Арина Ларина - Жизнь после свадьбы Страница 4

– Шикарный мужик, – констатировала Нелли Гольдберг, когда двери за доктором закрылись. – Но с балластом, да. А для веселья нужен свободный и лёгкий на подъем.

– Вот так выйдешь когда-нибудь замуж, а какая-нибудь наглая блондинка, положившая глаз на твоего супружника, обзовёт тебя балластом, – мрачно буркнула Света.

– Я замуж не выйду, я принципиальная холостячка, – фыркнула Ляля. – Если только у меня вдруг случится неземная любовь, тогда ещё подумаю.

– Нет никакой неземной, есть только земная, которую все рано или поздно с чем-то путают и сдуру портят себе жизнь. – Света отхлебнула горячего чая и покосилась на подругу. Та морщила лоб, сосредоточенно формулируя мысль. – Ляль, ты сейчас возразить хочешь или поддержать?

– Сама не знаю, – расхохоталась Нелли. – Пошли просто в кафе. Или в кино. Чего дома-то киснуть?

– Ну, пошли, – неуверенно согласилась Света. Она не умела долго упираться, особенно под Лялькиным натиском.

Если б Светлана только знала, что из этого в итоге выйдет…

Пошли они не в кафе, а в кино. На какую-то комедию для американцев. В том смысле, что по сюжету явно должно было быть смешно, но юмор был уж больно плоским, и смеяться категорически не хотелось. Свете было невозможно скучно. А когда ей становилось скучно, то тут же выяснялось, что ноги стоят неудобно, попа плющится тоже некомфортно, и руки деть куда-то надо, а ещё чешется глаз, ухо и до одурения хочется шевелиться, хотя это и неприлично.

– Что ты елозишь? – не выдержала Лялька. Ей как раз фильм очень даже нравился, и она периодически басовито заливалась хохотом. – Шилопопая ты моя!

– В туалет хочу, – наконец идентифицировала свои тягостные ощущения Света и начала пробираться к выходу.

Тот, кто хоть раз полз в темном зале вдоль зрителей, знает, чем это может закончиться. Народу было мало, но если день с самого утра не задался, то ничто не убережёт вас от какой-нибудь особенной пакости на его исходе.

– Ой, девушка! – раздался раздражённый голос откуда-то снизу, что-то булькнуло, хрустнуло, и Светлана с ужасом поняла, что кого-то чем-то облила. И это что-то сейчас плеснуло на её правое колено. Отлично!

– Простите, как неудобно, извините, – залепетала она, мысленно проклиная и Ляльку, и американскую киноиндустрию, и свою дурацкую покладистость, от которой были одни неприятности. Вот надо было ей в это кино по морозу тащиться! – Я сейчас вытру!

И выхватив из кармана бумажные носовые платки, Света начала усердно шарить в темноте.

– Гера, что у тебя там? – раздался ещё один довольно заинтересованный мужской голос. – Что ты вяжешься к девушке? Неужели не понятно, что она шла в уголок задумчивости, ей сейчас не до тебя. Вот пойдёт обратно, тогда и будешь её клеить.

Судя по тону, обладатель голоса, как и авторы фильма, тоже был убежден в своем остроумии. Ему, вероятно, казалось, что это ужасно смешно.

– Девушка, – прошипел пострадавший, – перестаньте хватать меня за штаны, их бесполезно вытирать – их сушить надо! Я весь мокрый! Дайте мне встать.

– Вах, не донесла, – снова неудачно сострил второй голос. Возня на соседнем кресле его занимала явно больше, чем комедия на экране.

Сзади зашикали.

«Можно подумать, приличные люди при шли в оперный театр! Шикают ещё…» – раздражённо подумала Света про себя, а вслух извинилась и потащилась вслед за жертвой к выходу.

«Чёрт бы побрал тех, кто придумал продавать в кинотеатрах колу!»

Судя по размерам бедствия, до Светланиного демарша у парня было полведра газировки. По светло-голубым джинсам разлилось отвратительного цвета пятно, даже не пятно, а пятнище. Судя по колеру, сухим остался только ремень и штанины ниже колен.

– Мда, – протянула Светлана и нахмурилась. – Давайте я оплачу вам химчистку. Или, хотите, дайте мне, я постираю и верну.

– Хочу, – совершенно серьезно кивнул облитый. – Сейчас, стяну портки, повеселя вас трусами в горошек, и пойду домой, согреваемый шерстью на коленках.

– Вы шутите?

– Нет, я абсолютно серьёзен. Как и вы, – он вдруг улыбнулся и добавил: – Гера.

– Что «Гера»? – не поняла Светлана, заторможенно сообразив, какую чушь только что предложила. Ладно бы от смущения, так ведь нет! Просто её так разозлил фильм, что даже стыдно особо не было – она чувствовала только раздражение и неловкость от того, что устроила неприятности незнакомому человеку. Сидела бы сейчас дома с мамой, чай пила, вопли какие-нибудь смотрела: мама любила всякие ток-шоу с разборками, когда все на всех орали, было ничего не разобрать, и только жуткие, перекошенные злобой лица обозначали общее направление балагана. Александра Александровна в такие моменты говорила, что нужно ценить спокойную, мирную жизнь, когда нет вот такой родни или знакомых, с которыми нужно насмерть сцепляться перед миллионами телезрителей, вываливая всё грязное белье. Светлана эти разборки терпеть не могла, но сейчас следовало признать, что просмотр телешоу был бы гораздо менее дискомфортным, чем весёлый вечер, который ей устроила Лялька.

– Гера – это мое имя, – парень сунул руки в мокрые карманы и подсказал: – А вас как зовут?

– Света меня зовут, – пробормотала Светлана. – Что со штанами будем делать? Я просто не знаю, сколько сейчас стоит химчистка, я обычно сама все стираю…

– Наверное, вы очень хозяйственная, – предположил Гера. – Может, вы ещё и пирожки печете?

– Издеваетесь? – вспылила Светлана.

– А что, похоже на то? – изумился собеседник. – Вообще-то я думал, что хвалю вас, но, видимо, ошибся.

– Да, ошибся, я не хозяйственная, – буркнула Света. – Давайте разрулим нашу проблему и разойдёмся, а то мы так весь фильм будем тут препираться.

– Да фильм ерундовый был, – легкомысленно вынес вердикт Гера. – Пойдемте в кафе. Я приглашаю. Мне надо высохнуть, а сохнуть в одиночестве мне неохота. Скрасьте мой вечер, раз уж так вышло. И будем квиты.

– В каком смысле «скрасьте вечер»? – напряглась Светлана, заподозрив, что её за испорченные джинсы хотят заставить расплатиться натурой.

– Поужинайте со мной, – хмыкнул новый знакомый. – Света, я по лицу вижу, что вы подумали. Я ничего такого в виду не имел!

– А я ничего такого и не подумала!

– Вот и отлично. Пойдёмте. – Гера дружелюбно улыбнулся. – Здесь есть чудесное кафе. Тем более что на улицу мне все равно в ближайший час не выйти – я себе все отморожу, – с этими словами он галантно, но крепко взял Светлану под руку и повлек за собой.