Елена Чалова - За облаками – солнце Страница 4

– Что мне-то делать, Анастасия Павловна? – Бедная женщина чуть не плакала. – Это не мои дети, мне их дали всего пару месяцев назад. Вы же меня и уговорили.

– Я все помню, Светлана Алексеевна, не переживайте. Вот, попейте водички. – Директриса щедро налила ессентуки в стакан. – Никто вас ни в чем не винит, и никаких санкций к вам применено не будет; понятно, что вы совершенно ни при чем. Доработаете потихоньку и пойдете в декрет.

– А ребята? – Светлана Алексеевна осторожно отпивала стреляющую пузырьками газа воду и тревожно смотрела на начальство. – У них экзамены на носу… Может, можно как-то…

– Да было бы можно, если бы наша активная Лиана Андреевна не устроила такой скандал. Родителей с работы вызвала, детей в учительской под надзором держала, девочек прилюдно проститутками отрекомендовала, журнал этот дурацкий конфисковала.

– Правда порнография? – испуганным шепотом спросила учительница.

– Господи, да кто вам такую глупость сказал? Музыкальный журнал. Рок и что там еще, не знаю. Вот что, Светлана Алексеевна, давайте сделаем так: вы позвоните родителям… может, лучше попросить их зайти к вам. Срочно, сегодня-завтра. И прямым текстом скажите – пусть ищут выходы на райком и РОНО и спасают своих детей. Одна я нашей ненормальной рот не заткну.

Светлана Алексеевна понятливо закивала.

Что сделали бы нынешние родители? Пригрозили бы подать в суд? Пошли пикетом вокруг школы? Перевели бы детей в колледж или соседнюю школу? Тогда все это было немыслимо. Аттестат – это святое. А к нему прилагается характеристика. И если она будет плохой, ребенку не видать высшего образования как своих ушей. Да и приличной работы тоже: кто знает, насколько удержится пятно. Поэтому родители достали записные книжки и бросились искать связи. А Ларина мама мучительно размышляла, не пора ли вызывать мужа.

Глава 2

Если задуматься, то у Лары в детстве была, наверное, очень странная семья. Родители и не думали разводиться, но отец появлялся в их с мамой квартире несколько раз в год, а бывало, что и не каждый год. Но уж если появлялся – это становилось праздником для дочери и источником раздражения для матери. Их дом всегда был домом женщин – милый, чистенький, полный плюшевых зверей и цветов. Тапочки стояли ровно, полотенца в ванной комнате висели аккуратно, и мама и дочка никогда не оставляли в раковине грязную посуду и, честно сказать, не очень любили принимать дома большие компании. За завтраком мама Лиза и девочка Лара решали, как пройдет вечер. Сегодня придет твоя подружка? Хорошо, а в следующее воскресенье девочки ко мне на чай.

И вдруг в один день все переворачивалось вверх дном. Прихожая и одна из комнат чистенькой и уютной квартиры наполнялись неформатными вещами – рюкзаками, коробками и чемоданами. Чужие, странно пахнущие и необычные вещи расползались по дому. Вот в ванной груда грязного белья, пропахшего дымом костра. Мама истошно вопит в спальне и, когда на крик прибегают соседи, оказывается, что из рюкзака выполз жуткого вида паук, которого соседские мальчишки тут же поймали и посадили в банку. Паук был мохнатый и страшный. Пашка из двадцать второй квартиры предложил его сжечь. Вадик из семнадцатой – заспиртовать, а Манька, его сестра, – подложить математичке перед контрольной. Но потом они решили узнать, как зверюга называется, и, недолго думая, отправились в зоопарк. После некоторых мытарств им удалось-таки набрести на сотрудника секции паукообразных, и тот пришел от увиденной твари в восторг, что и навело малолетних негодяев на мысль слупить с него бабок. Мужик отдал им свои кровные, потому как боялся, что паук отдаст концы, пока бухгалтерия раскачается. Он нервно поправлял очки и все спрашивал, нельзя ли еще самочку раздобыть, потому что экземпляр такой замечательный и если будут еще, то заходите, ребятки…

Вот на обеденном столе, застеленном газетами (мама успела, потому что отцу бы и в голову не пришло защищать полированную поверхность), раскладываются образцы пород и минералов, и несколько человек, набившихся в небольшую кухню, курят и спорят о чем-то, хватая то один булыжник, то другой.

Потом они перемещаются к отцу в кабинет, и по дороге он бросает жене:

– Сделай нам поесть что-нибудь.

Надо отдать Лизе должное – она никогда не спорила, молча пережидая набеги мужа, и жарила картошку, пекла пироги или варила борщ – гости всегда бывали благодарны, хоть Ларисе и казалось: иной раз они не замечают, что едят.

Отец работал геологом, точнее, геологоразведчиком. Это было его страстью, его призванием – степь, тундра, джунгли. Он перемещался по миру, обращая внимание не на визы и границы, а на геологические особенности пород, контуры разломов и прочие важные и вечные вещи, которые не имели никакого отношения к жизни большинства людей и потому вызывали у большинства же уважение и боязливый интерес. Костры, рюкзаки, разбитые пальцы и многокилометровые переходы – в этом и только в этом видел папа смысл жизни и свое призвание. Он женился на Лизе еще в годы учебы в институте, и она даже съездила с ним на практику и в несколько экспедиций. Но потом родилась Лара, и мама перешла на преподавательскую работу. Отец, которого родители нарекли Тамерланом, жил почти как его знаменитый тезка – шел по земле, покоряя горы и женщин, обретая друзей и врагов, отвоевывая сокровища у скуповатых земных недр. Впрочем, будучи человеком умным, он предпочитал зваться Тимуром и сохранил брак и кольцо на пальце.

Тимур всегда хорошо зарабатывал, и жена и дочь ни в чем не нуждались.

Лиза, как ни странно, очень неплохо приспособилась к такой жизни. Сначала она, конечно, любила мужа, и это было мучительно. Вокруг него бесконечно вились аспирантки, сотрудницы, аборигенки, стюардессы и бог знает кто еще. Когда любовь прошла, жить стало гораздо проще. У нее тоже случилось несколько романов – курортных и городских. Но по мере того как взрослела дочь, Лиза все строже приглядывала за девочкой, стараясь изгнать из жизни и поступков фривольность и легкомыслие, приходя в ужас от мысли, что Лара могла унаследовать натуру отца. Сама она давно принимала Тимура как данность, прекрасно сознавая его недостатки. Этот человек до самой смерти будет вести жизнь волка-одиночки, бродя по диким местам, и засыпать, глядя на звезды. И в то же время он оказался удивительно надежным. С самого начала объяснил, как можно быстро связаться с ним, и, глядя в глаза, пообещал:

– Я не брошу тебя и, если что, всегда помогу. Только позови.

До случившегося в школе скандала Лиза звала мужа всего однажды. Тогда заболела ее мать – вдруг свалилась с инсультом. А у Ларки, как назло, случился коклюш. Куда деть ребенка, который до рвоты заходится в кашле? Лиза вернулась из больницы от матери и, услышав от соседки, что сидеть с этим отродьем, которое то кашляет, то орет, то требует сказку, она не хочет ни за какие деньги, пошла к телефону и, набрав номер, – муж, не мудрствуя лукаво, написал его на обоях – передала какой-то мрачной и неразговорчивой тетке просьбу о помощи.