Линда Гиллард - Увидеть звёзды Страница 4

Луиза напряженно хохотнула:

— Марианна, солнышко мое, тут никого нет!

Кресло пустое.

— Пустое? — В больших опаловых глазах не отразилось никаких эмоций, Марианна лишь слегка повернула голову направо, прислушиваясь. — Но он только что был здесь. Мы разговаривали. Странно, очень странно!

Луиза плюхнулась в свободное кресло слева от сестры и собралась скинуть туфли на высоких каблуках. Но, представив, как мучительно будет снова втискивать в них ноги, не решилась.

— И хорошо поболтали? С твоим загадочным другом?

— Да, спасибо.

— Что же он сбежал, ничего не объяснив? Это неприлично, крайне неприлично. — Луиза покрутила бокал, встряхивая остатки льда. — Может, увидел знакомого. Или он тут с кем-то. Или его срочно вызвали. Вероятно, он хирург.

— Ради бога, Лу, почему ты вечно что-то сочиняешь?

— Ты же сама сказала, что это странно, вдруг взял и исчез. Хотелось бы понять почему.

— Он точно не хирург.

— Да? А чем он занимается?

— Понятия не имею, но наверняка не хирург. Мы пожали друг другу руки. У него шершавая ладонь, натруженная. По-моему, он человек не кабинетный, ему приходится работать вне помещения.

— Ну-ну, и кто из нас сейчас сочиняет?

— Я не сочиняю, а делаю выводы. На основании собственных ощущений.

— Черт, звонок на второй акт. — Луиза набрала полный рот водянистого джина и с трудом встала: ноги болели, намятые туфлями. — Ты хорошенько прислушайся. Может, он сидит неподалеку от нас.

— Ему не с кем разговаривать. Он тут один.

— Это уже любопытно. Некабинетный мужчина с натруженными руками, посещает оперу, причем один… и вроде бы не старый.

— Да, рукопожатие было крепким.

— Значит, молодой?

— Нет, не молодой. Судя по манере говорить и по голосу. Но ведь я могла и ошибиться, мало ли какой у кого голос.

— Он с тобой заигрывал?

— Еще чего! Ты действительно невозможный человек, Лу!

— Ерунда! Просто я по натуре неисправимая оптимистка с неистребимым романтизмом.

— Тошнотворное сочетание, ты уж прости.

— Спасибо, лапонька. Я тебя тоже очень люблю.

Пока Марианна вставала и нащупывала стоящую рядом трость, Луиза пролистнула программку:

— И сколько еще актов этого кошмара?

— Два. В длинный перечень своих недостатков можешь смело включить и «мещанский вкус».

— Я твердо усвоила, что Вагнер гениальный оркестровщик. Ты же мне все уши прожужжала, но мне искренне жаль несчастных певцов, им приходится скакать из одной тональности в другую. То ли дело Пуччини, его я могу слушать сколько угодно.

— Вот и мистер Харви тоже. — Марианна протянула руку в ту сторону, где слышался голос сестры. Луиза взглянула на непроницаемое лицо, в порыве нежности стиснула ее ладонь, и они побрели вместе с гомонящей толпой, медленно продвигавшейся к залу.

— Действительно очень хотелось бы с ним познакомиться. Одинокий меломан с натруженными руками, обожает Пуччини. Если я введу в какой-нибудь роман подобный персонаж, скажут, что таких людей не бывает.

— В современных книжках персонажи вообще не особо достоверны. Тем более в твоих.

— Ну, я пишу фантастику, солнышко, — ничуть не обидевшись, отозвалась Луиза и похлопала сестру по руке. — Полный простор для творчества. Читателю не к чему гадать, достоверно или нет. Роман как легкий десерт. Вроде шоколадки.

Глава вторая

Луиза

Мне давно пора уже рассказать о моей сестре. О Марианне.

Тут важно понять самое главное: несмотря на то что она слепая (а может быть, именно поэтому), у нее очень богатое воображение. Так что нужно делать на это скидку, и все всегда это учитывали. И папа с мамой, и врачи, и учителя, и наши знакомые. Все понимали, что Марианна живет некой воображаемой жизнью, а что еще бедной девочке оставалось делать? Она никогда не видела, поэтому граница между вымыслом и реальностью порою несколько размыта.

Учеба в университете не прошла даром: Марианна стала философски воспринимать жизнь. Она любит повторять, что нас связывает нечто большее, чем кровное родство. Мы обе живем в воображаемом мире, каждая в своем. Разница лишь в том, что мои фантазии приносят мне «кучу денег». (Ехидничает. Ну и пусть. Ведь у нее самой куча проблем. Я же сказала, что многие ее домыслы не стоит принимать всерьез. Я и не принимаю.)

Минуточку, вы же не знаете, кто я такая! Простите. Разрешите представиться. Луиза Поттер, но чаще можно услышать другое — Уэверли Росс. Это мой псевдоним. Казалось бы, какая разница? Не скажите, удачная фамилия — очень важная вещь. Издатели считают, что в моей настоящей фамилии нет ничего завлекательного и она вопиюще нешотландская. Что ж, они правы. Меня, англичанку, в шотландской школе вечно дразнили: Лу-пот-утри. Иначе и не называли. Я мечтала о замужестве, чтобы поменять свою невзрачную фамилию на какую-нибудь громкую. Тракуэр или Уркарт. Муж так и не образовался, пришлось обойтись псевдонимом.

Рекламные трюки, знаете ли. Не важно, хороший ты писатель или так себе, без умелого «раскручивания» никому не выплыть. Поэтому опытные люди посоветовали мне сделаться Уэверли Росс. Чем не шотландка, а? И сразу запоминается. К тому же звучит, говорят, очень даже чувственно. Вообще-то слово «Уэверли» ассоциируется у меня исключительно с эдинбургским вокзалом. Но у меня действительно появилось множество фанатов, американских. Благослови их Господь. Фанатов, которых я приворожила фамилией, позаимствованной у Вальтера Скотта[7], напустив клубящегося тумана.

Я пишу про вампиров, и мои романы пользуются успехом. Романы весьма высокого качества, спешу заметить. Это ответственный жанр, требует точности в малейших деталях. Там много всяких тонкостей и, стало быть, подвохов. Я всякими хитросплетениями особо не увлекаюсь. Мои готические романы сделаны на основе истории Шотландии (надо же оправдывать псевдоним). У меня имеется докторская степень: изучала историю в Эдинбурге, прикипела думой и к самому городу, и к шотландской литературе XIX века. Моя писательская карьера на этих увлечениях и замешана.

Действие всех книжек разворачивается в Эдинбурге. Они довольно-таки стереотипны, что да то да, но читателям это нравится. Беря в руки книжку Уэверли Росс, они знают, что и кто их ждет, где. В Эдинбурге. Именно там мои герои вынуждены ввязаться в грандиозную битву с силами тьмы, с похотливыми вампирами и в женском и в мужском обличье, выстоять перед самыми изощренными искушениями сексуального плена.