Юлия Климова - Снежное сердце Страница 39

На сцену по очереди выходили актеры и усаживались за стол напротив микрофонов. Ведущий представлял их, и вместе с присутствующими хлопал в ладоши.

– Вот он, смотри, – тихо сказала Сацкая, и Зойка вынырнула из-за мадам.

На краю сцены стоял Игорь Яковлевич Фадеев. Улыбался и кивал. Ничего такой… приятный. Зойка тоже улыбнулась, вспоминая короткую юбку, сетчатые колготки, вагончик… наверное, он уже не помнит ее… А если бы он только знал, какой ей приснился сон! Рубашка летит в сторону, и он идет к ней! Оборжаться!

– Как скомандую, сразу бросайся вперед и кидай в него помидоры, а потом беги вон к той двери… – Эльвира ткнула пальцем в дальний угол зала, – там выход, попадешь в служебное помещение, а дальше прямо по коридору, направо и вниз.

– А моя шубка и шарфик? – автоматически спросила Зойка, неотрывно глядя на Фадеева.

– Эх, про это я совсем забыла… Наши-то вещи в машине Рябушкиной – очень хорошая девочка, вы с ней даже чем-то похожи.

«Ну, нет! – воскликнула про себя Зойка. – Я отказываюсь быть похожей на твоих дур!»

– Ничего страшного, – она беззаботно махнула рукой, – я успею заскочить в гардеробную.

Игорь Яковлевич, Игорь Яковлевич, да что же творится… чем же вы не угодили Эльвире Сацкой, чего вы там не так сняли? И не бросишь же вас в трудную минуту… после всего, что было, – не бросишь.

Зойка наклонилась и ослабила на пакете узел. На войне как на войне!

Это Рэнди Хэмилтон?! Ирина машинально поправила прическу и положила руку на подлокотник кресла. Она его представляла полным, лысоватым мужчиной пятидесяти лет, а он оказался совсем другим…

На сцене стоял высокий блондин в джинсах и просторной белой рубашке. Волосы в художественном беспорядке, глаза горят голубым огнем, а тонкие губы одаривают зал щедрой улыбкой. Ему около тридцати пяти, и он хорошо говорит по-русски, только с акцентом.

– Добрый день, дамы и господа, я давно собирался в Россию и наконец-то смог прилететь. И теперь в моих планах… совместить приятное с полезным – так говорится у вас?

О! Рэнди Хэмилтон, вас ожидает очень много приятных моментов! Ирина улыбнулась и мысленно отправила Нелли Марковне огромное спасибо за хлопоты. Да, это шанс, и его нельзя упускать.

Закончив короткую речь, Хэмилтон сел на стул за угол стола и закинул ногу на ногу. В его движениях преобладали уверенность, спокойствие и некоторая усталость. Взгляд прошелся по залу, метнулся на одну из камер и остановился на бутылке с минеральной водой.

Ирина нервно застучала по мягкому ковровому покрытию мыском сапога. Посмотрел он на нее или нет? Интересно, а он женат? Как же ей раньше не пришло в голову узнать это!

На секунду она переключилась на Фадеева, покачала головой и вернулась обратно к Хэмилтону – она определилась. Определилась!

Глава 17

Помидоры и синьоры

Зойка их не увидела – почувствовала. Две девицы, сидящие на крайних креслах последнего ряда, одновременно поднялись и по ступенькам направились к сцене. Вот теперь, когда они прошли мимо, их можно было рассмотреть. Такая же бесцветная «униформа» и волосы собраны в пучок.

«Фанатки, мать твою, – подумала Зойка, протягивая руку к пакету, – ничего, Игорь Яковлевич, не беспокойтесь – я вас спасу!»

Девицы сравнялись с операторами, и Эльвира довольно громко скомандовала: «Вперед!» – подскочила, перекинула сумку через плечо и схватила Зойку за руку.

Единомышленницы Сацкой, может, и метились в Фадеева, но первый помидор почему-то попал в Рэнди Хэмилтона. Не причиняя боли, он ударил в грудь и скатился по белоснежной рубашке сначала на колени, а затем на пол, оставляя после себя оранжево-красный след.

Второй помидор полетел в экран, а третий все же попал Фадееву в плечо. Девицы ловко доставали из пакетов пропитанные яростью, местью и уксусом мягкие томаты и кидали их на сцену.

Сацкая оттолкнула оператора и, метнувшись вдоль первого ряда (Зойка хвостиком неслась за ней), остановилась посередине как вкопанная.

– За Шекспира!!! Давай! – скомандовала Эльвира, отпуская руку новой «подруги». – Кидай!

– Ща я тебе такого Шекспира покажу… – прошипела Зойка и, сильно толкнув Сацкую, которая полетела на незамеченную в суматохе Задольскую, бросилась на сцену.

– Измена! – взвизгнула Эльвира и получила еще удар, только уже в спину. Ира делить одно кресло на двоих не собиралась.

Забраться на сцену с первой попытки Зойке не удалось – высоко, да и руки трясутся, но как только ноги ступили на дощатую поверхность, она тут же бросилась к Фадееву. Закрыла собой и, крикнув: «Не волнуйтесь, Игорь Яковлевич, – отобьемся!» – достала сразу два помидора и кинула в ту девицу, что находилась слева.

От начала «террористического акта» прошла минута. В зале сначала царило оцепенение, а затем народ повскакивал с мест и бросился к выходу. Никому не хотелось схлопотать помидором по лбу, да и какой-то пацан с третьего ряда, явно развлекаясь, крикнул короткое, но грозное слово: «Бомба!»

На сцене тоже присутствовала паника – актеры, оценив обстановку, устремились к служебному выходу, журналисты вместе с фотографами припустили за ними следом. Сохранили спокойствие только телевизионщики, которым предстояло выполнить сразу две задачи: спасти технику и отснять «горяченькое», а также Фадеева и продюсера из Америки.

Рэнди Хэмилтон вскочил со стула уже после первой помидорины, но с места не сдвинулся – происходящее настолько захватило его, что он боялся пропустить даже секунду шокирующего действа. Это же не страна – это вечная революция!

Фадеев, услышав о Шекспире, сразу понял, по чью душу пришли неадекватные девицы, да и слово «бомба» крикнул его светотехник (получит потом подзатыльник!), так что речи о бегстве быть не могло. Прошлый раз Игорь Яковлевич дал себе слово закончить затянувшееся безобразие и теперь «без улова» уходить не собирался. Но перед ним выросла маленькая худенькая девушка со светлыми волосами… «Отобьемся», – обернувшись, пообещала она и закрыла его собой…

Ирина Задольская десять минут назад молилась о поводе для знакомства, и, по всей видимости, мольбы ее были услышаны. Что тут творится – непонятно, но Рэнди Хэмилтона надо спасать, и сделает это ОНА.

Оттолкнув в сторону орущую девицу, держащую в руках вонючий пакет, она бросилась по ступенькам на сцену. Взгляд выхватил из картинки перевозбужденную Зойку Карпушину, но на удивление не хватило времени.

– Рэнди! – крикнула Ира, и американец обернулся.

Изумление на его лице сменилось острой заинтересованностью. Хороша… Кто она?