Дженел Тейлор - Под твоей защитой Страница 4

Отец был с самого начала против ее отношений с Троем. Разумеется, еще и поэтому она развернулась к Трою, как флюгер на ветру.

– Но это не салат «Капри». В нем нет ни настоянного на пряностях уксуса, ни оливкового масла. Это самый обычный американский овощной салат, приятель. Салат «Капри» готовится из ломтиков томатов, свежего сыра моццарелла и листьев базилика. В последний раз, когда я тебе его приготовила, ты изобразил позывы на рвоту, вызвав своим поведением отвращение у меня и у нашего гостя Бенджамина.

Роули улыбнулся еще шире:

– Бенджамину это совершенно безразлично.

Дженни, не удержавшись, улыбнулась в ответ. Бенни был соседским псом – лохматой дворнягой, чей хвост, в считанные секунды, начисто сметал все, что стояло на кофейном столике. Дженни всякий раз выгоняла его, но Роули снова впускал радостного пса назад, как только она отворачивалась.

– Я думала, что сегодня ты будешь вечером у Джэнис и Рика.

– Сегодня в 15.00 у меня была футбольная тренировка. Рик приходил посмотреть, но потом мне просто захотелось уйти. – Он пожал плечами.

Судя по всему, Роули в последнее время считал их соседа Рика Фергюссона кем-то вроде отца. Ему давно хотелось быть чьим-нибудь – все равно чьим – сыном. Дженни понимала это желание, но ей очень не хотелось говорить с ним о его настоящем отце. Несколько месяцев назад она обнаружила в личном ящике Роули, где лежала всякая всячина, фотографию Троя. Хотя сын никогда не расспрашивал об отце, он, судя по всему, думал о нем, и Дженни понимала, что недалек тот час, когда ей придется многое объяснить ему.

Интересно было бы знать, что думает Роули? Ей было известно, что Трой никогда не пытался установить с ним контакт. Нелегкая ситуация для парнишки, отцы друзей которого почти всегда присутствовали на их футбольных матчах, других спортивных соревнованиях и школьных праздниках.

Она чувствовала, что скрытые эмоции Роули по этому поводу должны были вот-вот вырваться наружу. И она ничего не могла поделать.

– Я сказал Джэнис, что ты хочешь, чтобы я зашел в ресторан, – проговорил он. – А Альберто разрешил мне заказать все, что пожелаю.

– Уж этот мне Альберто, – пробормотала она. – Джэнис заедет за тобой или мне придется тебя подвезти?

– Я умею ходить.

Дженни даже растерялась. Отсюда до их дома было несколько миль, а автострада с несколькими полосами движения была далеко не самым безопасным местом для пешей прогулки подростка после наступления темноты. Но Роули не хотел, чтобы к нему относились как к ребенку. Он балансировал на пороге превращения в мужчину, и обращаться с ним сейчас приходилось особенно осторожно – словно идешь по лезвию ножа. Одно неверное слово Дженни могло причинить боль им обоим.

К счастью, пока он, кажется, не делал большой проблемы из переезда в Санта-Фе. Если бы у него сохранилось такое настроение, все остальное встало бы на свои места.

– Я хочу, чтобы ты поехал домой на машине. Это безопаснее, – сказала она и подняла руку, предупреждая его возражения.

– Но со мной все будет в порядке.

– Знаю, но…

– Ты, видно, совсем мне не доверяешь.

– Не тебе, – начиная раздражаться, ответила она, – а всем остальным! Разве ты не знаешь, как водят машины в Техасе? Я не смогу работать, если буду знать, что ты идешь домой пешком, один. Это нужно скорее для меня, чем для тебя.

Роули возмущенно выкатил глаза.

– Мне не пять лет!

– Конечно. – Она оглянулась вокруг, не желая, чтобы кто-нибудь услышал эту перепалку. – Мне надо вернуться к работе. Если Джэнис не сможет приехать за тобой, то тебя отвезу я.

Роули, пылая гневом, спрятался за меню. До этого года они с Роули были близкими друзьями. Другие матери предупреждали ее, что подростки становятся отвратительными в переходном возрасте, но она наивно верила, что Роули, хорошим манерам которого завидовали все родители, перенесет переходный период безболезненно. Она была потрясена происшедшей в нем переменой.

Вернувшись в офис, Дженни позвонила Джэнис, своей соседке и подруге. Квартира Джэнис и Рика располагалась рядом с жилищем Дженни, на первом этаже по другую сторону уютного двухэтажного дома. Поскольку они были полноправными владельцами Бенни, Дженни относилась к собаке более терпимо, чем могла бы в других обстоятельствах, и Бенни пересекал порог квартиры Холлоуэев так же часто, как и свой собственный.

– Алло, – услышала она голос несколько запыхавшейся Джэнис на фоне какофонии каких-то звуков.

