Кэтрин Оллред - Какова цена рая? (ЛП) Страница 39

Когда его язык наконец-то продвинулся дальше, она издала такой же звук, как сегодня утром, который сводил его с ума весь день, и он больше не мог выносить этого ни минуты. Его губы овладели её губами, и он окунулся в неё целиком. Её язык встретился с его языком, и он чуть не потерял контроль. У него сам по себе вырвался стон.

– Эбби, позволь мне любить тебя.

– Ты действительно хочешь меня? – даже сейчас она звучала удивлённой.

Он взял её руку и опустил её ниже к своим джинсам.

– Женщина, я хочу тебя так сильно, что это убивает меня.

Её глаза расширились, а рот округлился от удивления, в то время как её пальцы исследовали твёрдую выпуклость на его джинсах. Тейт закрыл глаза из-за изображений, которые вызвали её губы в данный момент. Одно её прикосновение могло довести его до пика, как никогда раньше, даже при том, что он был одет. Он не знал, как долго ещё сможет терпеть.

Когда её рука сомкнулась вокруг него и сжалась, он понял, что достиг своего предела.

– Эбби, – в его хриплом голосе слышалось отчаянье.

– Да.

Его глаза открылись. На её лице было выражение, которого он никогда прежде не видел, это был внезапный проблеск уверенности. И больше, ещё больше. Когда их губы соприкоснулись на этот раз, он понял, что никого из них ничего не остановит.

Её руки обвились вокруг его шеи, и Тейт понял, что она стоит на носочках, стремясь дотянуться до него. Он выпрямился, из-за чего её ноги полностью оторвались от земли, пока он поддерживал её.

– Обхвати меня ногами, – пробормотал он ей в губы.

Когда она поддалась, совсем не возражая, он опустил руки на её зад, притягивая её ближе к себе. После этого он повернулся к стойлу, которое первым делом подготовил этим утром. Делая это, он молился, чтобы время не было потрачено зря. Молитвы были услышаны, и он уже опускал её на одеяло, расстеленное на чисто пахнущем сене.

Сидя на корточках, он опустил взгляд на неё. Он знал наверняка, что она этим утром не надела свой лифчик, и он не мог дождаться, когда прикоснётся к ней. Его руки слегка коснулись её майки, задержавшись на соске, который мгновенно затвердел. Взгляд девушки остекленел. Когда он позволил своим пальцам продолжить движение, очерчивая выступившие формы, она запрокинула голову и выгнулась ему навстречу.

Прикосновений вдруг стало недостаточно. Он хотел устроить праздник для своих глаз, увидев её груди, хотел пробовать их, пока она не начнёт стонать от удовольствия. Он хотел извиниться за то, что сделал с ней раньше, и он собирался сделать это, даже если ему придётся перед окончанием этого корчиться в агонии.

Всё ещё двигаясь с опаской, будто она может убежать, он стянул с неё майку через голову. Она не сбежала. Взгляд, которым она смотрела на него, был таким доверчивым, что в его горле сформировался ком.

– Эбби, – прошептал он, в то время как его руки нашли её грудь, и его губы накрыли её губы как раз вовремя, чтобы поймать её стон.

Каким-то образом он снял с неё джинсы, и его губы опустились к её шее, пока руки скользили по тёплой и гладкой коже её живота, в котором с уютом и в безопасности расположился его ребёнок. Эта мысль сделала боль практически невыносимой из-за нежности и на мгновение его руки замерли на месте, прежде чем двинуться дальше.

Когда его пальцы раздвинули вьющиеся волосы и коснулись чувствительных складок её кожи, Эбби вскрикнула и чуть не свалилась с импровизированной постели. Она была такой горячей, такой влажной и такой готовой для него. Он никогда не знал никого, кто отвечал бы так же.

Его джинсы вдруг стали причинять ему слишком много боли. Он остановился на достаточное время, чтобы расстегнуть свой ремень и ширинку. Сделав это, он выдохнул с облегчением.

Но вероятно, Эбби подумала, что он собирается заняться с ней любовью прямо в эту минуту. И почему она так подумала? Не потому ли, что именно так было в её первый и единственный перед этим раз?

Она коснулась его руки и её лицо порозовело.

– Я… я тоже хочу тебя увидеть.

– Я знаю, что хочешь, – прошептал он, после чего наклонился и поцеловал её снова.

Как только он смог оторваться от её губ, он сел и стянул свои ботинки, после чего снял свою футболку. Ему даже удалось за рекордное время снять джинсы. Оказавшись таким же обнажённым, как и она, он растянулся рядом с ней. Он не думал, что это возможно, но когда взгляд Эбби заскользил по его телу, его эрекция увеличилась ещё больше.

Эбби подумала, что оказалась права. Он был великолепен. Даже её воображение не оценило его справедливо. Мог ли быть ещё один такой мужчина? Она умирала от желания прикоснуться к нему, но её смелость и так уже зашла слишком далеко. Прямо сейчас этого было достаточно, чтобы знать, что он действительно хочет её.

Когда он склонился, чтобы поцеловать её снова, в этот раз глубже, медленнее, тщательнее, она повернулась навстречу к нему. Если она не решалась коснуться его руками, по крайней мере, она могла чувствовать, как его тело крепко прижимается к её.

Казалось, потребовалась вечность, чтобы его губы опустились к её груди, но когда он зажал нежный сосок между губами и коснулся его языком, она призвала всю свою силу воли, чтобы не закричать от удовольствия. Потребовалась ещё одна вечность, чтобы его руки нашли путь к пульсирующей боли между её ног, но когда это произошло, когда он начал ласкать её лёгкими круговыми движениями, она поняла, что до экстаза осталось несколько мгновений.

Когда он отодвинулся от неё, она заскулила. Она не хотела, чтобы эти чувства когда-либо прекращались. Его произнесённые шёпотом успокоения потерялись в громком стуке её сердца. Затем он встал на колени между её ног, его руки легли на бёдра, чтобы притянуть её ближе. Она ожидала почувствовать на себе его вес, как было в прошлый их раз, но этого не было. Вместо этого, поддерживая её ягодицы своими бёдрами, он использовал одну руку, чтобы помочь себе войти в неё.

Тейт был шокирован тем, насколько она узкая. Он хотел погрузиться в неё так глубоко, как только возможно, но не смел. Сжав зубы от напряжения, он вошёл в неё медленно, двигаясь по чуть-чуть, останавливаясь после каждого движения, чтобы дать ей время привыкнуть. Можно было сказать, что прошло несколько часов, когда он наконец полностью оказался в её будто стальной, покрытой бархатом ловушке, боясь двигаться, боясь даже дышать. Чувство было таким сильным, что даже дёрнувшись один раз он мог упасть в пучину боли.

Его рука вернулась обратно к её центру, и его большой палец заскользил по нему, чтобы доставить ей столько же удовольствия, сколько она доставляла ему. Но он был совершенно не готов к её реакции. С поражённым вскриком она дёрнулась, заставив его пальцы сжаться сильнее на её складках. С её бешеными движениями она практически слетела с него.