Призраки прошлого - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard" Страница 4

– И что вы здесь-то рыщете? – услышал я грубый голос.

Глава семьи стоял за моей спиной, его лицо выражало нескрываемое раздражение.

– Я уже сказал, хочу все осмотреть, – как можно любезнее объяснил я.

– И что вы здесь собираетесь найти? Подземный ход в Китай? – издевательски спросил он. – Не суйте нос не в своё дело. Так будет лучше для вас.

– Если бы я не совал нос, никогда не смог бы найти интересный материал.

– Вот в этом и все дело! Для вас главное – найти сенсационный материал! Устроить скандал! Вот за что, я ненавижу журналистов, – прошипел он мне прямо в лицо.

– Думаю, вы не одиноки в своих чувствах. Но в истории, которую рассказала ваша жена, не было ничего сенсационного. Слышал рассказы и похлеще. Меня подкупила искренность и обеспокоенность вашей жены за семью. Именно поэтому я приехал. Чтобы помочь. У меня большой опыт борьбы с этой чертовщиной.

– Мы сами прекрасно справимся, – он зло сощурился. – И будет гораздо лучше, если вы соберёте ваши манатки и поскорее уберётесь отсюда!

– Это приказ или предложение? – уточнил я спокойно.

– Пока предложение. Вы знаете, как называется это место?

– Знаю. Бухта мертвецов.

– Вот именно! И если вы не уберётесь отсюда, то вскоре пополните их ряды.

– Если уеду после таких красочных запугиваний, то буду последним идиотом, – проронил я саркастически. – Теперь я просто обязан выяснить, что же мне так сильно угрожает.

Сергей презрительно хмыкнул и удалился.

Я вернулся в дом, зашёл на кухню и увидел Екатерину, которая что-то готовила на плите.

– Что-нибудь нашли? – вежливо поинтересовалась она, помешивая деревянной ложкой в кастрюле, из которой восхитительно пахло.

– Нет, – ответил я, сел за стол и начал задумчиво крутить в руках солонку. – Скажите, Екатерина Павловна, может мне уехать? Или снять комнату в городе? Ваш муж не очень доволен, что я живу у вас.

Она резко обернулась.

– Олег, этот дом принадлежит мне, – жёстко сказала она. – Я получила его в наследство от дяди. Я позвала вас сюда, а не мой муж.

– Тогда… Может быть, никаких приведений-то и нет? – вдруг сказал я, изучая пристально лицо собеседницы.

– Есть. Вы их увидите, – она горько усмехнулась моему недоверию. – Когда это началось, то походило на детские шалости. Мы думали, Вадик балуется. Но Сергей почему-то очень испугался. Стал уговаривать меня уехать из этого дома. Даже из города. Хочу понять, что так напугало его. И если понадобится, заплачу вам за расследование. Все, что в моих силах.

– В этом не никакой необходимости. Я сам заинтересовался. И знаете, я просто обязан раскрыть эту тайну. Вы пытались узнать у мужа, чем он так встревожен?

– Да, пару раз заводила разговор, но он отвечал уклончиво. Объяснял, что просто боится за нас.

Я вздохнул, копаться в прошлом главы семейства сильно не хотелось. Но, видимо, разгадка этой тайны скрывалась именно в этом.

– Вы не возражаете, если я в город съезжу? Хочу посмотреть маяк, дендрарий.

– Конечно-конечно. Но обязательно возвращайтесь к обеду. Будет жаркое из свинины и борщ.

– Вряд ли успею, – сказал я с искренним сожалением. – Пообедаю в городе. Скажите, на каком транспорте я могу добраться до берега?

– Лучше всего на трамвае «Т», это круговой маршрут, по всему городу. Можете увидеть все достопримечательности и попадёте как раз к заливу. Десять минут ходьбы от остановки.

Я поднялся в комнату, сложил в кофр фотокамеру, пару объективов, вспышку и через десять минут уже стоял на трамвайной остановке. Великолепная погода, ясное, нежаркое утро, чистый, прозрачный воздух делал предметы удивительно чёткими и резкими. Разносились волны ароматов цветущих каштанов и лип. Я услышал издалека перезвон и через пару минут рядом остановился голубой трамвайчик. В салоне затерялось всего несколько пассажиров, несмотря на курортный сезон, туристов действительно было очень мало.