– Я не вовремя? – спросила она.

– Привет, Дженни. Это все близнецы. Они не могут вдвоем играть в настольную игру: Бекки жульничает, а Томми швырнул в нее карточки и игральную кость.

Семилетние близнецы Джэнис, если верить родителям, тоже переживали переходную фазу развития. Они вели себя так, что Дженни мысленно поздравляла себя: у Роули подобного не наблюдалось. Силы небесные, как, однако, быстро все может измениться!

– Что-нибудь случилось? – спросила вдруг Джэнис. – Ты на работе?

– Да, и Роули здесь. Я просто хотела проверить.

– Он сказал, что ты не будешь возражать, если он туда придет. – Где-то заплакала Бекки. – Дженни, ты не можешь перезвонить? Мне нужно их успокоить, и тогда я смогу поговорить.

– Ничего. Все в порядке. Спасибо, что приглядываешь за Роули. Я позвоню позднее.

Она повесила трубку. Дженни становилось все труднее просить Фергюссонов даже о мелких услугах. Их близнецы были сущим наказанием, а старший сын Брендон, ровесник Роули, тоже далеко не пай-мальчик. Некогда хорошо отлаженная система взаимовыручки разваливалась на глазах. Но что ей было делать? Роули вышел из того возраста, когда можно нанять приходящую няню, и был слишком своевольным, чтобы оставлять его одного. «А что я буду делать в Санта-Фе?»

– Начну все сначала, – громко сказала она, как будто ей действительно задали этот вопрос.

Ну что ж, может, предстоящие каникулы, которые они проведут вместе, помогут преодолеть трудности переходного периода. Друзья пригласили ее с сыном провести отпуск вместе с ними на арендованной вилле в Пуэрто-Валларте. Роскошная вилла была расположена на склоне горы, и добраться до нее можно лишь по извилистой каменистой дороге, но обслуживающий персонал включал повара, горничных и садовников. На вилле было восемь спален, столько же ванных комнат и бассейн овальной формы, а от открывающегося вида перехватывало дыхание. Кроме того, на целую неделю в их распоряжение предоставлялся джип.

Самое подходящее время для укрепления семейных отношений. Для того, чтобы поразвлечься. Чтобы снова поставить все на свои места.

Возвратившись к сыну, она увидела, что он с аппетитом поглощает равиоли и итальянские сосиски. Он искоса взглянул на нее.

– Я позвонила Джэнис, но она выступает в роли арбитра в матче между близнецами. – Роули понимающе хмыкнул, и это воодушевило Дженни. – Я сама отвезу тебя домой. Я все равно собираюсь уходить. – Поскольку это была наглая ложь, Дженни мысленно сложила пальцы крестиком.

– Я могу и пешком дойти. У меня ведь есть ноги.

– Не будем пререкаться.

– Когда ты перестанешь опекать меня? – Ей хотелось громко расхохотаться.

– Когда это я тебя опекала?

– Сейчас!

– Тсс, – остановила его она. – Альберто угостил тебя бесплатным ужином, потому что ты ему нравишься. Веди себя как следует в его ресторане.

– Я веду себя нормально. Кстати, Ромео сказал, что не допустит, чтобы я голодал. Он настоял, чтобы я заказал две сосиски.

Ромео было прозвище, которое Роули дал Альберто. Он был свидетелем того, как Альберто оттачивает свое итальянское обаяние на одиноких женщинах, частенько заходивших в его ресторан. Его бессовестный флирт бесконечно забавлял Роули, хотя и Дженни, и посетительницы, с которыми он флиртовал, понимали, что все это только шутка.

– Он тебя любит, – сказала Дженни.

– Знаю, – улыбнулся Роули.

– Перестань эксплуатировать его доброту. Я не шучу.

На сей раз Роули не возражал. У Дженни появилась надежда, что не все потеряно. Он просто не понимал, что еще не взрослый, и приходилось время от времени напоминать ему об этом.

Она оглянулась через плечо. Осталось еще сделать массу дел. Сможет ли она уехать пораньше? Возможно. Но при условии, что завтра, в воскресенье, она приедет сюда на несколько часиков и поработает. Завтра ее день рождения.

– Я буду готова, как только ты закончишь, – произнесла она тоном, не допускающим возражений.

Он кивнул. Дженни поразилась, когда он без малейших усилий засунул в рот половину итальянской сосиски. Она направилась в сторону кухни и снова почувствовала, как по спине пробежал холодок. Что с ней такое? Она никогда раньше не была подвержена пустым страхам.

Подойдя к Альберто, она с сожалением сказала:

– Мне придется уйти. Нужно отвезти сына домой, и, кажется, нам с ним надо побыть вместе некоторое время. – Она погрозила Альберто пальцем. – А тебе не стоит позволять ему вить из себя веревки.