Малыш для биг-босса - Анна Гур Страница 39

Словно Баграт обладает колдовской силой, умением подчинять мою волю.

А я смотрю в лицо любимого мужчины и словно пропасть, между нами. Из моих слез и обиды, из камней, которые обрушились на наш маленький и уютный мирок, который существовал в прошлой жизни.

Приковываю руки к груди, скрещиваю и опускаю голову, тихо, но четко прошептав одно – единственное слово:

– Нет.

– Нет? – звереет, делает шаг в мою сторону, настигает, а я поднимаю голову и впиваюсь в его лицо взглядом.

Короткие пряди упали на высокий лоб и мне нестерпимо хочется убрать их, зарыться пальцами, прикоснуться к чувственным губам, а с другой стороны, я жажду расцарапать это лицо в кровь.

– Почему ты всегда говоришь мне «нет»?! – встряхивает меня и прижимает к себе.

Заглядывает в мои глаза. Мы насмотреться друг на друга не можем. Болезнь какая-то, одержимость просто…

В висках начинает пульсировать нестерпимо, словно по затылку кувалдой получаю, а слезы текут ручьем, когда я спрашиваю этого жестокого мужчину:

– За что ты так со мной, Баграт?! Я же любила тебя. Всем сердцем отдалась… а ты лишь пользовал… и сейчас тебе тело мое нужно, чтобы растоптать меня, чтобы больше не смогла собрать себя по кусочкам… уже не смогу… один раз попыталась, но сейчас… сейчас ты разрушишь меня до основания, превратишь в пустую оболочку, куклу, которую будешь вертеть в постели…

Поднимаю голову и вглядываюсь в серые омуты, которые словно штормовые небеса набухают и чернеют от непонятных чувств.

Каждая черточка его лица, каждый изгиб и морщинка знакомы отпечатаны в памяти. И я насытиться им не могу, хотя ненавижу за то, что делает, за то, что бьет по самому больному и воплощает все мои самые страшные кошмары в жизнь…

– Я любила, Баграт, любила как никого и никогда, ты был первым и остался единственным…

– Что?! Что ты сейчас сказала?! Сильные пальцы впиваются в меня со всей силы, чуть встряхивают, чтобы не медлила, чтобы ответила…

– То, что слышал, Умар… ты был всем, а сам решил использовать меня в виде инкубатора для себя и своей женушки… и сейчас… сейчас ты хочешь отнять у меня мою Брошку, но знай, не отдам. Как тогда не отдала, так и сейчас…

Мой поток слов прерывает резкий выпад. Баграт ловит меня сзади за шею и всматривается в мое лицо. У самого скулы белеют.

– ЧТО?! – рявкает так, что у меня душа в пятки уходит…

Глава 23

– Что ты такое говоришь?! Какая женушка?! Что за инкубатор?! Ты в своем уме?!

Ослабляет хватку, прищуривает графитовые глаза, словно силится понять, прочесть меня. А я начинаю говорить то, что наболело, пусть хоть мир рухнет, но я выскажу все Баграту!

– Три года назад, Умар. Ты уехал в Дубай и оставил меня.

Стоит произнести эту фразу, как жесткая ухмылка искажает его губы. Оголяет зубы слегка приподняв верхнюю. Жест хищника, готового впиться в горло.

– Я уехал на деловую встречу, – рычит зло и приходит время мне улыбнуться со всей горечью.

– Я ждала тебя тогда, дни считала до твоего возвращения тосковала, очень хотела позвонить, но оттягивала, знала, что проговорюсь, что расскажу о своем счастье…

Вскидывает бровь, цепко следит. Кажется, что не верит. Но мне уже на все плевать.

– Да, Баграт, именно тогда я была самой счастливой, потому что у меня появилась новость, я хотела рассказать… что забеременела… что у нас будет малыш… я придумывала как именно скажу тебе, хотела преподнести тебе эту неожиданность приятным сюрпризом, но ты… ты обрушил все мои мечты и отнял самый счастливый миг моей жизни…

Слезы сами текут из глаз.

– Что ты такое несешь?! – повторяет свой вопрос.

А меня уже не остановить, ударяю его в грудь, и мужчина отпускает меня, даже шаг в сторону делает, не от силы моего удара естественно, а потому что ему приходиться выносить поток слов, которые я на него обрушиваю, которые вызывают в нем странную оторопь.

