Фиона Уокер - Море любви Страница 4

Но Дженнифер вдруг прозрела и поняла, что на самом деле мечтала совсем о другом. Она разлюбила Оддлоуд – современный город, с чужими лицами, экономическими проблемами, ростом наркомании среди молодежи. Она любила тот Оддлоуд, которого больше не существовало: величественный особняк, благородную церковь, Утиный пруд, старинные пабы. Многие знакомые поразъехались, а от немногих оставшихся она отдалилась по двум причинам: во-первых, редко бывая в Оддлоуде, она уже не могла разделять их повседневных забот и интересов, а во-вторых, ее язвительность и снобизм с годами только усилились. К тому же мысль о том, что в глазах всей округи ей предстоит «унизиться» до домика поменьше, убивала ее. В Испании, на вершине горы, в прекрасно отреставрированной вилле они с Тео были как король с королевой в своем замке.

Поэтому, узнав цену Гусиного Дома – а она почти в десять раз превышала сумму, заплаченную за него одиннадцать лет назад, Дженнифер ни минуты не колебалась: дом необходимо продать. Если его продать за эти деньги, то они до конца жизни смогут хоть каждый год наезжать в Оддлоуд как богачи и останавливаться на две недели в «Истлоуд Парке» – самом дорогом загородном отеле Англии.

Но за назначенную цену дом почему-то не продавался. Он не продавался вообще. Желающих купить мечту Дженнифер Джемисон не нашлось. Спустя шесть месяцев поступило, наконец, одно предложение – столь смехотворное, что Тео, получив факс, подумал – агент по ошибке пропустил один ноль.

Родители были обескуражены. Недвижимость в Оддлоуде ценилась на вес золота. Сообщение с Лондоном – просто прекрасное. Начальная школа считалась лучшей в округе. У Гусиного Дома была репутация «превосходного коттеджа». Почему же его никто не желал покупать? В агентстве – по отзывам, самом лучшем – недоумевали так же, как и они.

Конечно, Джемисонам следовало приехать в Англию и во всем разобраться на месте, но здоровье Тео не очень благоприятствовало поездке, да и перспектива возвращения в Оддлоуд не прельщала ни его, ни Дженнифер. Сейчас, приняв окончательное решение, мать отказывалась видеть свою мечту, выставленную на продажу. Она попрощалась с домом еще на Рождество. Отпускать Тео одного она боялась. Но когда дом выставили на продажу, прекратилась арендная плата, и без нее стало совсем туго.

Именно по всем этим причинам Эллен и направлялась сейчас в Оддлоуд. В отличие от Гусиного Дома, их с Ричардом хижину, беззаботно прикорнувшую у моря, купили в один миг. Покупатель нашелся так быстро, что они не успели даже подготовиться, поделить свои скромные пожитки, найти пристанище для животных и получить ВИЗЫ: он – в Австралию, Эллен – чтобы совершить кругосветное путешествие.

Конечно, маршрут ее кругосветного путешествия, составляй она его сама, не проходил бы через Оддлоуд, но отказать матери было нелегко. В конце концов Эллен решила, что время в городке можно провести с пользой, например, составить план путешествия. Она будет рассматривать это как отдых и поживет в свое удовольствие в родительском доме – раньше она редко навещала родителей.

Мать и дочь прекрасно понимали почему. Лютая ненависть Дженнифер к Ричарду превращала эти приезды в мучение. К тому же Эллен всегда недолюбливала ухоженный, образцово-показательный Гусиный Дом, потому что считала его причиной болезни отца.

Вот и сейчас она согласилась поехать, только чтобы избавить его от этой поездки.

Эллен не собиралась задерживаться надолго. Она продаст дом, пристроит в хорошие руки Сноркел и Финса, составит план путешествия, закажет билеты, упакует рюкзак – и в путь. В любом случае это займет не больше двух недель.

Вместе с колли она вернулась к машине. Собака запрыгнула на сиденье. Прежде чем последовать за ней, Эллен проверила, хорошо ли закреплен серфингборд на крыше джипа, и пожалела, что не продала его – в Котсуолде он ей точно не понадобится. Вместо этого она продала за пятьдесят фунтов велосипед, который очень бы пригодился.

Громкие звуки барабана доносились из верхнего окна, сначала показавшегося Эллен открытым, но потом она разглядела, что одно стекло просто выбито. Когда Эллен постучала в дверь, ей ответил такой громоподобный лай, что она даже сделала шаг назад. Мгновение спустя об дверь с диким рычанием стало биться существо размером, судя по шуму, с носорога.

Девушка решила подождать на безопасном расстоянии. Отойдя, она заметила, что окно на первом этаже тоже разбито. У стены лежали несколько старых велосипедных шин и половина газонокосилки.

Барабанный бой стал громче, но из дома никто не вышел. Эллен постучала еще раз – никакого ответа. Лающий носорог безумно взвыл и чуть не укусил ее через отверстие почтового ящика, в которое она попыталась заглянуть.

Тогда девушка посмотрела на окно без стекол и несколько раз крикнула в ту сторону «Эй!». Никакого результата.

Несколько ребят, отрабатывавших на дороге велосипедные трюки, когда она подъехала, сейчас внимательно наблюдали за тем, как незнакомка в растерянности слоняется у дверей дома.

– Вы новая подружка Вика? – спросил один из ребят.

Эллен вопросительно посмотрела на него через плечо. Неужели она похожа на особу, которая может быть в близких отношениях с Регом Виком? Ему, если ей не изменяет память, было лет шестьдесят, он всегда ходил в одном и том же полинявшем комбинезоне и издавал какие-то нечленораздельные звуки.

– А он дома? – спросила Эллен, подходя поближе к воротам. – Или, может, Дот?

– Дот точно нету. Видел, как она ушла недавно, – ответил один из велосипедистов, внимательно разглядывая ее джип. – Хороший мотор. А это что за штука?

– Доска для серфинга, – улыбнулась Эллен.

– Круто! – Пацан повыше поднялся на велосипеде, чтоб было лучше видно.

– Смотрите сколько угодно, но только руками не трогайте, хорошо? – дружелюбно предупредила Эллен и опять повернулась в сторону дома. – Так есть там кто-нибудь или нет?

Другой мальчишка, смотревший на ее длинные загорелые ноги тем же завороженным взглядом, которым его приятель разглядывал доски для серфинга, молча кивнул. Затем, чтобы подтвердить сказанное, он засунул в рот два пальца и пронзительно свистнул. Носорогоподобная собака восприняла это как сигнал и возобновила яростную атаку на дверь, дико рыча и воя. Барабанная дробь оборвалась, и из разбитого окна высунулась голова.

Эллен, конечно, помнила Дот и Рега довольно смутно, но она могла поручиться, что ни у кого из них не было выбритых бровей с пирсингом и самодельной чернильно-синей татуировки на шее.

– Чё надо, Кайл? – обратился выглянувший к мальчику.

– Да вот эта леди хочет тебя видеть, Вики, – крикнул Кайл. По трепету в его голосе Эллен догадалась, что Вики является силой, с которой нужно считаться. Вид у хозяина был крайне недовольный – похоже, его разбудили.