Джейми Макгвайр - Прекрасная катастрофа Страница 38

Я хихикнула.

— Вот видишь? Здесь нет ничего серьезного, если ты не знаешь, кто он.

— А кто он?

— То еще дерьмо. Азартные игры, пьянство, вечное плохое настроение… это наследственность в моей семье. Америка и я перебрались сюда, чтобы я смогла начать все с чистого листа, без клейма дочери видавшего виды пьяницы.

— Видавший виды азартный игрок из Уичито?

— Я родилась в Неваде. Все, к чему прикасался Майк в то время, превращалось в золото. Но когда мне исполнилось тринадцать, удача изменила ему.

— И он обвинил в этом тебя.

— Америка дала отставку многим, кто приближался ко мне, но я попала сюда и встретилась с Трэвисом.

— И когда ты смотришь на Трэвиса…

— Все слишком знакомо.

Финч кивнул, стряхнув сигарету на землю.

— Вот дерьмо, Эбби. Просто отстой.

Я прищурилась.

— Если расскажешь кому-нибудь, я позвоню в «Моб». Ты же знаешь, что я знакома с ними.

— Чушь.

Я пожала плечами.

— Верь в то, во что хочешь.

Финч подозрительно посмотрел на меня, а затем улыбнулся.

— Ты официально заняла место самой крутой персоны, которую я знаю.

— Финч, это печально. Больше не спрашивай подробности, — сказала я, останавливаясь у входа в кафетерий. Он поднял мой подбородок.

— Все разрешится. Я твердо верю в пословицу: «Что не делается — всё к лучшему». Ты приехала сюда, Америка встретила Шепа, ты нашла путь в Круг, что-то в тебе перевернуло с ног на голову мир Трэвиса Мэддокса. Подумай об этом, — сказал он, быстро поцеловав меня в губы.

— Привет! — сказал Трэвис. Он обхватил меня за талию, приподнял и опустил на землю позади себя. — Финч, ты — последний человек, который меня волнует по поводу этого дерьма! Не провоцируй меня! — поддразнил он.

Финч наклонился в сторону Трэвиса и подмигнул.

— Позже, Пирожок.

Когда Трэвис повернулся ко мне лицом, его улыбка пропала.

— Из-за чего нахмурилась?

Я покачала головой, давая выплеснуться адреналину.

— Мне просто не нравится это прозвище. С ним связаны плохие воспоминания.

— Ласковое обращение от члена молодежного служения?

— Нет, — проворчала я.

— Хочешь, чтобы я выбил всю дурь из Финча? Преподал ему урок? Я уничтожу его.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Если бы я хотела уничтожить Финча, я бы просто сказала ему, что Прада обанкротилась, и он бы все сделал за меня.

Трэвис рассмеялся, направляясь к двери.

— Пошли! Я здесь уже зачах!

Мы сидели за столом, поддразнивая друг друга, щипая и толкая локтями в бок. Настроение Трэвиса было таким же оптимистичным, как и в ночь, когда я проиграла пари. Все за столом это заметили, и когда он затеял со мной небольшую драку с едой, то привлек этим внимание всех остальных людей вокруг нас, сидящих за столами.

Я закатила глаза.

— Чувствую себя животным из зоопарка.

Трэвис смотрел на меня мгновение, заметил тех, кто пялился и затем встал.

— Я НЕ СПОСОБЕН! — закричал он. Я смотрела в страхе, как все в комнате повернули головы в его сторону. Стриженная голова Трэвиса дернулась пару раз в такт ритму, звучавшему в его голове.

Шепли закрыл глаза.

— О, нет.

Трэвис улыбнулся.

— Испытывать у… до… вольствие, — пропел он. — Я не способен испытывать… у-до-воль-ствие. Пусть я и пробую… и пробую… и пробую… и пробую… — он забрался на стол, когда все на него уставились. — Я НЕ СПОСОБЕН!

Он показал рукой в сторону футболистов в конце стола, и они улыбнулись.

— Я НЕ СПОСОБЕН! — прокричали они в унисон. Тогда вся комната начала хлопать в ритм.

Трэвис стал петь, прислонив кулак ко рту.

— Ну, предположим, веду я автомобиль, на ра-дио кто-то бубнит и бубнит… опрокидывает на меня… ушат бесполезной ин-фор-ма-ции! Которая, мол, должна пробудить во мне ин-те-рес… Я НЕ СПОСОБЕН!

О, нет, нет, нет!

Он танцевал возле меня, напевая в импровизированный микрофон. Вся комната запела в один голос.

— Э-ГЕ-ГЕЙ!

— Вот что я вам скажу! — пропел Трэвис. Он завилял бедрами, и комната разразилась свистом и воплями девчонок. Он снова прошел мимо меня, напевая припев для сидящих в кафетерии, а футболисты ему подпевали.

— Я помогу тебе! — откуда-то сзади прокричала девушка.

— Пусть я и пробую… и пробую… и пробую… — пел он.

— Я НЕ СПОСОБЕН! Я НЕ СПОСОБЕН! — кричала его подпевка.

Трэвис остановился возле меня и нагнулся.

— Я включаю телевизор… и… мне сразу же начинают рассказывать… насколько чистыми должны быть мои рубашки! Но он даже не мужик, ведь он не курит… те же сигареты, что и я! Я не… способен! О, нет, нет, нет!

Все захлопали в ритм, а футболисты пропели:

— Э-ГЕ-ГЕЙ!

— Вот что я вам скажу! — запел Трэвис, показывая на хлопающую аудиторию. Некоторые встали и начали танцевать с ним, но большинство просто обрадовано смотрело на него в изумлении.

Он перепрыгнул на соседний стол, и Америка завизжала и захлопала в ладоши, толкая меня в бок локтем. Я покачала головой; я умерла и очнулась в «Классном мюзикле»[1].

Футболисты напевали под нос:

— На, на, на-на-на! На, на, на! На-на, на-на-на!

Трэвис высоко держал свой микрофон-кулак.

— Я разъезжал… по всему свету… Занимался этим… занимался тем!

Он спрыгнул вниз и наклонился через стол ко мне, глядя в лицо.

— Я хочу соблазнить одну девчонку… А она мне и говорит: «Милый, приходи лучше на той неделе». Видишь, — у меня полоса сплошных неудач! Я НЕ СПОСОБЕН! О, нет, нет, нет!

Комната прохлопала ритм, а футбольная команда прокричала свою часть:

— Э-ГЕ-ГЕЙ!

— Я не способен! Я не способен! Испытывать у-до-вольствие! — пропел он, мне вполголоса, улыбаясь и запыхавшись.

Вся комната взорвалась аплодисментами, даже кто-то засвистел. Я покачала головой после того, как он поцеловал меня в лоб, а потом встал и поклонился. Когда он вернулся на свое место напротив меня, то тихонько рассмеялся.

— Теперь они не смотрят на тебя? — тяжело дыша, произнес он.

— Спасибо. Тебе действительно не стоило это делать. — Я улыбнулась.

— Эбс?

Я подняла взгляд и увидела стоящего у другого конца стола Паркера. Все взгляды снова обратились ко мне.

— Нам нужно поговорить, — сказал Паркер, выглядя нервным. Я посмотрела на Америку, Трэвиса, а затем снова перевела взгляд на Паркера. — Пожалуйста? — попросил он, сунув руки в карманы.

Я кивнула, последовав за ним наружу. Он прошел мимо окон в уединенное место у стены здания.

— Я не хотел снова привлекать к тебе внимание. Знаю, как ты это не любишь.

— Тогда ты мог бы просто позвонить, если хотел поговорить, — сказала я.