательно следит за убегающими днями. Приближался рубеж, и если ей удастся преодолеть его, то появится шанс начать жизнь заново, оставив тени прошлого позади. Маша знала, что у Стаса есть семья, жена, неважно любимая или нет, но она есть. О нем часто писали в журналах и в интернете. Живет он в Германии, и по слухам в Россию возвращаться не собирается. О жене его писали мало, да Маша ей никогда и не интересовалась. Она надеялась только на одно, что этот год навсегда разорвет цепочку драматических событий. Может он даже, станет переломным в ее жизни.

Год назад, Маша встретила мужчину. Давид был врачом с онкологического отделения. Они познакомились случайно, в лифте. Он тогда только начал работать в больнице. Маша до сих пор не могла понять, что этот красивый и холеный мужчина, с ухоженными руками и идеальной кожей, нашел в ней, зачуханной и затравленной. Но Давид пригласил ее на свидание и после воспользовавшись ее кратковременной растерянностью, полностью покорил затравленное и истерзанное прежними неудачами сердце. На зависть всем коллегам, он завалил Машу вниманием и цветами. Денно и нощно звонил и интересовался каждой минутой ее жизни. И чем чаще он спрашивал, как она себя чувствует, и как прошел ее новый день, тем больше Маша понимала, что попадает под его обаяние. Она начала раскрываться ему навстречу и уже через неделю со всеми вещами перебралась в его уютную квартиру, в новостройках, на улице Советов. Тогда же и начала понемногу приводить себя в порядок. Вновь обязательными стали посещения салонов красоты и вернулись в гардероб пестрые платья и высокие каблуки.

Жизнь с Давидом протекала размеренно и спокойно. И хоть не было разговоров о свадьбе, но не кончались разговоры о будущих детях. Давид являлся полной противоположностью обоим ее бывшим мужчинам. Вернее он стал их симбиозом. Он был ревнив и нетерпелив как Стас, но добр и нежен как Антон. Он мог повысить голос и сразу же приласкать, принося самые искренние извинения. Маша не могла назвать чувство, которое она испытывала к нему – любовью, это была скорее благодарность. Но в интимном плане, дела у них шли неплохо. Давид был нежным и чувствительным любовником. Он старался любыми способами доставить своей партнерше удовольствие.

Маша все ловила себя на мысли, что перестает думать о Стасе. Перестает вспоминать его. Она полностью погрузилась в свою новую жизнь. И только сейчас, начала чаще задумываться о своем прошлом. Одновременно желая забыть о Стасе навсегда, она с надеждой ждала возможности увидеть его вновь.

После смерти бабушки, Маша все больше времени стала проводить в больнице, изматывая себя работой. С Давидом в этом плане проблем не возникало, так как и сам он оказался жутким трудоголиком. Случалось что на работе, им удавалось больше провести времени вместе, чем дома.

Наступила зима, и в самый короткий зимний день, Маша как обычно осталась на ночное дежурство. Проверив всех больных, она по привычке спустилась, на отделение Давида. Онкологическое отделение всегда наводило на нее чувство неограниченной паники. Поэтому она старалась спускаться туда только вечерами, когда обреченные пациенты, не бродили печально по коридорам, придерживая свои капельницы и бросая краткие взгляды на окружающих, а мирно спали в своих палатах. У Маши всегда мурашки бегали по спине, когда она ловила один из таких взглядов. Ей казалось, что эти люди обвиняют ее в том, что она в отличии от них, здорова.

Давид сидел в ординаторской, в компании миловидной медсестры, Оленьки. Они пили чай и оживленно беседовали. Вошла Маша, и Оля, бросила на нее ревнивый взгляд, но поднялась и поставила на стол еще одну кружку. Маша поцеловала Давида и села рядом. Он по-хозяйски обнял ее.

- О чем шепчетесь? – без злобы спросила Маша.

Это был дежурный вопрос, Маша не ждала на него ответа, но отчего-то глаза Оли вспыхнули и, она, наполнив чаем Машину кружку, заговорщицки прошептала: