Эмеральд Бакли - Стань моей судьбой Страница 39

Валери фыркнула.

– Тогда я этого не понял, – негромко продолжал Шелдон, – но сейчас, оглядываясь назад, осознаю: именно в тот момент я и влюбился в тебя.

Комок глины выпал из рук Валери, но она даже не заметила этого.

«Я влюбился в тебя»...

– Тогда я просто не мог признаться себе, что полюбил дочь Брайана Керквуда. Понимал, к чему это может привести. Я же не собирался сидеть с ним за обеденным столом или покупать ему галстук ко дню рождения. Ни в коем случае. И я запретил себе думать о чем-то таком. Просто наблюдал за тобой и ждал. Когда он умер и мне стало известно, сколь плачевно положение твое и Камиллы...

– Ты решил показать себя героем. – Валери стало трудно дышать.

Шелдон криво усмехнулся.

– Нет. Я решил стать злодеем. Мне в общем-то не хотелось наказывать тебя или осложнять тебе жизнь. Я лишь намеревался показать тебе, каково это – стать жертвой чужого тщеславия и эгоизма.

– А ты полагаешь, что я этого не знала? О моем отце можно сказать одно: он не был двуличным, не лицемерил. Он делал все только ради себя. – Валери покачала головой. – А ты... наверное, ты хочешь сказать, что покупал мне драгоценности для того, чтобы продемонстрировать свой эгоизм?

– В какой-то мере, – согласился Шелдон. – Я же знал, как тебе неприятно носить все эти вещи. Ты же только и ждала возможности избавиться от них, правда? И от меня тоже. Ну, и куда теперь, Валери?

Она не могла дать ответ. Шелдон сказал, что влюбился в нее, и все же... Валери почему-то казалось, что, упомяни она о желании быть свободной, Шелдон отпустит ее без малейших колебаний. Но если его чувства глубоки, если ему не безразлично, что с ними будет...

Валери пожала плечами. Похоже, Шелдон принял этот жест за своего рода ответ.

– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы обойтись без ненужного шума. Дом останется твоим, машина тоже. Что касается денежного содержания...

Валери почувствовала, что у нее разрывается сердце.

– Прекрати, Шелдон.

– Как хочешь, Валери. Я сделал все не так и не имею права просить о чем-либо. Если ты желаешь, чтобы я ушел прямо сейчас...

– А если нет? – мягко спросила она.

Некоторое время Шелдон молча смотрел на нее, потом потер виски, словно у него разболелась голова.

– Я сходил с ума от того, что жил вместе с тобой и не... Тогда я еще не понимал своих чувств. Но теперь... Теперь мне трудно представить, что мы будем жить так, как раньше. Я не могу без тебя, Валери, и не хочу возвращаться к прошлому.

– Знаешь, почему я поехала за тобой в больницу сегодня утром?

Шелдон пожал плечами.

– Нет, не знаю.

– Ты уехал раздраженным и злым. Я решила, что это из-за предложения, которое сделал мне наш ранний гость. Тебя обидело, что...

– Подожди. Ты ошибаешься. Обнаружив каталог, я понял, что совершил Льюк, но не знал, как доказать его вину. Вот что меня угнетало, а вовсе не твои планы заработать денег и стать свободной.

– А я подумала, что ты обиделся на меня именно из-за этого. Поэтому-то я и помчалась за тобой в больницу, чтобы сказать... – Валери запнулась. – Сказать, что мне не нужна свобода без тебя.

Шелдон посмотрел на нее так, словно видел в первый раз.

– Валери...

– Нет, подожди. Я пыталась ненавидеть тебя, но потом поняла, что мне ненавистна жизнь, в которой я ничего для тебя не значу, что я – всего лишь манекен для демонстрации нарядов и украшений. Мне казалось, что ты гордишься мною, как охотник гордится шкурой убитого животного, что я – лишь символ твоего успеха. Ты сам сказал, что другого от меня не требуется, и я согласилась. Мы заключили сделку. Но потом мне захотелось большего. Намного большего. Я презирала себя за то, что влюбилась в мужчину, видящего во мне всего лишь декоративное украшение, которое всегда можно заменить, когда оно надоест...

– Нет! – перебил ее Шелдон. – Ты ошибалась, Валери. Мне нужна ты сама. И только ты. Навсегда.

В следующий момент Валери уже смеялась и плакала в его объятиях, наслаждаясь их близостью и все еще дрожа от страха перед тем, как все могло закончиться.

Шелдон не отпускал ее, пока Валери не успокоилась, поглаживал по плечу, целовал ее роскошные волосы.

– Прошлой ночью я хотел сказать, что люблю тебя. Но боялся испугать тебя, боялся оттолкнуть своими желаниями, надеждами... Ну и подумал, что раз уж мы достигли какого-то согласия, то не надо спешить. Надеялся, что твое сердце услышит голос моего.

– Оно услышало. Но потом Льюк... он ведь хотел, чтобы мы поссорились, да?

– Знаешь, – задумчиво сказал Шелдон, – может быть, это и к лучшему. Если бы Льюк промолчал, я бы, наверное, не признался тебе в своих чувствах. И уж точно не рассказал бы о том, почему заинтересовался тобой. Об этом нельзя упомянуть мимоходом за завтраком. И мне не хотелось понапрасну причинять тебе боль. Но и держать историю наших отцов в тайне я тоже не мог. Такие тайны способны отравить любые отношения.

Валери кивнула. Она и сама об этом думала.

– И все же Льюк не дождется от меня открытки с благодарностью.

– Думаю, ему сейчас не до почты. – Шелдон помрачнел. – Придется очень многое перестраивать, милая. Поднять фабрику из руин – нелегкое дело. А еще надо вернуть поставщиков и клиентов.

– Если ты хочешь сказать, что у нас будет туго с деньгами, то я займусь фигурками.

Он покачал головой.

– Займись ими, но только не потому, что нам нужны деньги. Тебе ведь хочется поработать. Мне позвонили из Эдмонтона. Они согласны подписать контракт и даже готовы подождать, пока мы восстановим производство. Заказ будет очень большой. А что касается денег, то ты уже внесла свою долю, отказавшись от драгоценностей.

– Шелдон...

– Да, дорогая?

– Я бы хотела получить назад обручальное кольцо, если еще не поздно. Ты можешь?..

Он опустил руку в карман.

– Я захватил его с собой перед тем, как войти сюда, надеясь, что оно принесет удачу. Что ж, надежда оправдалась, и ему, пожалуй, пора вернуться на законное место. Не возражаешь?..

Валери протянула руку, и изящное платиновое колечко скользнуло на палец. Шелдон наклонился и поцеловал ее руку, потом выпрямился и улыбнулся.

– Знаешь, почему я его выбрал? – Он погладил Валери по щеке. – Оно сияет почти так же, как твои глаза. А разве ты не замечала? Разве я тебе об этом не говорил?

Она смахнула слезы.

– Прекрасно знаешь, что на сантименты ты совершенно не способен.

– Ну, если не говорил, то думал. – Шелдон взял ее за руку. – Я дарил украшения совсем не для того, чтобы купить тебя. Мне нравилось смотреть, как ты их носишь, нравилось думать, что ты моя.

– Знаю... – прошептала Валери.

– Но теперь, когда я по-настоящему завоевал тебя, они уже не нужны. Если не хочешь – не носи.