Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle" Страница 37

Своей работой он был разочарован: она налагала много ограничений, но не предоставляла теперь никаких преимуществ. Скучные и однообразные действия утомляли и отупляли. Он мог надеяться на то, что когда-нибудь его снова вернут к более значимым задачам, но уверенности не было. Он вполне мог просидеть на теперешнем своем месте год или два. Джейсон серьёзно подумывал об увольнении.

Когда Ламберг предложил ему начать учиться с этого года в Лондоне, он сначала отверг этот вариант: во-первых, он никогда серьёзно не думал об учёбе здесь и, во-вторых, не хотел пользоваться связями Дэниела и быть опять ему чем-то обязанным. Но теперь идея сэкономить один год нравилась ему всё больше и больше.

Субботним утром за завтраком Джейсон сказал:

— Я хотел бы начать учиться с этой осени. Если это ещё возможно…

Ламберг спокойно посмотрел на него, словно давно ожидал этого заявления:

— Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать. Ты решил, какой университет?

— Лондонская школа экономики.

— Хороший выбор. А факультет?

— Прикладной статистики и актуарных расчётов[8].

Ламберг хмыкнул, то ли одобрительно, то ли удивлённо.

— Там две специальности, — продолжил Джейсон. — Первая — актуарные расчёты, вторая — математические методы в бизнесе и статистике. Вторая мне подходит больше, она гораздо шире. В любом случае, первый год программа одинаковая, и можно определиться с выбором позднее.

— Мне тоже кажется, что тебе всё-таки больше подходят прикладная статистика и математика, чем только актуарные расчёты. Оттуда легче будет перейти в смежную область, например, в финансы, которые тебя интересуют по какой-то неведомой мне причине.

— Что в этом плохого?

— Ничего, — улыбнулся Ламберг. — Я просто не могу до конца свыкнуться с мыслью, что ты разбираешься в математике, теории вероятности и ещё паре-тройке подобных дисциплин на уровне, который я себе даже представить не могу. Ты совершенно не похож на…

— Сумасшедшего математика? — рассмеялся Джейсон. — Ты думал, что я буду вечно что-то считать и разбрасывать вокруг бумажки с формулами?

— Ну, может, не до такой степени.

— Мой отец был практически таким, — чуть помрачнев, сказал Джейсон. — Он хорошо это скрывал. Очень немногие знали, в кого он превращается дома. И я больше всего на свете боялся — и до сих пор боюсь — что со мной произойдёт то же самое. Мы с ним были абсолютно разными людьми, но в чём-то похожими…

— Джейсон, у тебя было не самое счастливое и здоровое детство, и многие бы действительно стали безумцами, доведись им пройти через такое. Если ты не заразился этим тогда, то сейчас тебе тем более нечего бояться.

— Когда я работал… когда я занимался на работе другими проектами, аналитикой, я делал расчёты и… — Джейсон запнулся, потеряв своё обычное самообладание. — Когда задача меня увлекала, я сидел на работе практически сутками, я забывал, что мне нужно есть, спать… Я не сразу узнавал людей, которые со мной работали. Потом я ловил себя на мысли, что теряю связь с реальностью, заставлял себя пойти домой, вымыться, купить еды. Я поэтому не хотел заниматься научной работой, не только из чувства противоречия. Я боялся…

— Джейсон, — Дэниел протянул руку через стол и накрыл его ладонь своей, — ты был один. Я не позволю тебе уйти в параллельный мир. И учти, я буду более чем недоволен, если ты перестанешь меня узнавать, — смягчил он напряжённый момент.

— Могу себе представить! — Джейсон закатил глаза. — В конце концов, я несколько раз выбирался из этого состояния без посторонней помощи. И я не точная копия отца, например, я не умею перемножать в уме четырёхзначные цифры.

— А трёхзначные умеешь?

— Трёхзначные умею. Совершенно бесполезное умение, разве что в цирке выступать.

— В понедельник утром я позвоню тебе или попрошу Брента, если сам не смогу, и всё скажу насчёт поступления, — он улыбнулся и добавил: — Я рад, что ты решил остаться в Лондоне.

Следующая неделя выдалась не самой приятной. Во-первых, Джейсон изнывал от беспокойства: примут ли его в Школу экономики или нет. Ламберг был уверен в положительном исходе, но Джейсон никак не мог дождаться официального ответа. Во-вторых, Дэниел отсутствовал уже вторую неделю. За это время он несколько раз звонил, но звонки не помогали. Джейсон с удивлением обнаружил, что скучает по нему.

