Даниэла Стил - Путешествие Страница 39

– У меня с собой свидетельстве о рождении, – услышала она сдавленный голос девушки, которая уже вынула документ из сумки.

Вместе с маленькой фотографией младенца она протянула его Мэдди. Мэдди смотрела на фотографию, не в силах отвести от нее глаз. Точно такая же, какую дали и ей самой в роддоме. Ее сделали сразу после рождения ребенка. Младенец с красным сморщенным личиком, завернутый в розовую пеленку. Много лет Мэдди хранила фотографию в портмоне, но потом, в конце концов, выбросила из страха, что Джек может ее обнаружить. Бобби Джо знал о ребенке, но его это не интересовало. В то время многие из их знакомых девушек беременели – некоторые в еще более раннем возрасте, а потом оставляли новорожденных, которых усыновляли или удочеряли другие люди. Однако для Мэдди это обстоятельство ее жизни на долгие годы стало самой мрачной тайной.

– Это может быть чей угодно младенец, – холодно произнесла она. – Или вы могли взять эту фотографию у кого-нибудь в том роддоме. Она ничего не доказывает.

– Можно сделать анализ крови. Если вы считаете, что я все-таки могу быть вашей дочерью.

Разумно... Внезапно сердце Мэдди рванулось к этой девушке. Она отважилась на отчаянный шаг, а Мэдди вовсе не облегчает ей эту задачу. Но... эта девица, Элизабет, собирается разрушить всю ее жизнь, заставляет ее взглянуть в лицо тому, что она, Мэдди, давно похоронила в своей душе. И как она скажет об этом Джеку?..

– Присядьте, пожалуйста, на минутку.

Мэдди медленно опустилась в кресло, по-прежнему не сводя глаз с девушки. Ей нестерпимо захотелось протянуть руку и дотронуться до нее. Они с ее отцом учились в одной школе, только он был постарше. Они даже толком не знал; друг друга, но Мэдди он нравился. Несколько раз во время ссор с Бобби Джо она ходила к нему на свидания. Через три недели после рождения ребенка тот парень погиб в автомобильной катастрофе. Мэдди к тому времени уже отказалась от ребенка. Бобби Джо она так и не сказала, кто отец девочки, но его это не очень волновало.

– Где ты живешь, Элизабет? – Мэдди произнесла это имя очень осторожно, словно все еще не решаясь покориться судьбе. – Как ты сюда добралась?

– В Мемфисе. Приехала автобусом. Я работала с двенадцати лет для того, чтобы скопить денег на поездку. Всегда мечтала найти свою настоящую мать. Отца я тоже пыталась найти, но так и не смогла ничего о нем узнать.

Девушка все еще нервничала, ведь Мэдди ничего определенного ей до сих пор не сказала.

– Твой отец погиб через три недели после твоего рождения. Хороший был парень. Ты немного на него похожа.

Она гораздо больше похожа на нее, теперь Мэдди ясно это видела. Те же черты лица, тот же цвет волос... Теперь от нее будет нелегко отказаться, даже если бы Мэдди этого захотела. Невольно в ее голове возникла мысль о том, каким подарком будет эта история для бульварных изданий.

– А откуда вы о нем знаете?

Элизабет растерянно смотрела на Мэдди, пытаясь сообразить, что это может для нее означать. Кажется, она очень неглупая девочка, только потрясена происходящим, так же как и сама Мэдди.

Мэдди долго молча смотрела на девушку. Вот и исполнилось ее самое сокровенное желание – иметь ребенка. А что, если в конце концов все обернется кошмарным сном, если девица окажется наглой мошенницей? Да нет, вряд ли. Мэдди открыла рот, пытаясь что-то произнести, но вместо слов из ее горла вырвалось рыдание. Руки сами собой потянулись к девушке. Она крепко обняла дочь. Но не сразу смогла выговорить слова, которые уже никогда в жизни не надеялась произнести:

– Я твоя мать.

У Элизабет перехватило дыхание. Из глаз полились слезы. Она вскинула руки, обняла Мэдди за шею и крепко к ней прижалась. Так они сидели, крепко обнявшись, и плакали.

– О Боже... о Господи... Я ведь даже не надеялась, просто хотела вас спросить... о Господи...

Они сидели долго, покачиваясь, не в силах оторваться друг от друга. Элизабет улыбалась сквозь слезы. Мэдди всю трясло, ее мысли путались. Ясно одно, через годы и расстояния они с дочерью каким-то чудом снова нашли друг друга. Но что же теперь делать... Это ведь только начало.

– Где твои приемные родители? – спросила она наконец.

О тех людях Мэдди знала только то, что они из Теннесси, бездетны и хорошо зарабатывают. Вся информация об обеих сторонах удочерения хранилась в строгом секрете, чтобы мать и ребенок никогда не смогли найти друг друга. Позже, с годами, законы, касающиеся приемных детей, стали помягче, но Мэдди ни разу не предприняла попытки разыскать дочь. Поздно, решила она, пусть все остается как есть. И вот теперь дочь сама ее нашла...

– Я их не знала. – Элизабет вытерла глаза, теснее прижалась к матери. – Они погибли в железнодорожной катастрофе, когда мне исполнился год. До пяти лет я воспитывалась в детском доме в Ноксвилле.

У Мэдди все внутри перевернулось. Подумать только, она в то время тоже жила в Ноксвилле, была замужем за Бобби Джо и могла бы взять дочь к себе! Но она тогда не знала, где ее ребенок.

– Я скиталась по приютам. Некоторые были сносные, другие хуже некуда. Я все время переезжала, ни в одном не задерживалась больше полугода. Везде я чувствовала себя чужой. А в некоторых со мной ужасно обращались.

– И больше никто не хотел тебя удочерить?!

Элизабет покачала головой:

– Поэтому, наверное, мне так и хотелось найти свою настоящую мать. Несколько раз меня собирались удочерить, но потом оказывалось, что моим будущим приемным родителям это не по карману. У них уже были свои дети, еще одного ребенка они не могли себе позволить. Я с ними потом поддерживала отношения, особенно с последними. Они очень хорошо ко мне относились, хотя у них было пятеро своих детей, и все мальчики. Я чуть было не вышла замуж за самого старшего брата, но потом подумала, что это будет выглядеть немного странно. Сейчас я живу одна в Мемфисе, учусь в колледже и работаю официанткой. После колледжа, наверное, перееду в Нэшвилл и попытаюсь найти работу певицы в каком-нибудь ночном клубе.

– Ты поешь? – удивленно спросила Мэдди.

Внезапно она почувствовала жгучее желание узнать о дочери все. Она по-настоящему страдала, представляя себе Элизабет в приютах и детских домах, без родительской ласки и тепла... Однако каким-то образом девушке удалось выжить. Она, похоже, унаследовала живучесть от своей матери. А какая она симпатичная. Неожиданно Мэдди заметила, что они обе положили ногу на ногу совершенно одинаковым движением. Совершенно одинаковым...

– Я люблю петь. И кажется, у меня неплохой голос. По крайней мере, люди так говорят.

– В таком случае ты не моя дочь.

Мэдди рассмеялась сквозь слезы. Ее захлестывали самые противоречивые чувства. Они сидели, взявшись за руки. И самое странное, что никто их не прерывал. Редкий случай, особенно по утрам.