– Я говорю, что любила, что ждала тебя, скучала так, что сил не было, а еще… еще у меня была задержка, я сделала тест и дождаться не могла, когда ты приедешь.

– Ты хотела рассказать, – цепляет мою фразу.

– Но знаешь, что случилось?! – спрашиваю некрасиво шмыгая носом, – Вместо тебя в дверях появилась женщина! Женщина, Баграт! Твоя жена!

– Моя… жена? – переспрашивает осторожно как-то, будто нащупывая почву…

– Жена, Баграт. От нее я и узнала все!

– Узнала все… – опять повторяет, Словно для себя зарубку в хронологии событий делает.

– Она открыла дверь своим ключом! Она знала, что и где лежит в нашей квартире! Понимаешь?! Она была полноправной хозяйкой в месте, которое я считала своим домом, куда ты привел меня назвав своей единственной…

Истерика подкатывает комм к горлу, но я выговариваю все, что накипело.

– И что же дальше, Надя? – выговаривает тихо – тихо, как-то иначе.

– Она сказала, что у тебя в каждой квартире по такой вот девке, с которой ты спишь, чтобы оплодотворить и потом… потом отнять ребенка и воспитывать со своей бесплодной законной женушкой!

Окончание фразы я уже кричу, срываю голос делаю пару шагов и нападаю на Умарова, молочу кулачками по его груди в то время, как он стоит изваянием и даже не шевелиться, чтобы прекратить мою истерику.

– Она сказала, что я подписала документы, по которым обязуюсь отдать вам своего ребенка! Ты понимаешь, что это такое?! Услышать, что человек, которого ты любила больше всего на свете, которому доверяла, верила безоговорочно настолько что даже роспись поставила, не глядя на документах, которые ты мне подсунул…

Всхлипываю, голос дрожит, предает.

– Человек, который пробрался в мое тело, в голову в сердца – оказался не просто предателем! Нет! Ты куда хуже! Ты демон! Ты влюбил меня в себя, отравил своим ядом, сделал зависимой! А сам нанес удар в спину, выпотрошил.

Слезы прерываются всхлипом.

– Зачем, Баграт?! – выдыхаю уже успокаиваясь, опуская руки и заглядывая в каменное лицо мужчины.

– Что такого я тебе сделала?! За что ты со мной так поступил?! За любовь, за верность?! Ты мог купить себе любую! Есть много женщин, которые готовы на суррогатное материнство, есть благотворительные фонды и организации, которые помогают проблемным семьям добровольно! Но ты… ты решил взять себе девочку с улицы, как котенка подобрал, заставил полюбить, а сам… Сколько нас таких у тебя было?! Сколько?! Ты знал, что я одна на всем белом свете и чувства у меня к тебе были самые искренние…

Отворачиваюсь, шмыгаю носом, протираю мокрые губы ладонью, прикрываю глаза и выдаю глухо.

– Если бы мне пришлось бежать от тебя, я сделала бы все то же самое, но не отдала бы тебе своего ребенка!

Резкий разворот, и я сталкиваюсь взглядом с Умаровым. Таким я его никогда не видела, у него лицо перекошено и глаза горят каким-то дьявольским блеском. С такими лицами выносят смертный приговор. Казнят.

– Кто была эта женщина, Надежда?! Кто пришел к тебе?! Как ее звали?!

Голос у него рычащий, тихий, вгоняющий меня в состояние паники. Силюсь вспомнить, понять как ее звали, но… не получается…

– Я… я не помню… – выдыхаю едва слышно, – я была в состоянии шока… не помню назвала ли она себя…

Хмурится сильнее, у него тени по лицу скользят темные – темные. И голос доходит до шипящих ноток:

– Если ты мне сейчас лжешь, Надежда. Если ты посмела сочинить такую «правду», чтобы…

Не жду что он скажет, рука взмывает и ударяет по мужской щеке.

– Из-за этой «правды», Баграт, я вынуждена была выйти замуж за первого поперечного игрока, который превратил мою жизнь в ад с вечными карточными долгами и коллекторами, которые выбивают свое! Я не жила, я выживала и все только для того, чтобы ты не пришел и не предъявил договор, по которому я отдала тебе своего