Усевшись у окна, стал рассматривать пейзаж: белые домики, стройные ряды кипарисов, столбы с объявлениями. Люди входили и выходили. Краем глаза заметил нового пассажира, который явно выделялся своей оригинальностью – широкоплечий, коренастый, бледное лицо, окладистая борода, растрёпанные волосы цвета воронового крыла, пронзительные, близко посаженные глаза под кустистыми бровями, чёрная рубаха, сверху кожаный жилет. Он вошёл в салон, огляделся и тут же решительно направился ко мне. Устроившись напротив, важно спросил глухим басом:

– Не боишься?

– Кого? Тебя что ли? – я бросил на него насмешливый взгляд.

– Меня? Меня, зачем бояться-то? Судьбы! Знаешь, что тебя ждёт впереди? Тебе предстоят страшные испытания. Ты должен сделать правильный выбор, чтобы остаться в живых!

– Тебя Колесников послал?

– Кто? – он свёл вместе щетинистые брови.

– Сергей Колесников. Директор школы… тьфу, то есть лицея.

– Не знаю никакого Колесникова, – бросил он. – Ты летишь в пропасть, – продолжил он.

– Ясновидец, – протянул я саркастически. – Ладно, я лечу в пропасть, а ты вылетаешь на следующей остановке. Этого хватит на бутылку? – я вытащил из кармана две сотни.

Его лицо перекривилось, и он брезгливо отвёл глаза. Потом вновь повернулся, мурашки побежали по коже, когда увидел его безумный, пристальный взгляд, просвечивающий меня насквозь.

– Каждый человек в какой-то момент жизни оказывается на распутье. И выбирает дальнейший путь. И от того, что он выберет, зависит не только, как пойдёт его жизнь дальше. Он может выбрать путь, в конце которого его будет поджидать смерть, прямо за поворотом.

Мне надоело слушать этот бред. Везёт мне на сумасшедших. Может лицо у меня такое?

Встал, чтобы выйти на остановке и пересесть на другой трамвай. Юродивый оказался рядом, с укоризной посмотрел на меня.

– Зря не веришь. Сам убедишься, – пробурчал он и отошёл в конец салона.

Я вернулся к окну. От разговора осталась муть в душе. Сергей мог нанять этого мужика, чтобы попугать меня. Но может быть, я зря волнуюсь и это местный юродивый.

Показался залив, и башня маяка на фоне лазоревого полотна неба. Я вылез из трамвая и направился к берегу. Остановился, чтобы полюбоваться тёмно-синим зеркалом в обрамлении высоких гор. Где-то на горизонте заметил большое судно. Двадцатикратного увеличения объектива фотокамеры хватило, чтобы хорошенько рассмотреть объект – роскошную трёхпалубную яхту. Может и похуже, чем у Абрамовича, но все равно поражавшую воображение.

Прошёлся по каменистому пляжу, заваленному большими валунами. Отдыхающих было совсем мало. Никто не обращал на меня внимания. Сделав несколько панорамных снимков, направился к горе, на вершине которой виднелся маяк. Казалось, он был совсем рядом, рукой подать, но впечатление оказалось обманчивым. Я безумно устал, пока взобрался по каменистой тропке. Подошёл к двери, потянул ручку и о, радость, она со скрипом отворилась.

Я оказался в основании маяка. Прилепившись к стене, испещрённой грязными потоками воды, вверх шла очень узкая лестница, с крутыми, истёртыми от времени ступеньками. Я начал осторожно подниматься, стараясь не глядеть вниз, у лестницы не было перил, только небольшой бортик. Спланировать вниз носом можно было очень легко.

Уже добрался почти до вершины, как обнаружил вход на балкон. Дикий порыв ветра чуть не сбил с ног, когда я вышел наружу.

Отсюда открывался потрясающий воображение вид, так что дух захватило. Внизу плескалось море, совсем другое, чем видно с земли, иссиня-чёрное. Установив камеру на штатив, сделал несколько снимков города, моря, густого леса, высоких пиков гор.

И уже собирался покинуть это место, как услышал чей-то голос по рации, идущий из помещения маяка:

– «Крепость», «Крепость», я – «Ракета». Даёте добро? У меня тушки остывают.

– Я – «Крепость», даю добро. Приземляйтесь. Давно ждём. Сколько у вас там?

– Двадцать семь голов! Как с куста! – ответил голос и коротко рассмеялся.