Кайли Скотт - Соло Страница 4

(Прискорбно, но, когда я поклялась завязать с мужчинами, мой секс-голод не исчез. Насколько легче стало бы жить, если бы так и случилось.)

Вот только сегодня Джимми казался слишком человечным. Одет он был лишь наполовину, а его темные волосы обрамляли острые очертания лица и подходили к образу вместе с щетиной. Его обычный непробиваемый контроль пропал без вести. Его фигура и комната вводили в шок. Кажется, не осталось ни одной уцелевшей вещи. Наверное, выглядела я как один из тех клоунов на ярмарке, участвующих в аттракционе, где нужно забросить в рот мячик, чтобы выиграть приз. Моя голова все продолжала крутиться из стороны в сторону, чтобы оценить всю картину происшедшего.

— Вот это погром, — пробормотала я.

— Хочешь, чтобы я позвал Сэма? — спросил Дэвид, имея в виду главу службы безопасности.

— Нет, я разберусь. Спасибо.

Он сощурил глаза.

— Не могу представить, чтобы он что-нибудь вытворил, но... он сильно взбешен. Ты уверена?

— Абсолютно. Встретимся внизу.

Уверенность — залог успеха. Я открыла дверь, и он вышел через нее, все время обеспокоенно глядя на меня. Моя фальшивая улыбка, видимо, не успокаивала.

— Может, я побуду неподалеку, — сказал он. — Просто на всякий случай.

— Ты нанял меня для того, чтобы я с ним разбиралась. Не переживай. С нами все будет хорошо, — сказала я, закрывая дверь перед нахмуренными лицами Дэвида и Эв.

Джимми продолжал расхаживать, не обращая внимания на мое присутствие.

Я сделала глубокий вдох, затем еще один. Осторожно и медленно. Невозмутимо и спокойно. Всевозможные ободряющие слова прокручивались вновь и вновь в моей голове. Не обязательно вести себя безупречно, чтобы закончить работу, — достаточно хорошей мотивации. И мыслей о том, чего я желала этому мужчине, ведь его благополучие было моей работой, моим приоритетом. Ради него я буду стараться изо всех сил. Под каблуками хрустело стекло, пока я аккуратно пробиралась по комнате. Обходя опрокинутый диван и разбитую лампу. Даже нет желания прикидывать, во сколько обойдутся все эти разрушения. К этому времени, должно быть, сюда уже подоспела охрана. Остальные постояльцы, услышав погром, наверняка успели нажаловаться. Хотя, быть может, пять штук за ночь включает в себя исключительную звукоизоляцию номера.

Взгляд Джимми стал мрачнее, когда я подошла ближе. Его зрачки выглядели нормальными, не расширенными. Он плюхнулся на обеденный стул, демонстрируя раздраженность и агрессивный настрой, а также отличную координацию. Возможно, он ничего не принимал.

— Что происходит? — спросила я, останавливаясь напротив него.

Никаких признаков крови, хотя костяшки его пальцев были поцарапаны и покрыты слабыми розовыми ссадинами. Расставив ноги, он уперся локтями в колени и прикрыл голову руками.

— Уходи, Лена. Я хочу побыть один.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Он хмыкнул.

— Разве это не походит на клише — разгромить свой номер?

— От**бись.

Я вздохнула.

Ладно, значит драконить его — не самая лучшая мысль. Я надвинула очки на переносицу, предоставляя себе возможность подумать. Время, чтобы попробовать что-нибудь новое. На нем не было ни рубашки, ни обуви, только черные брюки. И как бы здорово не смотрелись его татуированная грудь и плечи, он не мог пойти в таком виде на похороны. Особенно в такую погоду.

— Джимми, мы скоро уходим. Тебе нужно собраться. Ты же не хочешь опоздать, да? Проявив тем самым неуважение?

Ответа не последовало.

— Джимми?

— Ненавижу, когда ты используешь этот голос, — сказал он, все еще уставившись в пол.

— Какой голос?

— Такой, когда ты пытаешься говорить как мой терапевт. Но ты не доктор, так что завязывай с этим дерьмом.

Поскольку правильного ответа не нашлось, я оставила рот закрытым.

На его шее резко выделялись жилы, а испарина пота очерчивала мышцы на спине. Но несмотря на злость его поза говорила о поражении. Может он и был редким высокомерным хреном, но Джимми Феррис был сильным и гордым. За пару месяцев проработав в качестве его сиделки, я видела его в разном настроении, чаще всего в плохом. Но никогда не видела его сломленным. Это причиняло боль. И помимо нежелательной, эта боль была неожиданной.

— Мне нужно выпить, — сказал он резко.

— Нет!

— Лена... черт. Я не могу...

— Можешь.

— Просто принеси мне что-нибудь, — отрезал он.

— Я не стану этого делать, Джимми.

Он вскочил на ноги, его лицо перекосилось от ярости. Каждая моя частичка с инстинктом самосохранения кричала о том, чтобы я отступила, убежала и спряталась. Папа всегда говорил, что мое упрямство не принесет мне ничего хорошего. Джимми возвышался надо мной, даже несмотря на каблуки, к тому же его любимым новым развлечением стали бег и жим штанги, лежа на скамье. Поэтому всплеск адреналина в моей крови был вполне обоснованным, но Джимми меня не тронет.

По крайне мере, я надеялась, что не тронет.

— Одну гребаную бутылку, — прорычал он.

— Эй...

— Черт, ты не представляешь, каково это. Мне просто нужно, чтобы ты принесла мне одну бутылку. А затем я снова завяжу с выпивкой. Обещаю.

— Нет.

— Возьми телефон и закажи ее.

— Ты разбил телефон.

— Тогда тащи свою задницу вниз и принеси мне выпить.

Я покачала головой.

— Ты работаешь на меня! Я плачу тебе зарплату. Ты отчитываешься передо мной, — он ткнул в свою грудь пальцем, чтобы подчеркнуть смысл сказанного. — Помнишь?

— Да. Но выпивку я тебе не принесу. Угрожай, сколько хочешь, — мой голос дрогнул, но я не отступила. — Этого не случится. Никогда.

Он зарычал.

— Джимми, тебе нужно сейчас же успокоиться.

У него сжалась челюсть, и раздулись ноздри.

— Мне не хочется больше никого в это вмешивать. Но я задумываюсь над подобным вариантом. Поэтому, пожалуйста, успокойся.

— Б****! — он пытался контролировать себя, и эта борьба отчетливо отражалась на его лице. Он смотрел вниз на меня, уперев руки в бедра. Долгое время он ничего не говорил; единственный звуком в комнате служило его тяжелое дыхание. — Лена, пожалуйста.

— Нет. — Вот блин, это прозвучало неубедительно. Я приобняла себя за живот, призывая больше силы. — НЕТ.

— Пожалуйста, — попросил он снова, глядя на меня своими покрасневшими глазами. — Никому не нужно об этом знать. Это останется между мной и тобой. Мне нужно что-нибудь, чтобы взять себя в руки. Лори много... она для меня много значила.

— Я знаю и сочувствую твоей потере. Но выпивка не поможет, — сказала я, с трудом вспоминая все мудрые слова, которые прочла в интернете. Но из-за колотившегося сердца было невозможно ясно думать. Может я его и не боялась, но до ужаса переживала за него. Он не мог сорваться. Я ему не позволю. — Выпивка является временным решением, которое в дальнейшем все только усугубит. Тебе это известно. Ты сможешь пережить сегодняшний день. Сможешь.