Несносный босс - Эллин Ти Страница 37

Новый приступ паники и страха зарождается в груди. Мне нельзя лишаться работы! До декрета я смогу накопить денег на жизнь с малышом, если вдруг Мирослав решит, что это не его проблема. Мамочки, как же мне страшно…

— Ну, сходила?! — говорит Еся сразу, как снимает трубку. Угукаю, а потом молчу, не могу и двух слов связать. Слёзы новым потоком льются по щекам, мне так грустно! — Сонь, не молчи, что сказали-то?

— Что разница у наших с тобой детей будет совсем мизерная. У меня девять недель, Есь…

Слышу свой голос словно со стороны. Он бесцветный, безжизненный, усталый.

— Ого…

Это всё, что она говорит, и я не нахожу ничего лучше, чем сбросить вызов.

Просто потому что я в такой огромной растерянности, что меня начинает подташнивать.

Складываю бумаги в сумку, встаю, чуть пошатываясь от нервов, и выхожу на улицу. Погода все еще восхитительная, и я дышу полной грудью, вдыхая теплый весенний воздух и постепенно приходя в себя.

Ладно… Хватит. Нужно взять себя в руки и стараться жить внутри ситуации, раз она уже случилась. Ребенок внутри меня не виноват, что его родители два идиота. Ему нужно спокойствие, а не мои нервы, в конце концов.

Захожу в супермаркет рядом с клиникой, покупаю бутылку воды и решаю прогуляться до работы пешком. Это, правда, займет около полутора часа, но мне нужно. И как там? Беременным полезно гулять на свежем воздухе и всё прочее.

Просто хочу подумать. Свыкнуться, или, хотя бы, принять действительность.

Я, конечно, хотела бы забеременеть в браке, от любимого мужчины, чтобы узнать о новости и плакать от счастья, а потом со слезами на глазах сообщать мужу. И мне искренне жаль, что этот ребенок не почувствовал всей той радости от своего появления, которой он заслужил. Я как никто знаю, насколько сильно людям важна забота и любовь, и мне жутко стыдно перед крохой под сердцем, что я пока не могу сполна ему дать всё это.

Но… я справлюсь ведь? Он будет моим, и обязательно будет самым любимым.

Глава 29. Мирослав

У меня сегодня примерно миллион дел, но нужно успеть все и сразу. Пару встреч по работе, а потом самая важная из всех: еду в полицию, чтобы разобраться с квартирой Сонечки. Майор дал мне контакты, к кому обратиться, я договорился о встречи, и вот наконец-то еду к Дмитрию Алексеевичу.

Встречаться господа полицейские на рабочем месте не любят, всех тянет в рестик, но я понимаю, почему. Мало ли, что я хочу предложить, а там прослушки везде, привлекут еще за что-нибудь…

Но ничего противозаконного я делать не собираюсь, наоборот! Хочу, чтобы закон восторжествовал. И чтобы взрослые люди перестали обманывать маленькую девочку.

— Дмитрий Алексеевич, — жму ему руку, когда он наконец-то входит в ресторан.

— День добрый, Мирослав Сергеевич. Чем обязан?

— Не больше, чем консультацией. Степан Дмитриевич дал ваши контакты, сказал, что знающий человек и сможете помочь разобраться в проблеме.

— Чем смогу, — разводит руками. Хитрый взгляд, цепкий, но в целом, в его работе так и нужно. Надо как-то найти к нему подход, чтобы у нас точно всё срослось.

— Пообедаем? Я угощаю, — улыбаюсь ему и тот сразу расслабляется. Ждал.

Мы заказываем еду, ждем официанта, я немного тяну время, не наглею сразу с вопросами нападать, хотя хочется поскорее перейти к делу. Но когда он наконец-то начинает обедать и наконец-то расслабляется окончательно — начинаю разговор.

Рассказываю всё как и в прошлый раз: о квартире, о наследстве, о наглости нерадивых родственничков Сонечки и обязательно об участковом Королеве.

— Как меня достал этот Королёв, — устало говорит Дмитрий Алексеевич, — одни проблемы от него. Но никто не хочет больше на этот участок, никто! На увольнение даже готовы, только бы не в этот ужас. Но помочь я тебе могу, по бумагам всё оформим как надо в обход Королёва, а он потом с моей подписью уже ничего не сделает, остается смириться. Тут даже судиться не придется, потому что бумаги-то она никакие не подписывала, квартира официально ее. Документально-то я тебе помогу, всё в лучшем виде оформим, могу и группу захвата организовать, чтобы выселить их. Другой вопрос к человечности. Отвалят ли они от нее после этого? Мы их хоть в окно выкинуть можем, но от девчонки-то не отстанут. И их не посадят даже, состава преступления-то нет.

И я понимаю, что он прав: не отстанут. Даже если я приду к ним с пачкой документов, доказывающих, что квартира принадлежит Сонечке, а им отсюда пора сваливать. Не такие это люди, у них ничего святого нет, точно не отвалят и жизни не дадут. И не то чтобы я собирался отпускать Сонечку из моего дома обратно в тот ужас, нет. Просто хочу помочь ей вернуть квартиру родителей, которая для нее дорога даже банально как память.

— Договариваться надо напрямую с сожителями? — задаю вопрос, на который уже знаю ответ, и кивок Дмитрия Алексеевича служит подтверждением моих мыслей.

Это логично. Неправильно, но логично. Чтобы они отвалили от Сонечки и никогда ее не трогали, надо организовать им какое-нибудь жилье. Им-то насрать, где бухать и собирать собутыльников, в конце концов. Куплю им какую-нибудь однушку, а у Сонечки сделаем ремонт и пусть радуется Принцесса. Да. Точно. Так и сделаем.

Благодарю Дмитрия Алексеевича за консультацию, обещаю скинуть ему все имеющиеся документы на всякий случай, чтобы все-таки иметь на руках все доказательства. Конечно, обещаю ему забрать машину на ТО и вообще жду его в любое время и наконец-то сваливаю. Надо заехать на работу, а потом домой, к Сонечке. Буду завоевывать сердце, главное только не торопить ее, как она и просила.

Целый день без нее, уже даже скучаю. Втрескался, как мальчишка, ничего поделать с собой не могу, и улыбаюсь, как идиот последний, когда о Принцессе думаю.

Еду на работу, встаю на светофоре уже недалеко от автосервиса, оборачиваясь по сторонам, и… замечаю Соню.

Она идет по тротуару, обнимает себя руками за плечи и словно ничего не видит вокруг. Я убеждаюсь в этом, когда мимо нее проходит женщина, задевает ее плечом, а та словно и правда ничего не замечает. Какого черта?

Жду светофор, оставшиеся двадцать секунд теперь кажутся вечностью. Мне нужно доехать и припарковаться,