Наталья Горбачева - Любовь как любовь. Лобовы. Родовое гнездо Страница 39

Настя осторожно приблизилась к хозяйке дома и жалостливо попросила:

– Простите, Татьяна Андреевна… – и всхлипнула. – Это я Леню уломала. Я боялась… Мне даже в мелочах всю жизнь не везло. Если нас в детдоме везли на экскурсию, мне не хватало в автобусе места, понимаете? На Новый год мне дарили платье, а оно было мне мало. Я ждала, что меня кто-нибудь возьмет домой и у меня будут папа и мама… Но каждый раз выбирали кого-то другого. Я всегда думала: ну почему не я? Что во мне не так? Я так боялась, что и сейчас будет то же самое. Мне снилось, что я стою в белом платье, жду Леню, а он не идет… – Настя говорила правду. Мама Таня вдруг порывисто встала, подошла к плачущей невестке, прижала ее к себе и стала гладить по голове, как маленькую.

– Настенька, прости меня… прости!

Потом Настя поднялась наверх и удивилась, что Леня тоже не спал – пепельница, стоявшая на полу, была полна окурков. Она виновато склонила голову, села рядом с ним на кровати, сказала:

– В последнее время у нас что-то разладилось…

– В последнее время?.. – сурово сказал он. – Ты хочешь сказать, после свадьбы? Ты не ночевала дома, между прочим, жена…

– Оля хотела со мной поговорить, у нее проблемы.

– Ночью?

– Лень, я не хочу ссориться… – она обняла безучастного мужа за шею. – Я тебя люблю. Ты мне веришь?

– Я с тобой совсем запутался… – улыбнулся Леня.

Досыпали они в одной постели.

Весомый пик кипения Лобова по поводу странной свадьбы на кухню вошли сияющие молодожены. Мама Таня, правда, успела сказать мужу:

– Платон, нравится нам или нет, но они уже женаты, и мы должны это принять. Настя – хорошая девочка.

Он же был возмущен до глубины души:

– Девочка… Это тихий омут, где черти водятся! В дом влезла насильно…

Вот тогда и открылась дверь: Настя робко улыбалась, Леня чувствовал себя неуверенно, держа в своей Настину руку, на которой было надето кольцо – семейная лобовская реликвия.

– А у нас новость! Мы хотим реабилитироваться, – сказал он.

– Простите нас, пожалуйста, мы сожалеем о том, что сделали, – подтвердила Настя.

– Мы решили венчаться, – добавил Леня. – При всем честном народе. Мам! Пап! Вы что, не рады?

– Хозяин – барин. Нам-то что? – ответил Лобов и ушел в гараж.

Прохладный родительский прием огорчил Леню. Он отвез Настю на работу и быстро вернулся, нашел отца все в том же гараже.

– Пап… Хотел посоветоваться! Ты не хочешь, чтобы мы венчались?

Лобов выругался в сердцах, продолжая ковыряться в капоте машины. После долгой паузы, не поворачиваясь к сыну, сказал:

– Я, Ленька, постов не соблюдаю, свечек не ставлю и поклонов не бью, не приучен… Но на венчаниях бывал… Это тебе не штамп в паспорте – ставь себе, покуда страницы не кончатся. Знаешь хоть, какие там слова говорятся? Жена да убоится мужа своего… Муж да прилепится к жене своей и станут они единой плотью. Ты мне скажи, – обернулся наконец Лобов. – Вы в загс пошли до того, как мы с тобой к нотариусу ездили землю оформлять или после?

Леня задумался, потом вспомнил:

– Вроде сначала расписались, а недели через две к нотариусу…

Вроде… – передразнил Лобов. – Вот картинка-то и сложилась! Настя твоя всех вокруг пальца обвела, а больше всего – тебя! Она как рассчитала: если ты землю получишь, когда она тебе уже жена, значит, и она право на нее имеет. Если, к примеру, разводиться будете… Ей только земля наша нужна!

– Да ты что, совсем уже! – возмутился Леня. – А я ей до лампочки, что ли?

– Леня, она тебя использовала! Она Прорве нашу землю купить предлагала.

– Я тебе не верю!

– Поверь, сынок! Мне легче было бы язык себе вырвать, чем тебе такое говорить. Мы же тебя с матерью любим. А Прорва вчера вечером специально приезжал, чтобы предупредить.

– Я не верю… Хочешь меня с ней поссорить? – сказал Леня и выбежал из гаража.

Вечером эти подозрения Леня пересказал Насте. Она не оправдывалась, только бросила на него ненавидящий взгляд и выкрикнула:

– Идиот!

Потом быстро собралась и решительно взялась за ручку двери.

– Ты куда? – испугался Леня.

– Прогуляться!

– Я с тобой!

– Раскинь лучше мозгами, что жене законной лепишь!

Назревал грандиозный скандал. Настя это чувствовала, но изменить ничего не могла или не хотела… У нее теперь был запасной вариант – Ярослав, человек, который действительно может ее понять. Но где было его искать? Ноги сами понесли в кафе.

Она узнала его со спины, примостившегося в углу за стойкой бара, и села рядом. Оксана не могла не видеть их… Ярослав заказал два пива. Настя старалась быть спокойной, даже веселой – назло бывшей невесте мужа.

– Ты какая-то странная… – сделал вдруг вывод Ярослав.

– Например? – спросила она.

– Например, говоришь, что Оксана – бывшая подруга Лени и не боишься, что она ему расскажет о нашем сегодняшнем свидании…

– Меня это не волнует, лишь бы в кружку не плюнула! Ярослав даже поперхнулся. Потом спросил:

– Ты его не любишь?

– Чепуха! Просто я свободная и без комплексов.

– Ну это я понял еще во время вашей свадьбы. Тогда зачем было выходить замуж? – Это был риторический вопрос. – Мне кажется, ты запуталась. Пошла не той дорогой. Постучала не в ту дверь и оказалась в чужой сказке…

– С чего это ты взял, мы с тобой едва знакомы! – вспылила Настя.

– С того, что мы похожи! – ответил Ярослав. Эти проникновенные слова решили исход дела.

– Мне сегодня негде ночевать, – призналась она. Ярослав жил, можно сказать, на рабочем месте – в закутке на складе. Кровать, обогреватель, книжки – вполне комфортные условия, даже холодный душ… Он сказал Насте, что уступает ей кровать, сам ляжет на полу. С Леней Насте было не о чем разговаривать, с Ярославом почему-то – что ни скажи, все казалось важным… Так – душа в душу – они проговорили целый час. Но Настя вдруг сказала:

– Знаешь, меня жизнь научила никому не верить. Я и тебе поверить боюсь.

– Я тебя не обижу. Никогда.

И Настя от этих его теплых слов расплакалась. Тогда Ярослав обнял ее и тихо сказал:

– Не плачь, не надо…

– Понимаешь, я… я… – не могла договорить Настя.

– Тс-с-с. Не надо ничего говорить.

Ярослав прижал ее к себе, осторожно вытер ладонью слезы. Настя потянулась к нему для поцелуя. Поцелуй был нежный, такой приятный. Но это счастье внезапно оборвалось. Настя вдруг отстранилась от Ярослава, вскрикнув:

– Леня?!

В дверях стоял он, собственной персоной. Только потом Настя догадалась, каким образом Леня нашел их: Оксана подсказала. Увидев поцелуй, он растерялся, не желая верить глазам, потом мигом развернулся и вышел. Настя бросилась за ним, пыталась что-то объяснять. Но Леня быстро сел в стоявшую у ворот фабрики машину и уехал. Когда она вернулась в закуток Ярослава, он сказал: