Внезапно беременна (СИ) - Астахова Яло Страница 4

Не знаю, что было бы из этого диалога, но вмешался мой врач, он позвал Андрея из палаты на разговор, и шеф, злющий, как тысяча чертей. Выскочил в коридор. Они там о чем-то спорили в коридоре на повышенных тонах.

Слов не разобрать, но громкие голоса слышны.

Потом дверь приоткрылась, и доктор спокойным тоном отрезал:

— Опасности нет, можете забирать! Я могу подготовить документы хоть сейчас, и забирайте, если хотите!

— Хочу! — резко отрезал шеф, бросая на меня нечитаемый взгляд.

Выходя из больницы, я чувствовала себя заключенным, отсидевшим многолетний срок и внезапно освободившийся по неожиданной амнистии!

Загазованный воздух казался сладким, голова кружилась, и меня немного пошатывало. Поэтому Андрей ни на миг не отпускал меня, вел к своему автомобилю на больничной парковке, крепко прижимая меня, податливую и слабую к своему крепкому телу.

Он бережно усадил меня на пассажирское сиденье, пристегнул ремни безопасности и, обойдя машину, плюхнулся на водительское сиденье.

— Ален, я не хочу, чтобы ты думала, будто вешаешься на меня! — начал он разговор, едва машина тронулась.

— А мне все равно, чего ты хочешь! — резко оборвала я его. Я чувствовала приближение очередной «мокрой истерики» и просто не желала сейчас этого разговора.

Шеф поморщился, но смолчал.

Мы приехали в его особнячок, хотя я несколько раз по дороге порывалась попросить его отвезти меня к о мне домой! Помня, что у него там другая, красивая женщина, я не хотела ехать в их уютное гнездышко третьей лишней! И все же, мы приехали к его коттеджику. Андрей как-то привычно на руках занес меня в дом.

На кухне действительно сидела красивая брюнетка средних лет и пила чай.

Едва Андрей со мной на руках переступил порог дома, она подскочила, засуетилась, но смотрела на меня открыть и с каким-то любопытством.

— Здравствуйте! Меня зовут Авия Коган, я врач-психиатр из Тель Авива. — представилась она, наконец. Андрей к этому моменту уже поставил меняна ноги в холле. Психиатр из Израиля, значит? Интересные шляпки носила буржуазия! Это что, он мотался за границу мне за докторшей? Вот это задела мужика моя амнезия!

Хочу помнить!

Авия жила в гостевой спальне, а вовсе нес Андреем на одной постели.

На это место шеф торжественно уложил меня, нагло притащив из моей комнаты. Я уже устроилась на ночлег, но оказалось, не там, где планировал хозяин дома! Он заткнул мне рот опаляющим поцелуем и легко на руках перетащил в свою комнату. Одной рукой удерживая меня на весу, второй он откинул одеяло, уложил меня на кровать и накрыл. Потом сам нырнул ко мне под одеяло, быстро сняв с себя остатки всей одежды.

Тоненькая шелковая ночнушечка, в которой я привычно спала, совершенно не препятствовала мне чувствовать его тело рядом, как и ему — мое! Минут через десять, повернувшись к нему спиной, я ягодицами ощутила, что ночью шеф вряд ли уснет. Его крупная ладонь с длинными, гибкими пальцами, скользнула на мое обнаженное бедро, вызвав внутри у меня трепет. Кажется, он почувствовал мою дрожь, но неправильно ее истолковал.

— Спи, маленькая! — он нежно поцеловал меня в уголок губ, отвернулся и расслабленно засопел уже через несколько минут. Я почему-то почувствовала себя обманутой. Скоро у меня будет ребенок, скорее всего. От этого мужчины, а как это произошло я даже не знаю! Это подло! Судьба, слышишь?

Утром Андрей умчался в офис, оставив нас с доктором наедине. И Авия, воспользовавшись уединением начала осторожные расспросы:

— Элен, Эндрю сказал, что у вас есть проблемы с памятью? — я согласно кивнула. В следующий час я рассказала ей почти всю свою биографию, она расспрашивала о моих отношениях с родителями, друзьями, одноклассниками и вообще сверстниками.