Как бы ни странно для него самого это звучало, он хотел быть с Дэниелом. Иногда властная личность Ламберга подавляла и даже пугала его, но он всё равно тянулся к нему, покорённый странным сочетанием силы и нежности.

В воскресенье вечером позвонил Брент и деловым тоном сообщил, что в понедельник после работы ему следует отправиться к Ламбергу; машина за ним заедет. Джейсон пробормотал, что понял, и положил трубку: с ним обращались, как с мальчиком по вызову. И собственно говоря, им он и был…

В понедельник сразу после работы он приехал в пустую квартиру Ламберга. Как сообщил ему водитель, босс задерживался. Николс сервировал ужин на одного. Джейсон слегка поковырял в тарелке и если что-то и съел, то, скорее, из вежливости.

Потом он бродил по комнатам, не зная, чем заняться. Душа ни к чему не лежала. Он чувствовал себя здесь чужим. Наконец он сел за рояль. Сначала Джейсон просто перебирал клавиши, наслаждаясь мягкостью и точностью нажатия и чудесным полным звуком, а потом решил сыграть что-нибудь. Первый раз на этом инструменте… Он начал подбирать «Адажио соль минор» Ремо Джадзотто, но бросил, сыграв основную тему. Потом взялся за Шопена.

Когда он кончил играть, справа от него послышался голос:

— Почему всё так грустно?

Джейсон обернулся: в дверях, прислонясь к косяку, стоял Ламберг.

— Не знаю, просто… Здравствуй!

— Здравствуй, — ответил Ламберг, загоревший с их последней встречи и словно бы похудевший. — Я первый раз слышу, как ты играешь.

— Будешь ужинать? — спросил Джейсон, поднимаясь на ноги.

Ламберг в две секунды преодолел разделявшее их расстояние и заключил Джейсона в объятия:

— Нет, может быть, потом. Я скучал. Хочу быть с тобой, прямо сейчас. Пойдём…

Они пришли в спальню. Джейсон сел в изножье кровати и внимательно смотрел, как Ламберг снимает пиджак и галстук. Он поднял руку, чтобы ослабить узел своего, но Дэниел остановил его:

— Не надо. Я хочу сам, — он взял пальцы Джейсона в свои. — Я хочу сам раздеть тебя, открыть твоё тело… Господи, я с ума схожу…

Он опрокинул Джейсона на постель и начал целовать.

— Я скучал по тебе, — сказал Джейсон.

— Я тоже… Безумно… Не думал, что так привык к тебе. Ты как наркотик.

Он посмотрел Джейсону в глаза и увидел там радость, ожидание и ещё затаённую боль.

— Джейсон, что с тобой? Я не могу так… Ты отвечаешь, ты как будто даже счастлив, но…

— Прости! — Джейсон закрыл лицо ладонями. — Я так глупо устроен… Всё порчу. Не знаю, почему я не могу просто наслаждаться тем, что есть… Я хочу быть с тобой, но я не могу перестать думать.

— Я что-то сделал не так? — спросил Ламберг, выпуская из-под себя Джейсона и садясь рядом.

От этой готовности другого признать за собой вину, когда виноват был только он, он сам, Джейсону стало только хуже. Он тоже сел на кровати.

— Нет, ничего… То есть всё. Это так жестоко, то, что ты делаешь со мной… — Джейсон почти до боли сжал пальцами виски. — Зачем ты показал мне всё это? Научил доверять, понимать. Ты привязал меня к себе…

— Джейсон… — начал Дэниел.

Тот его будто не слышал.

— Мне и раньше было плохо одному, но теперь, когда я узнал… когда ты показал мне другую жизнь, другие отношения, одному мне будет в тысячу раз хуже.

Ламберг заставил Джейсона поднять лицо и посмотреть ему в глаза.

— Я не знаю, как мне заставить тебя поверить, что я не собираюсь тебя бросать. Не будет следующего, пойми же наконец! Да, я часто менял партнёров, но к тебе это не относится.

— У нас нет будущего, — покачал головой Джейсон. — Я честно пытался не думать об этом, не говорить, но, боже, я не слепой. Ты не можешь вечно скрывать меня от всех… Это не для меня. Прости…