Вера Копейко - Оранжевый парус для невесты Страница 4

– Я Митрофанов, здравствуйте. Вы Ольга, я знаю. Простите, заставил вас сидеть столько времени. Но букинистические магазины – это клещи, из которых не вырваться. Защемят – и всей жизни конец.

– Садитесь, я сейчас. – Она указала на стул для посетителей.

– Охотно, ноги гудят.

У него приятный голос, заметила Ольга и спросила, направляя кресло на колесиках к сейфу, в котором лежал пакет документов для его матери:

– Чай? Кофе?

– Охотно, – согласился он, – я выпью чаю.

Ольга кивнула, чувствуя на себе мужской взгляд. На нее давно так никто не смотрел, или она не замечала. Она отчаянно приказывала себе не краснеть, но щеки не слушались и алели. Она потрясла волосами, чтобы прикрыть лицо, потом наклонилась, будто вынимая что-то из нижнего ящика.

– А вообще-то я не хочу чаю, – слышала она. – Здесь, в вашем офисе. Вы не дадите мне настоящего зеленого, правда?

– Н-нет, – покачала головой Ольга, не поднимая головы, поэтому ее голос звучал глухо.

– Поэтому я предлагаю вам пойти в китайскую чайную. Я видел на бульваре.

Она наконец отважилась посмотреть на него. Теперь румянец имел право алеть на щеках: при наклоне кровь приливает к голове – все знают.

– Спасибо… Но…

– Не говорите «нет», Ольга, вам понравится чай «сенча». Уверяю вас, как специалист. Как ботаник.

– Я знаю, что вы ботаник, – сказала она. – Наталья Михайловна говорила.

– Вы и это знаете. Видите, как много вы знаете обо мне. У вас работа похожа на мою: я узнаю все о растениях, вы – о людях. Верно?

– Я? – Ольга искренне удивилась.

– Конечно. Должен вам сказать, что даже мамины знакомые не знают того и столько, сколько знаете вы о ней.

– Я… не…

– Здесь, – перебил он ее, принимая пакет с паспортом, ваучером, билетом на самолет, страховкой, – очень ценные сведения. А особенно те, что вы попросили мою матушку дать вам в обмен на эти бумаги. Их, между прочим, – он подался к ней, – можно продать. – Он секунду молча смотрел на Ольгу, насмешливо наблюдая, как она бледнеет. – Если захотеть, если найти того, кто за них заплатит! Ха-ха!

– Не думаете же вы… – Кровь отлила от щек, лицо Ольги стало обычного цвета.

– Не думаю, – согласился Виталий, – но должен сказать, кто-то может подумать. Более того – исполнить. Интересно, да? Мы можем продолжить за чаем… Мне хочется, чтобы вы разделили со мной удовольствие и выпили чашечку «сенчи».

– А… что это… все-таки такое? – спросила Ольга, чувствуя, как любопытство подталкивает ее принять приглашение.

Ее давно никто никуда не приглашал. Точнее сказать, она держалась со всеми так, что никому и в голову не приходило позвать ее куда-то. Она еще не отошла от того, что с ней случилось.

– Это смесь восточных сортов зеленого чая, – говорил Виталий. - А «сенча» – специальный метод пропаривания. Этот чай мягкий, он понравится даже тем, кто не числит себя поклонником зеленого чая.

Ольга слушала его голос, в котором не было ничего, кроме азарта и увлеченности предметом. В конце концов, он зовет пробовать не какую-нибудь текилу или абсент и даже не вино. Чай. Тем более он сын подруги Натальи Михайловны, к тому же из Питера. Так почему бы и нет?

– Хорошо, спасибо. Я сейчас, – сказала Ольга.

Через полчаса она пила зеленый чай, он ей на самом деле нравился. Виталий обещал бодрость, подъем духа – Ольга испытывала то и другое.

Виталий не умолкал, как будто сто лет молчал. Он рассказывал разные случаи из своих путешествий, она хохотала, когда он описывал свою встречу с критскими дикими козами.

– Я шел по ущелью Самарья – это самое длинное ущелье в Европе. Оно длиной восемнадцать километров, я одолел его за шесть часов…

– Вы шли один? – перебила его Ольга. - Я видела буклет, в котором написано, что там очень сложный ландшафт…

– Конечно, один. Попутчики ни к чему, они затопчут все, до травинки. – Он поморщился. – Узкий проход, ноги скользят по влажным камням, я держусь за стену ущелья и вижу какой-то крюк, хвать за него, а он выскользнул из рук! Господи Боже! Я чуть не свалился. Горный козел, которого там называют «кри-кри»! Он испугался еще сильнее меня!

Виталий раскраснелся, сбросил пиджак, она увидела гобеленовые подтяжки, и впервые в жизни они не показались ей противными. Обычно мужчина в подтяжках ей не нравился.

Она хохотала.

– Вы Ольга, очень, очень… живая, – сказал Виталий, внезапно умолкнув. – Не строгая и холодная, какой хотите казаться.

Она засмеялась и откинулась на спинку стула с такой силой, что его передние ножки вздыбились и он опирался только на две задние. Она сильнее вжалась в спинку, но не для того, чтобы испытывать на прочность мебель чайной. Она хотела проверить того, кто сидит напротив нее, – позволит ли Виталий Митрофанов ей упасть? Если нет, то на такого человека можно положиться.

Виталий не знал, что об этом способе проверить мужчину она узнала только вчера, купив еще одну книжку по работе над собой и над теми, кто рядом. Но время, проведенное в экспедициях, научило его вниманию и быстроте реакции.

Крепкая рука ухватилась за спинку. Виталий не вернул стул на четыре ножки, он удерживал его на двух, тем самым демонстрируя недюжинную силу.

Ольга засмеялась.

– Спасибо. Вы не позволили мне упасть… – Она подалась вперед, а Виталий разрешил всем четырем ножкам вернуться в привычное состояние.

– Я рад, что оказался вам полезен, – тихо проговорил он, не сводя глаз с Ольгиных губ, которые дрожали от улыбки. – Готов быть полезен и дальше, – добавил он.

Она поставила локоть на стол и подперла подбородок рукой. Он смотрел на крупные серебряные кольца. Их три – на указательном, безымянном и мизинце. Очень стильные и подходящие друг другу. Стильные руки, стильная женщина.

Виталий уехал в тот же вечер. Но позвонил утром. Их разговоры происходили все чаще и дольше.

Позвонил он и в вечер того дня, когда Ольга узнала, что начальница вычеркнула ее из списка и она не поедет в рекламный тур на греческий остров Крит.

– Но вы, Ольга, уже собрали вещи, правда? – спросил он вкрадчиво, когда она сказала, что не едет.

– Да, – ответила она.

– Приезжайте ко мне. Питер – прекрасный город. Я жду вас завтра вечером, – сказал он.

В его интонации было что-то, что заставило Ольгу напрочь забыть о своей печали.

С этого начались их поездки друг к другу.

С матерью он познакомил ее не сразу. Кажется, это случилось через год…

Ольга пришла в квартиру матери Виталия – на первом этаже того же дома, в котором жил он на третьем этаже. Она купила большой торт на Невском в дорогой кондитерской и, трепетно охраняя от толчков, везла в переполненном метро до станции «Электросила». А потом шла пешком.