А вечером, когда вернулся шеф, доктор за ужином подвела предварительный итог:

— Итак, в результате предварительной работы, я вынуждена констатировать, что в силу неверного и чрезмерно авторитарного вашего воспитания, Элен, процесс секса оказался для вас, слишком сильным стрессом! С детства вам зачем-то внушалась мысль вашей порочности и непорядочности! А мужчины, вроде Эндрю преподносились, как что-то запретное и постыдное! Это так невероятно ужасно в наше прогрессивное время, что я теряюсь и не могу сделать предположение, какую цель преследовала ваша родительница! Но результатом навязанных убеждений стало то, что интимные отношения такой «грязи» с недостижимым идеалом привело ваш разум к синдрому деперсонализации! Это еще не шизофрения, но тоже неприятное пограничное состояние. Ваш разум перестал отождествлять себя с телом и потому в памяти не отложился волнительный процесс! — пояснила психиатр, даже ни разу не заглянув в подготовленный блокнот. Из всего, что я поняла, я сделала только один вывод:

— То есть, моя родная мать внушила мне, что я — отброс, а такие, как Андрей — ангел небесный? И поэтому мой мозг в экстазе отключился, чтобы не шокировать меня этими пресветлыми отношениями? — Авия кивнула. На ее лице была написана смесь злости, недовольства и презрения.

— Да, у таких мамаш надо детей отбирать и вообще запретить размножаться! — гневно рыкнул Андрей, с силой припечатав ладонь к столу.

Фух, разобрались! Чтож, это не такое уж и страшное известие.

Следующим утром мы проводили доктора на вокзал. Ей предстояло добраться до аэропорта, а потом — лететь обратно домой в Израиль. С нас она взяла обещание навестить ее в клинике в Тель Авиве. Пришлось обещать, хотя я не была уверена, что у меня получится сдержать обещание.

— Знаешь, Тель Авив — красивый город! Я бы хотел побывать там с тобой! — заявил Андрей, когда мы зашли в дом.

— А чего хочешь ты? — он нежно взял пальцами мой подбородок, поднимая мое лицо вверх и заглядывая в мои глаза. У меня в голове все поплыло от желания, я вцепилась в лацканы его пиджака, притягивая к себе.

— Я хочу помнить! — уверенно ответила ему. Андрей с тихим стоном приник к моим губам, его ладони подхватили меня под ягодицы, поднимая к себе на талию. Я послушно обвила ногами узкие бедра мужчины. Так, целуясь, он и понес меня в спальню. Уложив меня на кровать, Андрей медленно, словно издеваясь, стаскивал с меня одежду, а я срывала его наглухо застегнутый деловой костюм. Пуговицы его рубашки с легкомысленным звуком скакали по полу

— Новую куплю! — рассмеялся Андрей. А суматошно исследовала его тело. Дорвалась! Но какой же он шикарный! Сама себе не верю. Стоп. Не хочу это попустить.

— Ты настоящий? — настороженно спрашиваю у мужчины. Шеф замирает.

Он укладывает меня, уже полностью обнаженную на спину, склоняется сверху, удерживая свой вес на локтях.

Его колено настойчиво раздвигает мои бедра, не давая мне зажаться.

— Посмотри на меня. — проникновенно просит он, и я заглядываю в глубины его лихорадочно блестящих глаз.

— Маленькая моя, все будет хорошо! Конечно, я настоящий! — и он проникает в меня одним мощным, скользящим движением. Меня выгибает под ним дугой, словно от мощного электрического разряда. Сама не замечаю, как лихорадочно скребу его чуть потную спину, пытаясь удержаться на краешке сознания. Но разум уплывает, укрываясь ватой удовольствия. Дальше удовольствие наливается силой по нарастающей. Я не выдерживаю и снова обвиваю бедра Андрея своими ногами, открываясь ему полностью. Зарычав, Андрей ускорил движения, губами он играл с моими напряженными сосками, так близко и вызывающе торчащими почти у самого его лица.

— Боже! Боже! Боже! — только и могла выдыхать я с каждым его движением. Мне не с чем сравнивать, но, мне кажется. Бог обязан услышать мои восторги по поводу этого его создания!

Уснула я уставшая и полностью удовлетворенная в его уверенных, надежных объятиях.

Утром меня разбудил чудесный аромат кофе. Кофе я не пила с самого момента, когда узнала о беременности. Как бы нельзя.

Андрей поставил передо мной на кровать небольшой переносной столик-поднос. На нем стояла маленькая вазочка с чайной розой, тарелка с кусочком омлета и тостом, вазон с нарезанными фруктами и чашка ароматного кофе!