Просто сожители - Чарити Феррелл Страница 37

Он качает головой, хватает Ноя и перекидывает его через плечо. Ной разражается громким смехом, держась за его шею, когда Коэн убегает.

— У них с Джейми что-то есть? — спрашиваю я Лолу, когда он уходит.

Она качает головой, проводя рукой по волосам.

— Конечно, должно бы быть, но Коэн слишком труслив.

— Ты должна признать, что Ноа это смутило бы, — вклинивается Грейс.

— Любовь есть любовь, — говорит Джорджия.

Обе девушки смотрят на нее с грустью.

— Да, а мужчины глупы, — говорит Грейс, а Лола кивает в знак согласия.

Я откидываю голову назад, когда Малики подходит ко мне сзади и шепчет на ухо:

— У тебя все хорошо?

Мой живот вздрагивает.

— Да.

Мой голос слегка повышается.

Он сжимает мои плечи.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится или если эти язычники доставят тебе слишком много хлопот.

Они втроем говорят ему отвалить тремя разными способами.

— Дядя Малики!

Малики поворачивается, когда Ной подбегает к нему и запрыгивает ему на спину.

— Я так по тебе скучал!

— Я скучал по тебе еще больше, — отвечает Малики с таким веселым тоном, которого я никогда не слышала.

Ной держится за него, пока Малики бежит к ребятам, играющим в мяч, и опускает Ноя на ноги. Они идут к одной стороне, а Коэн и Финн занимают другую. Они играют, а Арчер сидит на стуле с пивом в руке и наблюдает за ними. Поправка: он наблюдает за Джорджией, притворяясь, что обращает внимание на игру.

— Вы двое милые, — говорит Джорджия.

— А? — спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее.

Она показывает туда-сюда на меня и Малики.

— Ты и Ки. Вы милые вместе.

Ее комментарий удивляет меня.

— О, нет. Мы друзья.

— Пока, — щебечет Лола. — Я видела Малики рядом с женщинами в барах, и поверь мне, детка, он никогда не проверял, все ли у них в порядке.

— Он также никогда не смотрел на них так, как на тебя, — добавляет Джорджия. — Вы двое определенно будете трахаться.

Я качаю головой, желая скрыть румянец, ползущий по моим щекам, когда мурашки пробегают по спине и лицу.

Они бы так не говорили, если бы знали, что я все еще замужем.

* * *

Малики кладет руку мне на плечи.

— Ты готова поесть?

Мой желудок урчит при упоминании о еде.

— Да, я умираю с голоду.

Он протягивает руку, помогая мне встать со стула, и я иду за ним к столу, уставленному едой. Все выглядит аппетитно, и я беру по одной порции. Когда я заканчиваю с тарелкой и возвращаюсь к столу, Арчер оказывается на моем месте рядом с Джорджией. Она смотрит на него, а он качает головой, потягивая пиво. За столом свободен только один стул, поэтому Малики ведет меня к отдельному столику с двумя столешницами.

— Не могу поверить, что ты рассказал им о том, что я пробралась в бар, — говорю я, как только мы садимся.

Малики откупоривает бокал пива и откидывается на спинку стула.

— Я хотел узнать мнение Коэна. Я же не мог спросить кого-нибудь в Блу Бич, учитывая, что это была ты, и слухи распространились бы как лесной пожар. Мне нужно было кому-то выговориться.

— Я рада, что я была у тебя на уме.

— Можно мне посидеть с дядей Малики? — кричит Ной и, не дожидаясь ответа, бежит к нам.

— Конечно, — отвечает Коэн, направляясь в нашу сторону с двумя тарелками в руках. Я поднимаюсь на ноги. — Я найду ему стул.

— Ненужно, — бормочет Малики, обхватывая своими большими руками мою талию и затаскивая меня к себе на колени. — Этот достаточно большой для двоих.

Святое дерьмо. Святое дерьмо. Святое дерьмо.

Я у него на коленях.

Мое сердце замирает, а затем колотится, словно готово выпрыгнуть из груди, чтобы я могла передать его ему. Мои мысли разбегаются в разные стороны, и я жду, когда они взорвутся. Малики — совсем другой человек вне Блу Бич и я люблю этого Малики.

Ной падает на мой стул, когда Малики жестом просит его занять его. Коэн ставит тарелку Ноя на стол и ставит рядом бутылку рутбира. Когда его взгляд переходит на нас, он вскидывает бровь, улыбается и подталкивает ко мне мою тарелку.

— Кто ты? — спрашивает Ной, ударяя ногами о ножки стула, когда Коэн уходит.

Я ухмыляюсь.

— Я Сьерра. А ты кто?

Его внимание остается на мне.

— Я Ной. Ты девушка дяди Малики?

Малики кладет руку на мое бедро, заставляя меня на мгновение задуматься, чтобы ответить ему.

Я качаю головой, желая проклясть Малики.

— Нет, я его подруга.

Ной скривил лицо.

— Ты точно выглядишь как его девушка.

Нам срочно нужно сменить тему, а Малики не спешит останавливать его, задавая эти неудобные вопросы.

Я беру свою вилку.

— Сколько тебе лет, Ноа?

Он поднимает руку.

— Пять, но почти шесть.

— Ого, ты взрослый.

— Да, он такой, — говорит Малики. — Я жду, когда у него появятся седые волосы.

Ной выпрямляется в своем кресле.

— Нет! Этого не случится, пока мне не стукнет девяносто двести.

Малики усмехается.

— Девяносто двести, да?

— Да. — Он берет свой хот-дог и указывает им на Малики. — Не забудь, что ты обещал сделать со мной что-нибудь веселое на мой день рождения.

— Я не забыл, — отвечает Малики.

Ной смотрит на меня и подвигает свой стул ближе.

— Хочешь пойти со мной?

Моя спина выпрямляется, заставляя Малики дернуться позади меня.

— Я посмотрю, смогу ли я.

— Ты должна, раз ты его девушка, — возражает Ной.

— Я не…

Малики сжимает мое бедро.

— Просто соглашайся. Ты не изменишь его мнение, — шепчет он мне на ухо с легкой усмешкой.

Его рука не двигается, когда он меняет тему и спрашивает Ноя, рад ли он началу учебы. Ной отвечает утвердительно. Затем он продолжает рассказывать о своем любимом телешоу, игрушках и демонстрирует свой новый планшет. Откусив последний кусочек хот-дога, он просит у Коэна печенье. Коэн говорит «да», и он бросается в его направлении.

Я занимаю свое место и отодвигаю тарелку в сторону.

— Ты хорошо ладишь с детьми, — говорю я, засовывая в рот чипсы.

Малики вопросительно поднимает бровь.

— Ты ожидала, что я буду ужасно с ними обращаться?

— Нет… просто некоторые парни не такие.

— Дети — это круто. Моя племянница и Лиз жили со мной, пока она не переехала к своему мужу.

Я щелкаю языком по крыше рта.

— Ты когда-нибудь захочешь детей?

— Возможно. Это сложно, иметь семью при том образе жизни и карьере, которые я веду. Мой отец доказал это.

— Тогда, почему ты пошел в